Молодой ярл, наконец, задышал, задвигался и очумело уставился на окружающих.
– Вам лучше поторопиться, – сказал Оттар. – Веселье еще не закончилось.
Хилурдский был того же мнения, а потому без стеснения уселся на чужого коня. Владетель Аграамский последовал его примеру. С ярлом Эрлингом пришлось повозиться, он никак не мог прийти в себя после ошеломившего его удара.
У ворот владетелей остановили:
– Кто такие?
– Пропусти их, Артур, – крикнул Оттар, – это мой родственник.
Молодой гуяр с надменным лицом и строгими серыми глазами взмахнул рукой, решетка заскрипела, поднимаясь, и Хилурдский, хлестнув коня плетью, первым вылетел на подъемный мост.
В городе было на удивление тихо. Патрули гвардейцев покойного короля Седрика несколько раз окликали владетелей, однако, опознав вестлэндского короля, препятствий их продвижению не чинили. Судя по всему, гвардейцы понятия не имели, что творится в королевском замке.
– Что же это такое? – подал голос молодой ярл Эрлинг, оправившийся, видимо, от удара, но не пришедший в себя от пережитого.
Поскольку королевский замок и прилагающие к нему районы остались позади, владетели могли позволить себе передышку.
– Благородный Хольдрик решил, что корона ему больше к лицу и договорился с арверагами, – вздохнул Хилурдский.
– Но как арвераги попали в замок? – в голосе Норангерского прозвучал ужас.
– Скорее всего, их приняли за киммарков, и, вероятно, им кто-то помог, – благородный Аграамский зябко передернул плечами.
Этим помощником мог быть только горданец Деодор, именно он отвечал за систему охраны королевского замка, в котором столь удачно проводили в последний путь не только Седрика, но и его наследника-сына, в большой компании октов и благородных лэндцев. Гольфдан своими глазами видел убитыми Ската Норангерского, Свангера и Хатвурда. Выходит, прав был уважаемый Крул, когда предостерегал Хилурдского, пророча большие события в Бурге.
– Кого-то он мне напомнил, этот молодчик по имени Артур? – наморщил лоб Аграамский и тут же громко воскликнул: – Конана он мне напомнил, этот арвераг!
– Почему Конана?
– У вождя арверагов было два сына, Артур и Хорс, я видел их еще детьми.
– А те, которые нас спасли, уж они-то точно не арвераги? И с какой стати они нам помогали?
– Один из них назвался твоим родственником, благородный Гольфдан, – напомнил Аграамский.
– В моем роду головорезы не водились, – обиделся Хилурдский.
– Они дрались двумя мечами.
– Но не меченные же они?!
– Не знаю, благородный Гольфдан, Но самое умное для нас сейчас – убраться из Бурга и как можно скорее. Драка здесь только начинается.
Глава 4
Ошибка достойного Осея
Гуяры выступили в поход, когда подсохли дороги, а зеленая трава еще не успела пожухнуть под испепеляющим суранским солнцем. Самое лучшее время для начала похода, как считал достойный Осей, и его молодые помощники были с ним согласны. Гуярская пехота шла налегке, побросав тяжелые доспехи в телеги. Конница пылила впереди, значительно опережая пехоту и обоз.
Восточных лесов достигли через десять дней. Неслыханное по скорости передвижение, о котором даже не мечтали, а потому все были горды этим первым успехом. Если продвижение и в дальнейшем не замедлится, то до страны Хун можно будет добраться за месяц, ну от силы полтора. Не исключено, конечно, что лесные варвары попробуют оказать сопротивление надвигающейся на них стальной махине. Конница уже разорила более десятка деревень, проводники-суранцы были надежны и выбирали самый короткий и удобный путь для надвигающегося войска. Осей не собирался ввязываться в войну с лесными варварами, если он и разорял их деревни и городки, то мимоходом, по просьбе почтенного Рикульфа, которому требовались рабы для пустующих земель. Около тысячи захваченных в полон варваров он уже отправил в Азрубал, но поток их не уменьшался, затрудняя продвижение войска, и достойный Осей решил, что с охотой на рабов пора заканчивать. В конце концов, почтенный Рикульф и сам способен снарядить военную экспедицию. Партия в две тысячи рабов была последней, и гуярский император выделил для ее сопровождения пятьдесят всадников во главе с Эгбертом из Арверагов. Эгберт обиделся и не стал скрывать обиду.
– Успеешь обернуться, – утешил его Осей. – Нам до страны Хун еще пылить и пылить. Сдай полон гитардам на границе, и пусть они гонят их Рикульфу.
После того, как суранский купчишка Хокан отделал достойного Эгберта на глазах вождей и старейшин, у весельчака арверага испортился характер. Он стал раздражать Осея своим мрачным видом. Гуяр должен идти в поход с песней, иначе какой же он гуяр.
– Да какие там гуяры из арверагов, – усмехнулся верзила Кольгрик из Октов, презрительно поглядывая на Эгберта. Эгберт побледнел от обиды, а Осей побурел от гнева. Какими бы ни были отношения кланов до похода, в походе все равны. Кольгрику это должно быть известно, как и всем прочим.
– Я отменяю свое решение, – надменно поджал губы Осей. – Ты, Кольгрик, погонишь полон в Гитардию, а Эгберт возглавит пока твоих людей.
Все вожди дружно поддержали Осея. Поход – дело серьезное, и межклановые разборки лучше пресечь в самом начале, иначе до беды недалеко. Однако Кольгрик наотрез отказался выполнять приказ императора. Для Осея наступила нелегкая минута: если даст слабину, то поход можно считать законченным – не может войско побеждать без дисциплины.
– Эгберт, – спокойно сказал Осей, – достойный Кольгрик нарушил данное мне слово, забери у него оружие.
Кольгрик отступил на шаг и обнажил меч под негодующий гул товарищей. Его осудили даже окты, но это обстоятельство не остудило смутьяна. Защищался он от выпадов противника умело и все-таки не смог оказать достойного сопротивления гибкому арверагу. Через минуту Эгберт вышиб меч из его руки и наступил на него ногой.
– Мне не хочется начинать поход с крови гуяра, – сказал Осей. – Верни ему меч, Эгберт, пусть выполняет приказ.
Осей не оборачиваясь пошел к коню. Гуяры переглянулись: все-таки они не ошиблись с выбором вождя, император нашел достойный выход из создавшейся непростой ситуации. А Кольгрику самое время взяться за ум, драк впереди еще много, и ни к чему затевать ссоры между своими.
В последующие дни ничего примечательного не случилось. Миновали еще несколько деревень, но никого кроме древних старцев в них не обнаружили. Видимо, кто-то уже успел предупредить варваров о наступлении гуяров. Осей приказал усилить дозоры. Серьезного сопротивления он не опасался, но и терять людей по глупости и беспечности тоже не хотелось. Гуярское войско растянулось на несколько верст, и у варваров появился шанс, атаковать зазевавшихся из засад на лесных дорогах. Если, конечно, эти узкие звериные тропы можно было назвать дорогами. Телеги не выдерживали и ломались, отставшие как правило отставали уже навсегда. Леса никогда не были для гуяров родным домом, а уж Восточные леса и вовсе оказались на редкость негостеприимными. Потери росли, а невидимый враг оставался безнаказанным. Обстреляв гуяров из засады, варвары скрывались в дебрях, и преследовать их даже верхом было совершенно бессмысленно. За две недели пути Осей потерял около трех тысяч человек и до трети телег. А главное, скорость передвижения значительно уменьшилась, что более всего раздражало императора.
– Не на деревьях же живут эти мерзавцы! – Осей в сердцах хлестнул плетью по нависающим над лесной тропой веткам. Проводники-суранцы охотно подтвердили, что в десятке верст отсюда довольно большой по здешним меркам городишко. Жалко было терять время, но нужны были телеги, да и варваров проучить не мешало.
Город действительно был невелик, тысяч на десять жителей, обнесенный к тому же всего лишь деревянной стеной. Стоял он на большой облитой солнцем поляне, словно нарисованный вдруг озорной рукой на потеху утомленным лесными дебрями путникам.
– Выкатить пушки и разнести в щепки, – приказал Осей.
Однако брать город штурмом не пришлось – ворота были распахнуты настежь, и защищать его было, похоже, некому. Очумевшие от долгих переходов гуяры ринулись под прикрытие стен и очень скоро поплатились за свое легкомыслие: прогремело несколько взрывов, и через минуту на месте города бушевало гигантское огненное море. И в этом море сгинуло в одночасье несколько тысяч гуяров-пехотинцев, оказавшихся на свою беду проворнее конников. Еще несколько сотен были опалены огнем и не могли двигаться дальше. Сам Осей уцелел чудом, огонь лишь облизал ему волосы и обжег руку.
Вожди опасались уныния в гуярских рядах после столь сокрушительной неудачи, но ошиблись. Коварство лесных разбойников только раззадорило воинов, поклявшихся на мечах, отомстить за погибших товарищей. На совете вождей решено было отложить на некоторое время поход в страну Хун и посчитаться с лесными варварами. Было бы большой глупостью, оставлять у себя за спиной столь воинственное и злое племя.
Гуяры без больших потерь взяли городишко Лесной Ют, столицу югенов, если у дикарей вообще бывают столицы. В полон никого не брали, девать рабов было просто некуда. Вожди смотрели сквозь пальцы на шалости своих людей, изощрявшихся в способах умерщвления югенов, не делая разницы между мужчинами и женщинами, стариками и детьми.
Достойный Осей был доволен. Легкие победы значительно подняли дух приунывшего в последние недели гуярского войска. А кроме всего прочего, практически прекратились налеты варваров из засад, доставлявшие столько неприятностей прежде. По словам проводников, половина пути была пройдена. И хотя времени на этот переход было затрачено больше, чем предполагалось, к гуярским вождям вернулась уверенность в удачном завершении похода. Зеленый ад, где за каждым кустом подстерегала смерть, был на исходе. И хотя война с варварами унесла убитыми раненными и отставшими почти десять тысяч человек, никто и в мыслях не держал возможность отступления. Гуярское войско только закалилось, пройдя через эти испытания, почувствовало уверенность в собственных силах и своих вождях. До них этот путь был пройден только однажды, лэндовским ярлом Хаарским, но и у того не хватило смелости, продиктовать свои условия врагу, он так и повернул ни с чем от чужой границы.
Известие о том, что за холмом его поджидает многочисленное вражеское войско, император воспринял поначалу как неудачную шутку. Но прискакавший на взмыленном жеребце Хенгист из Вогенов утверждал, что видел его собственными глазами. По его прикидкам врагов было не менее двадцати тысяч.
Осей вздохнул с облегчением. Двадцать тысяч, пусть даже и конных, вряд ли рискнут атаковать пятидесятитысячное гуярское войско, хоть и ослабленное долгими переходами по лесному бездорожью, но вполне способное дать отпор и втрое сильному противнику. И тем не менее, варвары рискнули: было их чуть более десяти тысяч, и вели они себя, по мнению Осея, отважно, но неосмотрительно. Успевшие развернуться в линию гуярские пушки дружно ударили по атакующей лаве в упор. Осей только хмыкнул в отрастающую бородку. Лава разлетелась на несколько частей, варвары резво повернули восвояси, даже не доскакав до стоящей у кромки леса гуярской пехоты.
– Коннице вперед, – распорядился Осей, – пехоте подтянуться.
Достойный Хенгист повел вслед за убегающими варварами большую часть гуярской конницы. Надо полагать, облаченные в сталь гуяры справятся с дерзкими наездниками без особого труда.
