– Как тебе удалось сделать то, перед чем оказались бессильны лучшие маги? – бирюза взгляда ткнулась в моё лицо.
– Я ничего не делал.
– Но…
– Клянусь, я даже не мыслил что-либо делать! Если честно: в тот момент я был до смерти напуган… – признаюсь, скрепя сердце.
Эльфка рассеянно нахмурилась.
– И всё же, что-то было… Но что? Никаких чар… Ты до меня даже не дотрагивался… Я только…
Ай-вэй, сейчас она догадается… Я вжался в лавку.
– На твоей щеке выступила кровь, и я… лизнула…
Ваш покорный слуга сидел ни жив, ни мёртв, но изо всех старался выглядеть спокойно- безразличным. Только бы она не начала расспрашивать… Придётся много лгать, а это так неприятно, так… недостойно…
Но эльфка так и не начала задавать вопросы. Напротив, она о чём-то задумалась. Очень и очень глубоко задумалась. А когда бирюзовый взгляд вновь прояснился, я увидел в его глубине то, чего больше всего боялся. Сверкающий след встречи с мечтой.
– Твоя кровь сотворила настоящее чудо… – голос эльфки дрогнул от плохо скрываемого волнения. – Исполнила самое сильное и самое заветное желание… Есть одна старая легенда, в которой упоминается нечто похожее…
– Вы верите легендам? Зря: во многих из них нет и слова правды! – язвлю, но эльфка не обращает никакого внимания на мою попытку разрушить хрустальный замок грёз.
– Эта легенда всегда меня зачаровывала, – на лице женщины не было и тени улыбки. – А теперь… Теперь я в неё верю. И понимаю, что означают слова: «простота бесценного дара»… В самом деле, как просто… Нужно только повстречать на своём пути…
Я вскочил, перегнулся через стол и накрыл её губы своей ладонью:
– Давайте оставим в покое легенды и их героев! Всё не так, как Вам кажется…
– Но в главном я, похоже, не ошиблась, – бирюза взгляда засияла ещё ярче. – И если ради этого мне суждено было оказаться на краю бездны, я… Я благодарю свою судьбу!
Опускаюсь на лавку и страдальчески возвожу очи к потолку:
– Я же прошу: забудьте…
– Это невозможно, – качнула головой эльфка.
– Ну, хоть молчите! Это Вам по силам?
– Если ты желаешь… Но почему?
– Я так хочу! Достаточно причин?
Она пожала плечами. Усмехнулась.
– Может быть, ты, в свою очередь, тоже кое-что сделаешь?
– А именно? – насторожился я.
– Перестанешь обращаться ко мне на «Вы»! Кэла ты, почему-то, таким вежливым обхождением не баловал!
– Кэл… Во-первых, он – мужчина. А во-вторых… Вас же двое, – бесхитростно пояснил своё поведение ваш покорный слуга.
Несколько вдохов эльфка смотрела на меня удивлённо расширенными глазами, потом не выдержала и расхохоталась:
– Двое… Духи Вечного Леса… А ведь, и правда…
– Вообще-то, я не шутил, – хмурюсь.
– Даааа… – простонала женщина. – Но шутка удалась!
– Рад, что повеселил… тебя. Кстати, раз уж ты назвала меня своим resayi… Как мне-то тебя величать, дитя моё? – я поставил локти на стол и опустил подбородок на сплетённые пальцы.
Эльфка зашлась в новом приступе хохота. Того и гляди, весь дом сбежится – ещё решат, что женщине плохо…
– И?
– Саа… Саа-Кайа, – она справилась со смехом и, сделав странно неловкую паузу, добавила: – Хами'н. Хами'н Саа-Кайа.
– «Дуновение Тёмного Ветра»? – я мысленно примерил имя его владелице. – Красиво.
– Справедливо, – процедила эльфка сквозь зубы.
– Тебе не нравится? – спрашиваю растерянно и удивлённо.
– Я бы обошлась без… – она осеклась.
– Без «Тёмного», да? – догадался я. – Ну и напрасно!
– Ты не понимаешь… Имя приходит вслед за делами 5. Я бы хотела всё исправить, но… Эту страницу из книги Судьбы не вырвать.
– И не надо! – заверяю. Наверное, излишне бодро. – Можно припомнить на эту тему множество высокоумных рассуждений, только… Ты любишь стихи?
– Стихи? Конечно! – она слегка оживилась.
Разумеется! Какой же листоухий не любит стихи? Правда, это утверждение верно только в отношении ХОРОШИХ стихов, а те, которые просятся на язык… А, будь, что будет!
Я сдул свежую пыль с одного из листов своей памяти и прочитал – без особого выражения, стараясь передать смысл, а не чувство:
Кайа слушала очень внимательно. Я должен был быть польщён, но вместо этого ужасно смутился. Наверное, потому, что первый раз встретил искренне благодарного слушателя.
– Красиво, – оценила женщина и, когда я уже собирался облегчённо перевести дух, добавила: – и очень точно. Ничего лишнего, чуть суховато, но… Замечательно. Однако не припомню похожих строк ни у кого из… Где ты это раскопал?
– Нигде, – буркнул я, но небрежный тон эльфку не обманул.
Бирюза взгляда дрогнула:
– Не хочешь ли ты сказать… – начала Кайа, и тут же удивлённо смолкла.
– Всё, что хотел, я уже сказал! – обречённо выдохнул я. – Забудь!
– Это… ты написал? – эльфка наконец выразила своё подозрение словами.
– И что? – вскидываюсь.
– Почему ты так странно воспринимаешь похвалу? – удивилась Кайа. – Злишься, ворчишь, смущаешься… Как будто… Как будто тебя никто и никогда не хвалил!
Я промолчал, но молчание было красноречивее всяких слов.
Ты права, Кё. Никто и никогда. Потому как не за что было хвалить: поводов для насмешек и укоров я подавал куда больше… А уж стихи… Вообще никому не показывал. Впрочем, подозреваю, что весь Дом тайком изучал мои каракули. Хорошо хоть, мнение держали при себе… Детские «пробы пера» были ужасны,
