— Извините... Сейчас...
«Сейчас» наступило мгновенно. С легким хлопком воплотившись в виде беловолосого гиганта. Слабая улыбка Рина. Вспыхнувшие глаза Викки.
Торжествующе выпрямившийся, хотя и разом помрачневший Майк.
— Живой! — Конунг упал на колени рядом с другом.
— Не твоими молитвами. — тот начал подниматься, опираясь на подставленное плечо.
Эльрик услышал как зазвенела, отражаясь от зеркал, магия. Знакомый почерк Бога. Торанго бросил недоумевающий взгляд на Рина. Обернулся к ничего не подозревающей парочке. Рин делал что-то с ними... С Викки?
— Ты опять за свое, Бог?
'Я имею право покопаться в чужой душе?”
'Сколько можно?”
'Молчи, придурок. Что бы ты без меня делал?”
'Я?!”
Мгновенный диалог. Два встретившихся взгляда. Гнев и насмешка. И не нужно слов, чтобы услышать.
— Поблагодари людей, самоуверенное ты чучело. — невозмутимо произнес Рин. — Если бы не Викки с... Майком, получил бы ты хладный труп. Мой между прочим.
— Это было бы славно. — вздохнул Эльрик. И отвернулся к погасшим зеркалам.
Легкая судорога пробежала по стройному телу. Словно разом напряглись и опали все мускулы. Что то мгновенно и неуловимо изменилось.
Рин, пользуясь паузой, снова раскинул свою магическую паутину.
Майк переглотнул.
Викки вздрогнула, отступая.
Рядом с Рином, в черно-голубом, облегающем фигуру скафандре стояла
Hе-ет... Так не бывает...
Женщина. Грива белых волос, не собранных как обычно
Эльрик?
В аккуратный хвост, рассыпалась по плечам и спине. Маска как прежде закрывала лицо.
Женщина была высокой и далеко не хрупкой, но уступала ростом даже Рину, что уж там говорить о великане Конунге.
Господи! Я боюсь его... ее...
И все же это был он... Она... То есть...
— Майк! Что это? Как это? Святый боже, Майк, давай уйдем. — Викки даже не сообразила, что музыкант обнял ее, прижимая к себе. Она просто почувствовала защиту. Его защиту. Тощего мальчишки в грязной, прогоревшей футболке. Обычного чернокожего... Не обычного. Нет.
— Чего ты испугалась, девочка? — голос незнакомки, низкий и мягкий, был бы приятен, если бы не едва уловимые нотки высокомерия, привычки к поклонению и покорности. — Кстати, Рин, представь меня.
— Ага. — Бог оживал на глазах и становился все мрачнее. — Викки, Майк, познакомьтесь. Тресса де Фокс... В смысле, Тресса-Эльрик де Фокс, Ее Величество Императрица Ям Собаки. Редкостная стерва.
— Спасибо. — Тресса невозмутимо кивнула. — И спасибо вам. — она, так же как Конунг, смотрела куда-то, словно сквозь собеседников. — Я понимаю, что вы действовали от чистого сердца, ибо иначе вам не удалось бы спасти моего друга, но, тем не менее, может быть вы хотите получить что-то. Не как оплату, как подарок.
— H-не... Hе надо. — Майк отступил, прижимая к себе Викки.
— Уходите. — жалобно попросила та, не сводя глаз с Императрицы. — Уходите. Это ужасно. Господи Иисусе, женщина!
— Что ж. Приятно было познакомиться с вами. Еще раз спасибо за все. — Тресса посмотрела на Рина. — Ты готов?
Тот медленно кивнул, не произнося не слова.
И на глазах у Викки и Майка пришельцы растворились в воздухе. Hи Викки, ни Майк этому уже не удивились.
«СКАТ»
— Великие Боги! Рин!... — Тресса хохотала, откинувшись на спинку слишком большого для нее кресла. — Ты видел!.. А говоришь Любовь, Любовь!..
— До сих пор поверить не могу. — черноглазый Бог сидел в кресле напротив, держа на коленях шпагу. — Как ты додумалась до такой гадости?
— Про Кину вспомнила. «Скат», вина! — Тресса бросила другу тяжелую бутылку. — Разливай.
— Ты же не пьешь!
— За это грех не выпить!
— Кто тут не пьет? — из зажигалки выскочил дух. — Этот алкаш не пьет?!.. Ой, простите, госпожа. — дух умолк и сгинул.
— Уважает, мерзавчик. — Тресса пригубила вино. — Все же просто, Рин. Какая нормальная влюбленная девица вынесет, если предмет ее обожания вдруг превратится в самую настоящую женщину?
— Влюбленная — вынесет. А вообще, это не честно.
— Почему? Если моя раса умеет менять пол, что в этом нечестного?
— Ты меня переиграла. Один-ноль.
— Ах, вот что тебя расстраивает! — Тресса вновь рассмеялась. — Утешься. Живой и ладно.
— Мысль по-своему верная. — Рин погладил шпагу. — Слушай, может ты и с Птицей так же, а?
— Почему бы нет? — Тресса отставила бокал и вышла из рубки. Рин мечтательно улыбнулся. Если Птица охладеет к Конунгу так же как Викки, у него, Рина, появляются все шансы. Кто, в самом деле, может соперничать с Богом, кроме растреклятого Фокса, который просто успел раньше...
— Hикогда больше... — угрожающим шелестом прозвучал низкий мягкий голос, — никогда больше, слышишь Рин, не пытайся влиять на меня, когда я меняю пол. Птица — моя добыча.
Эльрик бесшумно скользнул мимо ухмыльнувшегося приятеля. Брезгливо посмотрел на бокал.
— «Скат», водки! Да не вздумай разбавить! — и, шикнув на вновь осмелевшего духа, пробежал пальцами по клавиатуре, задавая кораблю координаты. — Да, кстати, Рин, ты ведь обещал тогда. Какого ж флайфета?
— Что?
— Викки. Ты обещал, что все закончится.
— Все и закончилось.
— Угу. Только меня не предупредили про возможные рецидивы. Забыли наверное?
— Это не рецидивы, Эльрик. — покровительственно возразил Рин и потянулся к появившемуся на столе графину.
— Да? — Шефанго отставил графин в сторону.
— Да. — сказал Бог и графин оказался у него в руках. — Это демоны.
— Водку отдай. — сказал Эльрик, без особой надежды.
— Не отдам. Ты ее всю выжрешь.
— И что демоны?
— А то, — промурлыкал Рин, аккуратно разливая выпивку по крохотным рюмкам (Эльрик недовольно поморщился) — что любовь, друг мой, Император, страшная штука. Когда она сама по себе, она становится оружием, понимаешь? А ты — мишенью. Эти твари использовали заложенную мной череду образов... Как бы это попонятней... — Рин выпил и налил себе еще. Эльрик отобрал у него графин и плеснул себе водки в
