- Я тем более, - рассмеялся Иноходец, берясь за кувшин. - Вы решили, сколько стоит ваша работа?
- Судя по итогу, нисколько. - Законник с видимым удовольствием взял бокал. - Окончательное решение дела имеет мало общего с юриспруденцией, а намерения, даже самые благие, оставшись на бумаге или же в мыслях, не стоят ничего.
- В таком случае я заплачу вам столько, сколько сочту нужным, - пригрозил Иноходец. - Даже если придется употребить власть. Кстати, мой генерал с ваших слов упомянул о договоре Олларов с Ноймаринен. Я хотел бы получить копию.
- Нет ничего проще, - заверил адвокат. - Вы хотите предложить Альдо Ракану использовать опыт Олларов? Это было бы весьма разумно, особенно несколько месяцев назад.
- Суд заставил меня по-новому взглянуть на законы, - ушел от ответа Эпинэ, - их следует знать всем.
- Вы несколько преувеличиваете, - не согласился юрист, наблюдая за пересекающим ковер Клементом. -
Прошу простить за каламбур, но законы должны знать законники. Другое дело, что законники должны их действительно знать.
- Тем не менее пришлите мне договор, - попросил Робер, подставляя ногу Клементу, - если он так хорош, он пригодится.
- Он составлен достаточно грамотно, - снизошел до похвалы Инголс, - но святой Алан его бы не благословил. В отличие от святого Оноре.
- Святой Алан? - не понял Робер. - Его же казнили лет на сорок раньше.
- На сорок четыре, - уточнил адвокат. - А святой Алан мне вспомнился в связи с оказией из Надора. Мой коллега был в тех краях и встретил там вашего будущего родственника. Я говорю про виконта Лара.
- Да, он там, - пробормотал Робер, - он сопровождает Айрис… Где его видели?
- Недалеко от Барт-Уизер. Виконт объезжал владения Лараков и был рад встретить человека, направлявшегося в столицу. Мой коллега согласился доставить его письма. - Мэтр неторопливо извлек из-за пазухи плоский ящичек. - В связи с последними событиями я передаю вам еще и послание герцогу Окделлу от его кузена.
- Благодарю вас и вашего коллегу. - Вот так ждешь, ждешь, а когда сбывается, не знаешь за что хвататься. Стбит ли читать письмо сразу? Наверное… Прочитать и небрежно бросить на стол, как будто в нем нет ничего важного. - Вы позволите?
- Разумеется. - Мэтр поманил Клемента пальцем, но его крысейшество, не видя еды, в переговоры не вступал. Робер ссадил зажравшегося нахала с плеча, подтолкнул к гостю и сорвал печати. Письмо было коротким и старательным.
2
Она умрет, и грудь названного Альдо будет открыта клинкам судьбы. Смерть ничтожной откроет дорогу справедливости, но справедливость и месть ходят разными тропами. Ничтожная пособничала в обмане правнуков Кабиоховых, как может она мстить за боль сердца своего? Преступившему клятву нет прошения, но ставшая Залогом виновна дважды. Нанеси она удар, уверившись в предательстве любимого, луна бы благословила ее, но ничтожная Мэллит грезила о любви, забыв о долге, она не видела истинного и потеряла все. Названный Никола поклялся своему повелителю защищать ставшую Залогом, но оружие не властно ни над луной, ни над совестью, ни над памятью, их не победить и от них не спастись…
- Эжен, - воин Дювье был весел, - приехали! Вот они, Фебиды… Городишко хоть куда, и никаких тебе Тараканов!
- Я вижу, - сказала Мэллит, глядя на огни и вдыхая дым. - Здесь нас ждут.
Ну и цацу нам придется назад волочь, - поморщился воин. Он был добрым, но скрывал это, как колючие листья скрывают нежные цветы.
- Герцог Окделл любит… своего государя. - Ничтожная тоже любила, как и названный Робером… Первородный сеет боль и ложь, но Повелевающий Скалами этого не видит. Она тоже не видела.
- Дурак он, этот Окделл, - свел брови Дювье, - а Таракан и вовсе… Клейма ставить негде! Вот кэналлиец, тот да! За таким хоть в Закат… Ну да ничего. Даст Создатель, он еще повоюет, да и мы с ним.
- Эгей! - Усатый стрелок осадил коня и подмигнул. - Вот вы где! Эжен, давай прощайся, и к генералу! Он с главным «спрутом» у бургомистра.
- Ты гляди у меня, - прикрикнул Дювье, - чтоб до порога довел, а то башку отверну!
- А то не доведу? - не стал злиться гонец. - Не слепой, вижу, что за вояку везем. Петух склюет, не заметит.
- Петухи по курятникам сидят, - усмехнулся Дювье, расстегивая куртку. - Ты не бойся, малыш, «спруты», они хоть и северяне, а ничего.
- Не съедят, - добавил усатый. - Особливо при герцоге.
- Не съедят, - послушно повторила Мэллит. Она помнила Повелевающего Волнами. Высокий и равнодушный, он сидел за столом названного Альдо и улыбался одними губами, а потом оставил первородного и увез в цепях врага своего.
- Вот, - на широкой ладони остро блеснула звездочка и замерцал жемчуг, - возьми на удачу!
- Сдурел? - ахнул усатый. - Кто ж благословеньями разбрасывается?
- Сам ты сдурел, - глаза Дювье исполнились льда. - Мы, случись что, за мушкеты, а у это… го только и защиты, что сверху да сбоку. А ну, надевай!
- Ни… Я не могу… Это слишком дорого сердцу твоему.
- Много ты понимаешь! - прикрикнул воин, но гнев его был ложью. - Сказано - надевай, и к генералу!
- Я благодарю тебя. - У ничтожной не было ничего, чтобы ответить на дар даром. Слезы не заменят жемчуг, а пожелания не обратятся в золото. - Пусть тех, кого любит сердце твое, обойдут беды, и пусть твоя зима обернется весной…
- Эк загнул! - Губы Дювье изгибала улыбка, а в глазах были грусть и свет, как у Повелевающего Молниями. - Будет у нас весна, куда денется, все будет, дожить бы…
- И доживем, - тряхнул головой усатый. - Разрубленный Змей, чтобы мы да не дожили! Ладно, хватит болтать, генерал ждать не любит.
