– Электролокация? – спросил Тарака.
– Да.
Сэм потянул рукоятку, вновь подстроил приборы. Вокруг все уже ревело.
Он нажал еще одну кнопку, и из хвоста корабля донесся какой-то скрежет. Он повернул очередной верньер, и в этот миг Агни добрался до люка.
Вспышка пламени и лязг металла.
Он встал со своего места и выскочил из кабины в коридор.
Агни был внутри, он целился своим жезлом.
– Не шевелись, Сэм – или Демон! – закричал он, перекрывая рев моторов, и линзы на его глазах со щелчком стали красными. – Демон, – повторил он. – Не шевелись, или же ты и твой хозяин сгорите в тот же миг!
Сэм прыгнул на него.
Агни даже не пытался защищаться, ему и в голову не приходило, что такое возможно, и он упал от первого же удара.
– Короткое замыкание, а? – приговаривал Сэм, нанося ему удар поперек горла.
– Или солнечные пятна? – и двинул ему по скуле.
Агни перевалился на бок, и Сэм нанес ему ребром ладони последний удар прямо под адамово яблоко.
Он отбросил жезл и бросился задраивать люк, но тут же понял, что опоздал.
– А теперь, Тарака, уходи, – сказал он. – Теперь уже биться мне одному. Тебе ничего не сделать.
– Я обещал помочь.
– Но ничем не можешь. Уходи, пока цел.
– Как скажешь. Но последнее, что я должен сказать тебе..
– Потом! В следующий раз, когда свидимся
– Бич, я про то, чему научился у тебя, – так жаль. Я..
Внутри его тела и разума возникло мучительнейшее, скручивающее его в жгут чувство, это взгляд Ямы упал на него, ударил глубже самого его существа.
Кали тоже уставилась прямо ему в глаза, поднимая перед собой верещащий скипетр.
Казалось, что поднялся один занавес и опустился второй.
– Пока, Бич, – возникли у него в мозгу слова. И череп взвыл.
Он почувствовал, что падает.
Что-то пульсировало.
У него в голове. И вообще повсюду.
От этой пульсации он и очнулся – и тут же почувствовал, что весь опутан болью и бинтами.
А в лодыжках и запястьях еще и цепью.
Он полусидел, привалившись спиной к переборке, в тесном отсеке. Рядом с дверью сидел и курил некто в красном.
Яма кивнул, но ничего не промолвил.
– Почему я жив? – спросил его Сэм.
– Ты жив, чтобы выполнить соглашение, заключенное много лет тому назад в Махаратхе, – сказал Яма. – Брахма, тот особенно жаждет повидать тебя еще раз.
– Мда, я-то не особенно жажду повидать Брахму.
– С течением лет это стало довольно-таки очевидным.
– Как я погляжу, пески нисколько не повлияли на твои мыслительные способности.
Тот улыбнулся.
– Мерзкий ты тип, – сказал он.
– Знаю. И постоянно поддерживаю форму.
– Как я понимаю, сделка твоя лопнула?
– Увы, ты прав.
– Быть может, ты сумеешь возместить свои потери. Мы на полпути на Небеса.
– Думаешь, у меня есть шанс?
– Вполне может статься. Времена меняются. На этой неделе Брахма может оказаться весьма милосердным божеством.
– Мой трудотерапист советовал мне специализироваться в проигранных процессах.
Яма пожал плечами.
– А что с демоном? – спросил Сэм. – С тем, что был со мной?
– Я достал его, – сказал Яма, – и преизрядно. Не знаю, прикончил или только отшвырнул. Но ты можешь об этом больше не беспокоиться. Я окропил тебя демоническим репеллентом. Если эта тварь все еще жива, не скоро оправится она от встречи со мной. Может быть, никогда. А как это тебя угораздило? Я считал, что если кто и невосприимчив к одержимости демонами, так это именно ты.
– Я считал точно так же. Ну а демонический репеллент – это что?
– Я обнаружил химическое соединение, безобидное для нас, но невыносимое для энергетических существ.
– Удобная штуковина. Была бы как нельзя кстати в дни обуздания.
– Да. Мы использовали его в Колодезе.
– Как мне показалось, это было настоящее сражение.
– Да, – сказал Яма. – А на что похоже, когда ты одержим демоном? Как себя чувствуешь, когда тебя подчинила себе чужая воля?
– Очень странно, – объяснил Сэм. – Пугаешься, но в то же время многому и учишься.
– Чему же?
– Этот мир принадлежал сначала им, – сказал Сэм. – Мы его у них отняли. С какой стати должны они отказываться от того, что мы в них ненавидим? Для них-то ведь это мы – демоны.
– Ну а как себя чувствуешь в подобном положении?
– Когда тебя подчинила чужая воля? Ты и сам знаешь.
Улыбка сползла с лица Ямы, потом вернулась.
– Тебе хотелось бы, чтобы я тебя ударил, не так ли, Будда? Ты бы смог почувствовать свое превосходство. К несчастью, я садист и делать этого не буду.
Сэм засмеялся.
– Туше, смерть, – сказал он. Некоторое время они сидели молча.
– Не угостишь ли сигареткой?
Яма протянул ему сигарету, дал закурить.
– А как теперь выглядит Опорная База?
– О, ты бы едва ли узнал ее, – промолвил Яма. – Если бы все на ней вдруг сейчас умерли, она идеально функционировала бы ближайшие десять тысяч лет. Цвели бы цветы, играла музыка, фонтаны переливались всеми цветами радуги. По-прежнему накрывались бы столы в садовых павильонах. Сам Град ныне бессмертен.
– Подходящее обиталище, как я понимаю, для тех, кто провозгласил себя богами.
– Провозгласил себя? – переспросил Яма. – Ты не прав, Сэм. Божественность не сводится к имени или ярлыку. Это некое состояние личного бытия. Просто бессмертием его не достигнешь, ведь даже последний батрак на полях вполне может добиться непрерывности своего существования. Может быть, тогда дело в пестовании Облика? Нет. Любой поднаторевший в гипнозе может играть во всевозможные игры со своим образом. Или в обретении Атрибута? Конечно, нет. Я могу спроектировать машины намного более мощные и точные, чем любая способность, которую может вызвать и развивать в себе человек. Быть богом – это быть способным быть самим собой, причем до такой степени, что страсти твои соответствуют уже силам мироздания, и видно это любому, кто на тебя ни посмотрит, и нет надобности называть твое имя. Один древний поэт сказал, что весь мир наполнен отголосками и соответствиями. Другой сочинил
