сокровище, достойном Чао-пао,
Однако Джонс, ничего не ответив, пробежал мимо и заговорил с напуганными индийцами. На все его слова Саджну лишь отрицательно мотал головой и твердил одну и ту же фразу. Его товарищи принялись разворачивать слонов. Видя это, Уилли пришла в страшное волнение, она кинулась вслед за погонщиками с криком:
— Нет! Нет! Инди, они уводят наших слонов!
— Дальше мы пойдем пешком, — отозвался тот, сознавая, что бесполезно заставлять туземцев делать то, чего они боятся, и что это может лишь все испортить.
— Нет! — запротестовала Уилли, которая после всех вчерашних огорчений только начала привыкать к этим неуклюжим животным.
— Слоненок! — позвал Коротышка.
Его новый друг обернулся. Как же так?! После стольких лет разлуки он наконец-то встретил родного брата — и вот, два дня спустя, они уже должны расстаться! “Стойте! Это нечестно! А как же цирк?!” — хотелось крикнуть Коротышке... Но, быть может, встреча эта была послана им специально для того, чтобы уладить все недоразумения, оставшиеся неразрешенными после их расставания в Шанхае, и теперь, когда они все выяснили и помирились, Чу пора назад? Коротышке трудно было смириться с этим или даже просто понять, но, похоже, именно так все и было. И не свидетельство ли тому улыбка, которую он сейчас, казалось, различал на лице прощающегося с ним взглядом Чу? Коротышка махнул ему в ответ, изо всех сил сдерживая слезы. Его обретенный и тут же потерянный друг хлопнул ушами и помотал хоботом, шагая за двумя большими слонами.
Индиана вернулся к изваянию и принялся внимательно его рассматривать. Коротышка, решив, что сокровище было бы хоть слабым, но все-таки утешением после утраты товарища и брата, спросил:
— Доктор Джонс, что там такое?
— Стойте там, не подходите! — поспешно откликнулся тот.
Джонсу вовсе не хотелось, чтобы его спутники, в особенности Коротышка, видели то, что увидел он. Этот зловещий тотем, наделенный тайной властью и способный в лучшем случае вызвать кошмарные сны, а в худшем... “Вряд ли стоит подвергать Коротышку такой опасности, — решил он. — Да и Уилли тоже”. Ибо он и к ней начал относиться более бережно. Повернувшись, он возвратился к своим спутникам и произнес:
— Что ж, значит, пойдем пешком.
К вечеру они вышли на мощеную дорогу, которая пролегала вдоль высокой каменной стены.
— ...Чудом не угодила под пулю, выпала из самолета, чуть не утонула, едва не пострадала от игуаны и летучей мыши, воняю как слон... — бормотала Уилли, ковыляя в нескольких шагах позади своих спутников, все так же с платьем и туфлями в руках; затем вдруг остановилась и закричала: — Все! Я дальше идти не могу!
Индиана тоже остановился, повернулся, подошел к ней, собираясь сказать нечто жесткое, насмешливое и лаконичное, но что-то, промелькнувшее в этот миг в ее взгляде, остановило его. Какое-то выражение потерянности и уже запредельного спокойствия. Она, в свою очередь, тоже вдруг заметила в его взгляде что-то такое, отчего жалобы замерли на ее устах. Не говоря ни слова, Инди взял девушку на руки и понес. Уилли была удивлена, озадачена, но приятно.
— Еще какие-нибудь пожелания? — поинтересовался Джонс.
— Да, — слабо улыбнулась она. — Я бы хотела, чтобы ты раньше об этом догадался.
Коротышка лишь возвел очи горе. Он видел, как Кларк Гейбл сделал то же самое, что Инди, в “Это случилось однажды ночью”. Тогда, в кино, сцена эта показалась ему невероятно глупой. Сейчас тоже.
Индиана пронес Уилли на руках до самых ворот, в которые упиралась дорога. Там он опустил ее, расправил на ней воротничок своей рубашки и улыбнулся:
— Похоже, серьезного ущерба удалось избежать?..
Она встала на ноги, обернулась и, впервые увидев Панкотский дворец так близко, присвистнула от восхищения. Дворец величественно раскинулся перед ними — экстравагантная смесь монгольского и раджпутского стилей. В лучах догорающего солнца он лучился кроваво-опаловым светом. Трое путешественников медленно направились по мраморному мостику к главному входу.
Глава 5
Сюрприз в спальне
По обеим сторонам моста стояла дворцовая стража: бородатые индийцы в черных тюрбанах, с кривыми саблями на поясе и пиками в руках. Продвигаясь вперед, путешественники привлекали к себе внимание стражников. Уилли поначалу нервничала, но вскоре ей даже стало доставлять удовольствие их внимание, и она приосанилась, стараясь держаться так, как подобает женщине ее изящества. Единственное, о чем она жалела, — что не успела надеть туфли.
Они прошли под темной аркой и оказались в сверкающем дворе, окруженном кварцевыми и мраморными стенами, покрытыми ляпис-лазурью минаретами, сводчатыми окнами, обрамленными позолотой... Больше всего это походило на роскошный мавзолей. И безлюдно здесь было так же, как в склепе.
— Э-эй! — позвал Индиана, и голос его эхом отразился от зловещего великолепия этих стен.
На крик его явились еще трое стражников. Выглядели они не столь почтительными, как те, что встретили их на мосту.
— Привет, — стараясь расположить их к себе, произнесла Уилли.
Единственным ответом ей было эхо.
Спустя некоторое время, пройдя между гвардейцами, из дверей на крыльцо вышел высокий, неприступного вида индиец в белом английском костюме и в очках. Он, с вежливым выражением лица, но подозрительно оглядел красотку в мятом мужском костюме, сжимающую в руках свернутое платье и туфли, грязного китайчонка в бейсбольной шапочке и мужлана кавказского типа с бичом.
Решительным шагом индиец подошел поближе, чтобы внимательнее рассмотреть незваных гостей. Однако впечатление от этого не улучшилось. Наконец, с презрительной улыбкой он произнес:
— Похоже, вы заблудились. Однако трудно представить, кто вы такие и откуда.
Индиана как можно лучше постарался изобразить на лице знаменитую американскую улыбку, означающую: “Я там, где нужно, — где бы я ни находился!”, и парировал:
— Заблудились? Нет, что вы, ничуть. Мы направляемся в Дели. Разрешите представить моих спутников: мисс Скотт, мистер Раунд. А меня зовут Индиана Джонс.
—
— Трудно поверить, не правда ли? — хмыкнула Уилли.
— Помнится, впервые я услышал ваше имя еще учась в Оксфордском университете. Я Чаттар Лал, премьер-министр его высочества махараджи Панкота, — поклонился тот. — Добро пожаловать в Панкотский дворец.
Величавый премьер-министр повел их через центральные покои, сквозь отделанные мрамором залы с колоннами, мимо головокружительных интерьеров, зеркал, полудрагоценной каменной инкрустации, фонтанов из слоновой кости, замысловатых гобеленов... Уилли разглядывала всю эту роскошь, открыв рот.
В одном из коридоров их ожидала целая галерея портретов правителей Панкота, развешенных в хронологическом порядке. Лица принцев — утонченные и плоские, старые и без определенного возраста — неизменно несли на себе печать некой порочности и чего-то зловещего. Порхая мимо одного особенно характерного образчика, Уилли шепнула Коротышке:
— Ты бы хотел повстречаться с таким на темной улице? Что-то в нем есть... Я могу представить себя его женой. Принцесса Уилли!
Выступающий впереди Чаттар Лал, между тем, допрашивал Инди тоном, в котором звучали
