пожалуйста, ко мне». «Будет сделано», – ответил Кении. И пришел. Я разложил по порядку все его листочки, и мы стали их рассматривать. Прочитав первый лист, Кении сказал: «Жуткий почерк. Ошибок много, слова пропущены и строчки кривые». По мере того как мы переворачивали лист за листом, глаза у Кении удивленно расширялись и он заметил: «Почерк-то все лучше и лучше. Нет ни ошибок, ни пропусков». «Скажи-ка, Кении, – спросил я, – как у тебя дела в школе?» «За последний месяц у меня одни пятерки и четверки. Такого со мной раньше не бывало».
Был у меня десятилетний Джерри, тоже из водоплавающих по ночам. У него был восьмилетний братишка, повыше и покрепче Джерри. Тот блаженствовал в сухой постели.
А над бедным Джерри издевался всяк кому не лень. Родители пороли его и оставляли без обеда. Они принадлежали к одной малочисленной религиозной конфессии. И вот в церкви вся паства молилась, чтобы Джерри перестал мочиться в постель. Такая огласка принесла ему одни унижения и издевательства. На него вешали картонные щиты спереди и сзади и стягивали их матерчатой полосой с надписью: «Я мочусь в постель». Родители измывались над ним как могли, но он все равно продолжал мочиться.
Я очень подробно побеседовал с родными Джерри и выяснил, что они чрезвычайно религиозны. По моей просьбе они привели мальчика ко мне на прием. Отец с матерью втащили его за руки в мой кабинет и заставили лечь на пол лицом вниз. Я попросил родителей выйти и закрыл за ними дверь. Джерри вопил что есть мочи.
Если человек вопит, то иногда ему надо передохнуть. Терпеливо дождавшись, когда Джерри на минуту смолк, чтобы набрать воздуха в легкие, я завопил сам. Джерри изумился, а я сказал: «Это была моя очередь. Теперь твоя». Джерри снова заголосил. Когда он выдохся, заголосил я. Так мы орали по очереди, пока я не заявил: «Сейчас моя очередь сесть в кресло». Джерри сел в другое кресло. Теперь я мог поговорить с ним.
«Я знаю, что ты любишь играть в бейсбол. А что ты знаешь о бейсболе? Эта игра требует координации зрения и движений плеча и руки, умения балансировать всем корпусом. Это не просто игра, а наука. Требуется точная координация, согласованность зрения, слуха. Это в футболе нужны ноги да мускулы, чтобы гнать напролом». Футболом увлекался восьмилетний брат Джерри.
Кроме того, Джерри увлекался стрельбой из лука. Я показал ему, как правильно распределять усилие при стрельбе из лука, как тренировать глаз, учитывать направление ветра, расстояние, угол подъема стрелы, чтобы попасть точно в цель. «Умнейшая игра, – заключил я. – Научное название стрельбы из лука – токсофилия». Я не пожалел похвал, воздавая должное его успехам в бейсболе и стрельбе из лука.
В следующую субботу, без всякого назначения, Джерри пришел ко мне и мы опять беседовали о бейсболе и стрельбе из лука. Через неделю он опять пришел ко мне по своей инициативе и торжествующе заявил: «А ма никак не может бросить курить». Больше он ничего не добавил. Сам он бросил курить.
Так он продолжал захаживать ко мне все годы, пока учился в школе. Чего мы только ни обсуждали, но я ни разу не упомянул про «мокрую постель». Я говорил только о том, что у него хорошо получалось.
Понятно, что сухая постель была целью Джерри. Поэтому я отметил его мускульную, зрительную и сенсорную координацию, а он применил все это где следовало.
Лечить пациентов надо индивидуально.
Однажды ко мне обратилась одна пара: он был врач, а его жена – медсестра. Их очень беспокоил шестилетний сын, который пристрастился сосать свой большой палец.
Если он оставлял палец в покое, то начинал грызть ногти. Родители его наказывали, шлепали, пороли, оставляли без пищи, не разрешали вставать со стула, в то время как его сестра играла. Наконец, они пригрозили, что пригласят доктора, который лечит сумасшедших.
Когда я пришел по вызову, Джеки встретил меня, сверкая глазами и сжав кулаки. «Джеки, – обратился я к нему, – твои папа и мама просят вылечить тебя, чтобы ты не сосал палец и не грыз ногти. Твои папа и мама хотят, чтобы я стал твоим доктором. Теперь я вижу, что ты этого не хочешь, но все-таки послушай, что я скажу твоим родителям. Внимательно прислушайся».
Повернувшись к доктору и его жене-медсестре, я сказал: «Некоторые родители просто не понимают, что надо малышам. Каждому шестилетнему малышу надо сосать палец и грызть ногти. Так что, Джеки, соси свой палец и грызи ногти в свое удовольствие. И родителям не следует к тебе придираться. Твой папа – доктор и знает, что доктора никогда не вмешиваются в лечение чужих пациентов. Теперь ты – мой пациент, и он не может помешать мне лечить тебя своим способом. А медсестра не должна перечить доктору. Так что не тревожься, Джеки. Соси свой палец и грызи ногти, как все малолетки. Конечно, когда ты станешь большим взрослым мальчиком, лет семи, то сосать палец и грызть ногти тебе уж будет неловко, не тот возраст».
А через два месяца у Джеки должен был быть день рождения. Для шестилетки два месяца – это вечность. Когда еще будет этот день рождения, поэтому Джеки согласился со мной. Однако каждому шестилетнему малышу хочется стать большим взрослым семилетним подростком. И за две недели до дня рождения Джеки бросил сосать палец и грызть ногти. Я просто воззвал к его разуму, но на уровне малыша.
Терапия должна быть индивидуальной, чтобы учесть особенности каждого отдельного пациента.
Сколько времени?
