30
Стеная, плача, ругаясь, разглаживая ушибленные места, люди возвращались на свои места: кто в трюмы, а кто в шезлонги. Но все возбужденно обсуждали происшествие. Многие стали строить догадки и создавать целые теории, кто такой Ленивец, почему его ловят и куда он мог пропасть. Но никто из них не покинул своего нагретого под солнцем места, чтобы застигнуть и где-нибудь на узком и тесном трапе «Святой Марии» покарать нарушителя спокойствия. Эту возможность все молчаливо предоставляли сержанту Леху. Он ее использовал, как только проход немного очистился 6т человеческих тел. Сержант стрелой вылетел с палубы, где потерпел постыдное поражение.
31
– Смотри, Эжен, – сказала Лоис, – этому больше всех досталось.
– Бедный. Он без памяти.
Евгений наклонился и перевернул лежавшего лицом к солнцу. В суматохе, очевидно, едва не умертвили старика.
– Ох! Это есть второй бандите! Он был у меня с тем толстяком!
Лоис чуть выдохнула эти слова, но Женя их услышал.
– Вот как!
– Уйдем, скорее уйдем! Прошу тебя! Очень прошу!
32
Питер Ик совсем расклеился от зноя и умственного напряжения.
«Теоретические сюжетные построения загнали меня в тупик, и я принял правильное решение промыть мозги в бассейне. Но пока до него доберешься, обольешься пбтом. Следовательно, на обратном пути я тоже стану потным. Есть ли смысл при таких условиях посещать бассейн? Нет, на обратном пути я буду настолько охлажден, что, может быть, сумею донести прохладу на себе до каюты. Так я рассуждал, пока мне в голову не пришла превосходная мысль о Гончей и Дичи.
Потом что-то меня отвлекло, и я потерял нить. То, что я взял полотенце, было правильно. Но я забыл сигареты, и эта ошибка грозила отравить мне купание. Впрочем, я могу их купить где-нибудь на палубе. Здесь много буфетов. Здесь много баров. Значит, все хорошо! Да, хорошо, и я иду на пляж. О чем же я думаю? Вокруг меня океан. Я его вижу с любой палубы. Он не волнует меня. Большая, плоская, выкрашенная в грязно-голубой цвет доска. Потом я сижу в шезлонге и обдумываю коллизии, связанные с преследованием. Мне приходит в голову одна любопытная идея, и я спешу к себе в каюту, чтобы сделать заметку. Так я оказываюсь на второй палубе. Здесь темно и прохладно. И пусто. Немного же таких местечек на «Святой Марии». Навстречу мне идет голый человек. Значит, рядом бассейн. Этот человек ужасно торопится. Он не идет, он бежит. Господи, да это же мой герой! Его уже раздели. Так. Он свернул с моего пути и скрылся в туалете. Он скрылся в туалете с надписью «Les dames». Интересно! Там он надеется переждать Погоню. Наивная глупая Дичь! Почему Дичь всегда наивная? Да, сейчас должен показаться Охотник. Ему уже пора быть здесь. Интересно, где вторая Дичь? Старенькая, маленькая, черненькая, суетливая. Однако мой сюжет подвергается значительной деформации. Герои разделились в пространстве. Один бегает в трусах. А второй что делает? Может, его уже изловили? Аяй, я в своих теоретических изысканиях двигаюсь со скоростью черепахи, а жизнь летит как ракета. Что же делать? Придется пересаживаться в ракету. А вот и Охотник. Совершенно официальное лицо».
– Добрый день, сеньор!
– Здравствуйте, сержант.
– Сеньор, здесь не пробегал мимо вас толстый человек без костюма? Вы не видели?
– И без рубашки?
– Да, да.
– И без туфель?
– Да. . . .
– И без галстука?
– И без запонок, без брюк, без носков, без носового платка. Я спрашиваю, не видели ли вы толстого человека в трусах?
– Видел, сержант.
– Куда он прошел?
– Он прыгнул за борт.
– ?! – охнув, сержант бросился к борту. Питер Ик присоединился к нему. Они стали с сумасшедшей внимательностью исследовать бурлящие волны за бортом лайнера. Сделав ладони козырьком, всматривались в горизонт. Пристально разглядывали ослепительно голубой, словно проглаженный утюгом, кильватер.
– Но там никого нет! – сержант возмущенно уставился па писателя.
– Значит, он утонул, – печально вздохнул Ик. – Здесь приличная высота – не меньше пятидесяти футов. Если он давно не тренировался в прыжках, он был обречен.
Лех изучающе осмотрел Питера Ика.
– Разрешите ваши документы!
– Я не беру документы с собой в бассейн.
– Вы знаете, что бывает за дачу ложных показаний?
– А вы, по-моему, не успели еще привести меня к присяге сержант.
– Почему вы не хотите сказать мне правду?
– Я видел, как он перелезал через борт. Возможно, в последний момент он передумал и спустился ниже. на палубу, что под нами. Не знаю. Но я бы на его месте прыгнул.
– Почему бы вы так поступили на его месте?
– Видите ли, у него было лицо человека, не имеющего будущего. А жить без будущего не может даже клоп. Он должен надеяться на то, что ему еще придется кого-нибудь укусить,с издевательской серьезностью пояснил Ик.
– Извините, я запишу ваше имя и номер каюты.
– Ради бога, сержант, сделайте одолжение, Питер Ик из двести семнадцатой.
Сержант Лех еще раз посмотрел на собеседника.
«Сумасшедший? Здесь на „Святой Марии“ полным-полно сумасшедших. Ни одному слову верить нельзя. Все врет. Лживый американо. Нужно вернуться и пойти левым переходом».
«Погоня! Погоня! Не дойдя десяти шагов до кустов, где притаился загнанный заяц, она сворачивает влево или вправо, чтобы начать новый победный круг! На то она и погоня, дабы описывать спирали и круги вокруг жертвы своей! Круги вокруг...» Обследовав попавшийся на пути туалет, где никого не было, кроме негра, мывшего голову под краном, и хорошенько поразмыслив, сержант решил направиться на розыски толстяка другим переходом.
«В конце концов, утешал он себя, раздетым гангстер далеко не может уйти. Нужно разыскивать в окрестностях бассейна. Придется просить помощь у капитана. Как неприятно, черт возьми».
«Неприятно, черт возьми. – Питер Ик был недоволен. – Сюжет оказался слишком динамичным. Жизнь обошла теорию и на корпус вырвалась вперед. Что делать, придется снова вмешиваться».
