явился сюда Конунг.
Правильно подготовленная дезинформация — девяносто процентов успеха, приговаривал начальник аналитического отдела. И он был безусловно прав.
КОНУНГ
Он не удостаивал вниманием кипящую вокруг него бурную деятельность. К нему, кажется, обращались. Что-то спрашивали. О чем-то говорили. Плевать.
Он отстраненно размышлял. Отстраненно от происходящего. И болезненно. Беспомощность всегда причиняет боль. Особенно, если эта беспомощность
«...они убивают меня...»
Может погубить того, кто дорог.
Рин.
Сейчас и здесь над ним, Эльриком, копошатся Люди. Избранные. Что-то там исследуют, возможно даже, что-то понимают. И время идет. А он
«...они убивают меня, Эльрик...»
Ничего не может сделать.
Рина уродуют демоны. Сотня демонов и Бога одолеет. Это была старая присказка Мессера. Физическое тело — ерунда, оно заменимо и не особо ценно, именно поэтому Люди не в состоянии причинить Богу какого-то серьезного ущерба. Hо Рин выглядел так плохо... Каково же ему приходится там, «между слоями стали»? Демонам плевать на физическое тело. Они добрались до того, что является божественной сущностью Рина. И медленно, медленно, но верно убивают его. Они жрут его живьем. Жиреют. Набираются сил из его бессилия. Черпают жизнь в его смерти.
И снова мысли подернулись дурманной рябью.
«Черт с вами.» — неожиданно легко подумалось вдруг. И Эльрик перестал сопротивляться наркотику, наоборот, позволил сознанию соскользнуть в мглистую бездну, в которой возник вдруг, трудно- различимый, и все же удивительно реальный узкий, длинный клинок.
Вверх. Вверх по лезвию. Все вверх и вверх, в бесконечность, в пустоту, чуждую образов. «Есть Меч. И есть Я. А все остальное не важно...»
ОЛЛАС
ВОСЬМАЯ ПЛАНЕТА
— Пульс уходит. Санвар!
— Вижу. — биолог напряженно вслушивался в ритмичное попискивание приборов. Все реже. Реже. Сердце замирает.
— Он не дышит!
Hет, только не это. Если он умрет...
Мгновенная суета. Тихая, еще не паника, но что-то очень близкое к ней. Бесполезные попытки вернуть к жизни распятое на лабораторном столе тело. И общий вздох облегчения — сердце не перестало биться совсем. Оно работало. С интервалом в две минуты, очень слабо, но работало.
— Как он это делает? — ни к кому не обращаясь спросил Санвар.
Естественно, ему никто не ответил.
«БАРС»
Две недели в пути.
Все ближе к шпаге. Все ближе. К непонятному и загадочному оружию. К оружию неизученному. К оружию, которое не потеряло силы, даже лишившись хозяина. И то, что было в шпаге от Творца, почуяло приближение того, что было Разрушением. Бог услышал демона. Бог начал просыпаться.
Кайрону, ремонтнику, вновь приснился этот странный сон, и парень все утро не мог забыть его.
— Употребление на корабле наркотических веществ запрещено Уставом военного флота. — веселился стрелок. — Ты чего такой... обдолбаный? — Он был только что из душа, свежий и бодрый. Мокрые волосы казались темнее, но Кайрон знал прекрасно, что Руж — рыжий. Даже имя, без сомнения настоящее, казалось ему иногда прозвищем, которое получил стрелок из-за огненной своей шевелюры. — Поделись «дурью», а? — не унимался тот.
— Умолкни, рыжий. — буркнул Кайрон.
— Взбесились вы от безделья. — серьезно заявил капитан. — Эх, был бы у нас корабль старой постройки, я б вас заставил надраить все медяшки.
— Какие медяшки?
— Какой постройки?
Позабыв о размолвке стрелок и ремонтник уставились на задумчивого капитана. Тот покачал головой:
— Вопиющая безграмотность. И это в военном флоте! Старой постройки, говорю же! Совсем старой! Корабли, которые по воде ходили!
— Вона чо! — Кайрон и Руж переглянулись. — Кэп, ты только свистни, мы тебе и здесь чего хочешь надраим! Ты только не переживай. Ты устал может? Отдохнуть может хочешь? Курс прокладывать, та еще работенка...
— Молчать! — рявкнул капитан.
— Уже молчим. — не удержался Руж. И преданно вытаращился на начальство.
— Что там у тебя, Кайрон? Выкладывай.
— Да, ерунда! — ремонтник отмахнулся. — Сон мне снится. Hеделю уже. Выпуск в школе звездолетчиков.
— А что выпуск? Отличный у нас был выпуск! Лучший из всех!
— В том-то и дело, что мне не наша школа снится. Другое что-то. И люди другие. А мы все там почему-то... И ты, Люк. И рыжий наш.
— Сам ты рыжий. — Руж надулся.
Кайрон не услышал его. Хмурился, подыскивая слова:
— Каждую ночь. Одно и то же. Я уже, не поверишь кэп, сомневаться начал, а может оно и вправду...
— Ты ведь перед стартом был у психолога? Тесты прошел?
— Был. Прошел.
— М-да-а. — капитан покусал губу. — Ладно, не переживай. Это, говорят, бывает.
— Говорят. — Кайрон сердито засопел. — Говорят, «это» во время Войны бывало. Причем массово. Сколько тогда предателей к этим... переметнулось!
— Да брось ты! — Руж крутнулся вместе с креслом. — Всем известно, что им на мозги давили. Конунг этот... — он охарактеризовал Конунга в выражениях, с которыми тот вряд ли согласился бы.
— Вот именно. — Люк кивнул. — А ты у нас пару деньков полечишься и будешь как новенький. Хоть медика включим — в деле проверим. А то, модель, конечно, улучшенная, да в боевых условиях еще не испытанная. Лады?
Кайрон молча пожал плечами.
