известного в самых отдалённых уголках вселенной, рыцаря Огненного плаща. После перечисления столь пышных титулов олигарх Василевич окончательно потерял душевное равновесие и чувство юмора.
– Я полагал, что имею дело с сотрудником ФСБ. Этот генерал Матёрый назвал вас, если не ошибаюсь, майором.
– Ну и правильно назвал, – ответил за Царевича Кляев. – Служба такая. Приходится менять личины. Вы фильм про Штирлица смотрели?.
– Допустим. – А если допустим, то почему Исаеву можно быть штандартенфюрером СС, а Кляеву нельзя быть лордом Базилем? У Конторы есть интересы не только в разных странах, но и в разных мирах.
– А Мюллер тоже из вашей Конторы? – Нет уж, – вступил в разговор Ратибор. – Мюллер – Волк Серый, колдун. Именно за такими злыми оборотнями мы и ведём охоту как в реальной жизни, так и в мире виртуальном.
Понял ли что-нибудь из этих объяснений олигарх Василевич, сказать трудно, но Царевич, наконец, сообразил, почему серела его шкура во дворце Кощея Бессмертного. Способность к метаморфозам, это серьезное преимущество, и всегда есть соблазн использовать его в целях неблаговидных. И игра ума порой заводит нас в такие дебри зла, откуда нет выхода, и остаётся, то ли по воле рока, то ли по собственной глупости и подлости, довивать жизнь в серой шкуре колдуна приспешника сил Зла.
Вакханки, окружив парламентёров плотным кольцам и постреливая глазами в сторону красавца Ратибора, повели их по роскошным залам и переходам Золотого замка. Василевич, впервые попавший в сказочный дворец, восхищённо цокал языком, разглядывая узорчатые потолки, и всё время порывался отколупнуть от стен какую-нибудь деталь, дабы, попробовав её на зуб, лично убедиться, что всё здесь действительно сделано из чистого золота.
– Самого наичистейшего, – подтвердил лорд Базиль. – Девятьсот девяносто девятой пробы. Лучшие златоплавильщики и златооброботчики вселенной трудились над этим замком. Обратите внимание на тонкость отделки. Листья на деревьях почти как живые. А камни над нашей головой, это чистейшей воды изумруды.
– А сколько всё это может стоить? – напрягся прагматичный олигарх. – Если все доллары собрать, то как раз на прихожую хватит, – прикинул лорд Базиль.
Василевич был потрясён, и это ещё слабо сказано. И Царевич, хотя сам не был богатым, но чисто по писательски олигарха понимал. Человек из кожи лез, добывая праведными и неправедными путями деньги, виллы, машины и прочий ширпотреб, и даже многого достиг на избранном пути, а тут вдруг выясняется, что это многое всего лишь горсть, десять центов, по сравнению с уже созданным шедевром, который по сути своей – символ богатства, и символ абсолютно недостижимый для любой рвущейся к желтому дьяволу души. – Но это же сказка, – попробовал спрятаться от духовного краха олигарх. – Гипноз. – На, – сказал Кляев, поднимая с пола золотую завитушку, срезанную то ли пулей, то ли ударом чародейского меча, и передавая её Василевичу. – Проверь дома и сам убедишься, настоящая она или сказочная.
Олигарх завитушку взял, даже зачем-то понюхал, повертел перед глазами и положил в карман. Царевич же обратил внимание своих спутников на копоть, слегка подпортившую красоту Золотого замка. Были и еще кое-какие разрушения, наводящие на мысль, что драка здесь была нешуточная, и защитники замка оказали чертям Вельзевула серьёзное сопротивление.
В штабе заговорщиков, куда вакханки ввели парламентёров, царило уныние. Кажется, здесь недавно ругались, возможно, даже матом. На это указывали розовеющие лики ведьмы Вероники и ассирийской царицы Семирамиды. Милые дамы опять что-то не поделили и готовились вцепиться друг другу в волосы. За спиной у Вероники плотным строем стояли вооруженные до зубов фурии, а за спиной Наташки пяток явно перетрусивших киллеров, которые своими очками и дурацкими шляпами просто бесили Царевича. В отличие от дам, Шараев пребывал в глубоком унынии и на лице его бледными красками было написано желание сдаться властям и сдаться немедленно.
– Во всём виноват этот козел, – ткнула пальцем в сторону Сан Саныча царица Семирамида. – Это он отдал Золотой шлем Вельзевулу, после чего наглый крокодил окончательно вышел из-под контроля.
– Не ссорьтесь, девочки, – сказала нежным голоском графиня Изольда, которую Царевич не сразу опознал, поскольку одета она была как истинная фурия. – Сейчас надо думать о том, как нам выбраться отсюда. – Самое время, – поддержал Ларису Сергеевну Царевич. – Ретранслятор захвачен Вадимом Матёрым. Так что карта ваша бита, и единственное, что вам остаётся, это признать свою вину и сдаться.
– Мне сдаться? – вперила зелёные колдовские глаза в бывшего мужа ведьма Вероника. – Ты в своём уме, негодяй?
– Можете не сдаваться, – сразу же пошёл на попятный Иван. – Но уходить отсюда вам всё равно придётся. У вас нет ни живой воды, ни яблок, а без этих подручных средств вам не удастся долго удерживать Золотой замок в рамках псевдореальности, и он уйдёт в небытие.
– Без тебя знаем, – бросила на пророка злой взгляд царица Семирамида. – Если бы не Вельзевул, то мы бы сейчас правили миром. Будь он трижды проклят, этот дурак и ты, Шараев, вместе с ним.
У Сан Саныча дёрнулась щека и сморщилось лицо, казалось, что он сейчас заплачет. Царевич уже видел таким Шараева однажды. Это было в Заколдованном замке, а точнее в его подвале, куда их всех отправил Вельзевул. Тогда скорбная мина проигравшегося в пух и прах человека оказалась всего лить маской коварного интригана, рассчитавшего наикратчайший путь к цели и использовавшего доверчивость окружающих, чтобы захватить власть над миром. Зачем Шараеву нужна власть над миром, Царевич не знал, но возможно издатель просто свихнулся под воздействием им же выпускаемых бестселлеров. В любом случае Иван не верил магу и чародею Магону и ждал от него очерёдной подлянки. И уж конечно Золотой шлём он передал Вельзевулу не случайно, а с какой-то тайной целью. Правда, не совсем понятно, почему Вельзевул не воспользовался столь удобным случаем и не захватил власть над миром, ибо в руках у него были и Золотой Шлём, и ретранслятор, и вагон времени. – Как же он мог всем этим воспользоваться, если его башка в шлём не пролезает, – вскричала в гневе ведьма Вероника. – Ведь битый же час тебе, Иван-дурак, объясняем. – Тогда почему он его вам не вернул? – спросил аргонавт Язон, сладко улыбаясь царице Семирамиде. – В этом случае он вновь бы попал под действие наших заклятий, – столь же сладко улыбнулась ему в ответ Наташка. – А Пётр Семёнович вообразил себя князем Зла и повелителем ада. – Он сошёл с ума, – сокрушённо вплеснул руками Шараев. – Психика не выдержала. Кругом черти, черти… – А раньше он вращался исключительно в ангельских сферах, – хмыкнул на стенания издателя лорд-пролетарий.
В принципе вполне возможная ситуация. В конце концов, если бы Шараев-Магон действовал в сговоре с Вельзевулом-Куропатиным, то они могли опередить и Матёрого, и Царевича, задержавшегося в Кощеевом замке.
– А почему вы его не пристрелили серебряной пулей? – спросил Царевич.
– Потому что этот монстр окружил себя чертями в дальнем конце замка и никого к себе не подпускает.
Царевич призадумался. Золотой шлем ему нужен был как воздух, ибо с его помощью он собирался прихлопнуть всю эту до смерти надоевшую ему вакханалию, действуя по принципу Тараса Бульбы – я тебя породил, я тебя и убью. В этом ему могли помочь собственные мысли и желания, пропущенные через Золотой шлем и ретранслятор. Во всяком случае, Царевич очень рассчитывал, что всё получится именно так, как он задумывал.
– Капитан Ратибор, – распорядился Царевич, – выводите людей из замка. А мы с майором Кляевым попытаемся обезвредить Вельзевула и вырвать из его лап ценную вещь.
– Есть, – щёлкнул каблуками Язон и качнул дулом автомата в сторону Шараева-Магона.
Сан Саныч подчинился с большой охотою. Со стороны женщин, как вакханок, так и фурий протестов тоже не последовало. Могло создаться впечатление, что они смирились с поражением. Промолчала даже ведьма Вероника, чьей бурной реакции Царевич всерьёз опасался, разве что бросила на бывшего мужа насмешливый взгляд. Ивана этот взгляд не на шутку встревожил. Что-то здесь было не так, чувствовался коварный замысел, направленный именно против Царевича. Его пытались заманить в ловушку, но что это за ловушка он пока понятия не имел.
– Я с вами, – выступил вперёд Василевич. – Мне срочно надо решить с Петром Семёновичем пару важных вопросов – Вам же сказали, что он сошёл с ума, – возмутился лорд Базиль. – Вот я и хочу в этом лично убедиться, – стоял на своём олигарх. – А то многие ныне косят под психов, чтобы отвертится от взятых на себя обязательств.
Царевич только рукой махнул в сторону навязчивого мультимиллионера. В конце концов, он не охранное бюро и не лига защиты олигархов от взбесившихся чиновников. Ивана сейчас занимали вопросы куда более важные, чем спасение отдельно взятого пусть и значительного лица, он был занят спасением человечества.
– У тебя живая и мёртвая вода с собой? – спросил он у Кляева. – Чудом уцелели, – отозвался Васька, похлопывая себя по карманам. – Вы что же хотите его отравить? – удивился Василевич решительности офицеров спецслужб.
– У нас другие технологии, – гордо отозвался майор Кляев, чётко печатая шаг по гулким и пустым коридорам Золотого замка.
– Я понимаю – гипноз, – согласился олигарх. – Очень эффективное средство. А потом, красиво, эстетично и этично, в том смысле, что уголовно не наказуемо. В крайнем случае, людей можно потом оживить и представить суду. Скажите, вы не хотели бы подзаработать пару миллионов?
– Устранить десяток другой конкурентов? – догадался лорд Базиль. – Лично я с дорогой душой. Я с детства чувствую в себе задатки скульптора. А в последние годы меня замучила идея создать аллею славы российских олигархов.
– Это интересная мысль, – оживился Василевич. – Особенно если к олигархам прибавить некоторых сотрудников президентской администрации.
– Не возражаю, – великодушно согласился Кляев. – Так я могу рассчитывать на вашу помощь? – обрадовался Василевич. – Этот вопрос мы утрясём позднее, – оборвал сладкие мечты пролетария и олигарха Царевич. – Мы уже у цели.
Навстречу парламентерам двигался солидный отряд чертей во главе со знакомым уже Ивану «маршалом». Тем самым, что разоружал их в заколдованном замке. На боку у «маршала» болтался на тонком ремешке Кляевский маузер. Васька, при виде революционного оружия на боку у явной контры даже зубами скрипнул, но в истерику не ударился, проявив недюжинную выдержку бойца невидимого фронта. – Мы к его сиятельству, – сказал Царевич, – для конфиденциального разговора.
Черти в два счёта обезоружили парламентеров и, окружив плотным кольцом, повели апартаменты князя Зла, которым вообразил себя Пётр Семёнович Куропатин. – Говорил же ему, пей меньше, – вздохнул Василевич, оглядывая рогатую и хвостатую охрану. – А почему они не зелёные?
– Им по статусу не положено, – усмехнулся Кляев. – Зелёный у нас сам Вельзевул.
Возможно, Василевич и предполагал увидеть изменения в облике старого подельника, но не до такой же степени безобразия. Если бы не расторопный Кляев, придержавший перетрусившего олигарха, то вполне мог случиться конфуз на глазах сиятельного лица, в смысле сиятельной морды, ибо назвать лицом подобную образину было бы слишком смело. К удивлению Царевича, напротив развалившегося в гигантском кресле хозяина сидел баран Роман в сильно, однако, изменённом виде. Судя по всему, процедура обратной метаморфозы, прервавшаяся на самом интересном месте, отразилась на нём в меньшей степени, чем на козле Ательстане Синебрюхове и пятёрке баранов-охранников. Роман был всё так же золотрун, размерами не уступал Вельзевулу, но ноги, руки, туловище и даже лицо имел вполне человеческие. Правда, на голове его по-прежнему красовались рога. Не приходилось сомневаться, что эти двое нашли общий язык, в том смысле, что оба лыка не вязали.
