Пипа - это все, на чем сосредоточилась теперь жизнь тети Нинели. Не будь у нее дочери и пищеварения - этих двух могучих якорей бытия, шут ее знает, чем бы она еще занялась. Разве что японской борьбой сумо.
Изредка до дяди Германа доносились обрывки разговора тети Нинели с дочерью.
– Ну как ты?
– Нормуль.
– Правда, нормуль? А голос почему такой? - допытывалась тетя Нинель.
– Нормальный голос.
– Я знаю, когда у тебя нормальный голос, а когда нет! Не ври матери! Если будешь врать матери, тебе будут врать твои дети! - напирала тетя Нинель.
– Мам, отстань! У меня не будет детей! Но тетя Нинель не отставала.
– Как у тебя с Геной? - интересовалась она.
– Да никак.
– Совсем никак?
– Надоел он мне хуже горькой редьки, тормоз этот. Скажешь ему. «Сиди!» - сидит. Скажешь: «Встань!» - встает. Нет, чтобы топнул на меня ногой, как мужик! - пожаловалась Пипа.
Дядя Герман усмехнулся. Хотел бы он увидеть того, кто топнет ногой на его дочь. Разве что у него заведется совсем уже лишняя нога.
Предвидя новые расспросы, Пипа решила сменить тему.
– Мамуля, ты как-то очень уж растолстела. Может, тебе тоже сесть на диету? Я похудела на три килограмма за две недели. Теперь на мне почти уже застегиваются розовые брючки.
– Погоди! Это те розовые брючки, о которых ты говорила, что они тебе велики? - прозрела тетя Нинель.
Герман Дурнев зажал пальцами уши. Слушать эту семейную болтовню у него не было никаких уже внутренних сил.
Халявий явился к дяде Герману с шахматной доской и предложил сыграть. Тот от нечего делать согласился, зная, что играет втрое лучше. Пользуясь тем, что мысли дядя Германа были далеко от шахмат, Халявий последовательно украл у него ферзя, ладью, двух коней и пешки. В конце из всех фигур у председателя В.А.М.П.И.Р. остался только король.
– Братик, а братик! Кажется, тебе скоро мат! - заявил Халявий.
Дурнев сердито взглянул на доску.
– Ну что, братик, капут тебе, а? Дядя Герман молча сунул руку под кресло, пошарил и извлек двустволку с лепажевскими стволами. Отличная двустволка. 1870 год, со свежей гравировкой: «Отцу- командиру от благодарного по гроб человечества». Слова «по гроб» вырезаны с какими-то особенными завитушками - вроде как с намеком.
Достав двустволку, Дурнев молча прицелился Халявию в грудь. Оборотень встал на корточки и зорким глазом заглянул в дуло.
– Дробь какая? Серебро, что ли? - спросил он подозрительно.
– Оно самое, - заверил его Дурнев. Халявий вздохнул, посмотрел на доску.
– С тобой нечестно играть, братик! Ты все время хочешь выигрывать. Ну так и быть, уговорил! Сдаюся я!
В гостиную ворвалась тетя Нинель, только что закончившая разговаривать с Пипой.
– Герман! Ты вот тут сидишь, жизни радуешься, а у твоего единственного дитяти совсем с головкой разладилось!
Глава В.А.М.П.И.Р. озабоченно посмотрел на жену и спрятал двустволку. Дядя Герман жил на свете долго и давно уяснил одну вещь: женщины вечно создают проблему из того, что проблемой не является, и, напротив, в упор не способны предвидеть реальные сложности.
– Это наследственное, - сказал он.
– Да, по твоей линии, - заявила тетя Нинель.
– Конечно, по моей, - мирно согласился Дурнев.
– Пипа вылитая ты! Никогда не видела ребенка, который так сильно был бы похож на отца!
– Это я уже давно понял. Особенно мизинцы на ногах, - язвительно согласился Дурнев.
Халявий встал на четвереньки и захихикал. Хихиканье его походило на лай. Сказывалось завтрашнее полнолуние. Тетя Нинель выразительно посмотрела на него, и лай смолк.
– Я имела в виду не внешность. Пипа похожа на тебя характером! Она такая же целеустремленная и энергичная! - сказала тетя Нинель.
Несмотря на внешнюю толстокожесть, она не была дурой. На сей раз дядя Герман проглотил наживку вместе с крючком, леской, удочкой и рыболовом.
– Да… гм.„ ну это мы еще посмотрим, - буркнул он, краснея от счастья.
– Пипочка жаловалась мне на жизнь! - продолжала тетя Нинель. - Никто не ценит ее выдающихся душевных качеств. Только этот парень, как его? Длинный такой, плечистый… Похож на тот венский шкаф, который ты отказался купить мне на аукционе.
– Бульонов, - ревниво сказал дядя Герман. - Уголовный элемент! Я пробивал его по нашей ба-зе. Двоюродный брат его деда сидел два года за хищение собачьей будки и трех лопат. Его мама списывала на экзаменах и подделала подпись в зачетке! Клянусь Трансильванией, этот негодяй не получит Пипы, пока я жив! Тетя Нинель хмыкнула.
– На твоем месте я не провоцировала бы дочь.
– Почему?
– Интуитивная магия - штука неприятная. Человек не хочет ничего дурного. Он просто начинает злиться - и раз! Там, где только что был собеседник, на стуле сидит кусок фарша…
– Поднимет руку на родного отца?
– Просто не мешай своей дочери встречаться, с кем она хочет, и все дела. Другое дело, что хочет она встречаться со всеми, а получается только с Бульоновым. Ну да жизнь есть жизнь. Не все мо-жется, что хочется. Я тебя тоже не от хорошей жизни взяла, - философски сказала тетя Нинель.
Дядя Герман поперхнулся. Он и тетя Нинель были странной парочкой. Когда кипела тетя Нинель - дядя Герман бывал сух, как вобла. Зато когда кипел дядя Герман - тетя Нинель лишь пожимала плечами.
– Наша Пипочка сейчас в возрасте, когда человеку все в себе последовательно не нравится: уши, нос, глаза, волосы, голос, - продолжала тетя Нинель.
– И когда заканчивается этот возраст? - спросил Дурнев.
– А он не заканчивается. Просто человек находит себе другого человека, ну типа как я нашла тебя, и переносит свое недовольство на него. Я, мол, само совершенство, а эта скотина мне жизнь заела, - отрубила его жена.
Дядя Герман негодующе замычал. Халявий снова хотел залаять, но, видя, что хозяева не в духе, побоялся подавиться зубами. Тогда Халявий сунул мизинец в нос, провернул его по часовой стрелке и на паркетном полу написал: «Хи-хи!» Проделал он все так быстро, что это скромное проявление творческой натуры так никем и не было замечено.
– Скоро драконбольный матч. Пипа хочет полетный комбинезон из кожи вепря с символикой сборной мира, - добавила тетя Нинель.
– Она что, играет? - испугался дядя Герман.
– Нет. Что она, больная? Но она будет среди зрителей и не хочет выглядеть как бомжиха. Опять же - ей надо поддержать команду.
Дядя Герман едва скрыл улыбку. Что, интересно, у его жены в голове? Устройство для самообмана? Можно подумать, созерцание Пенелопы в комбинезоне из кожи вепря приведет команду в состояние экстаза и автоматически гарантирует победу.
– Хорошо. Комбинезон так комбинезон. А как там Танька?
– С каких это пор тебя волнует судьба Грот-тер? - нахмурилась тетя Нинель.
– С тех пор, как я выковал ей железный характер! Я понимаю, что это звучит смешно, но на самом деле девчонка многим нам обязана! Спартанское детство, полное лишений, - лучший билет в жизнь,
