Хачулия?
— Спецагент Молдер! Я как потомок древнего грузинского княжеского рода не позволю вам…
— Лейтенант, лейтенант! Ну что вы! О присутствующих не говорим. Сядьте, сядьте. Остыньте. Пейте кофе. Остынет…
— Нет, я требую извинений!
— Ну, извини, лейтенант.
— Нет, по-моему, вы неискренни! Я требую искренних извинений!
— Хорошо! Приношу искренние извинения, лейтенант. Я не мог и предположить, что вас, блондина-американца черт знает в каком поколении, может задеть за живое такой пустяк, как…
— Пустяк?!!
— Не горячитесь так, Цинци, пожалуйста. Мой напарник иногда не отдает отчет своим словам.
— Я не отдаю?! Скалли?!
— Не отдаешь, не отдаешь… Цинци, не могли бы вы передать сахар или же сливок?
— Скалли! Ты же всегда пьешь только черный и без сахара! Всегда! Скалли?!
— А захотелось, напарник. Захотелось с сахаром и со сливками. Ты против?
— Да хоть с солью!
— С солью не хочу… Спасибо, Цинци. Вы очень галантны… Молдер, не отвлекайся.
— Я отвлекаюсь?!
— Отвлекаешься, отвлекаешься… Мистер Патерсон, извините, мой напарник перебил вас. Вы хотели сказать, что…
— Я хотел сказать, агент Скалли, что…
— Я перебил?!
— Молдер! Не нервничай.
— Я нервничаю?!
— Ну, не я же!
— Та-ак… Один, два, три, четыре, пять…
— Агент Молдер, вы пересчитываете свои неубедительные версии?
— …Шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать… Уф-ф… Нет, Патерсон, я прикидываю количество дней, а то и недель, а то и лет, которые понадобятся вам для получения признательных показаний Джорджа Магулии.
— Куда мне до вас, агент Молдер! Не желаете ли мою фотографию в подарок? С надписью «Победителю-ученику от побежденного учителя»?
— Не желаю.
— Что так?
— Видите ли, Патерсон. Вы не вписываетесь в собственные теоретические выкладки столь лелеемого вами бихевиоризма. По вашей благопристойной внешности никогда не догадаешься, насколько вы неприятный человек. Но я-то знаю. Зачем же мне фотография, где форма не соответствует содержанию?
— Видите ли, Молдер. Зато вы на все сто процентов соответствуете моим, как вы изволили выразиться, теоретическим выкладкам. Вы еще более неприятный человек и выглядите соответственно.
— Спасибо на добром слове!
— Во всяком случае, я объективен.
— Вы субъективны, утверждая, что объективны.
— Договорились. Вернемся к версиям? Ваша версия о разборках в среде террористов тоже разрабатывалась нами на началь-ром этапе. И тоже была отвергнута. Кстати, лейтенант Хачулия принял самое деятель-рое участие в разработке фигурантов по делу. Щ в том, что Джордж Магулия был нами, наконец, схвачен, немалая заслуга именно лейтенанта Хачулии.
— Молодец, парень! Соплеменника не пощадил!
— Спецагент Молдер! Я как потомок древнего грузинского княжеского рода не позволю вам…
— Цинци, не могли бы вы добавить мне в кофе капельку бренди? Да, прямо в чашку. Можно еще. И еще. И — шоколадку, если не трудно… Ну так сходите за ней!.. Молдер, прекрати! Ведешь себя отвратительно!
— Я никого никуда не веду!
— Прекрати!.. О, Цинци, вы уже? Ой, «Шок»! Это по-нашему!
— Ладно, Патерсон, положим, вы отработали обе версии, которые возникли у нас с напарником…
— Молдер! Я была против обеих версий!
— Хорошо, Скалли, хорошо. Положим, Патерсон, вы отработали обе версии, которые возникли у меня, хотя проверить это теперь невозможно…
— Отработали, отработали, Молдер.
— И отвергли, Патерсон?
— И отвергли.
— И выбрали другую?
— …благодаря которой, между прочим, Молдер, взяли преступника.
— Угу. Который… который — что, Патерсон?
— Который является хроническим психопатом с диагнозом — вялотекущая шизофрения. Из-за перемены полушарий — не мозговых, а земных, как место жительства, из России в Америку, — застарелая психическая болезнь рецидивировала, шизофрения из вялотекущей преобразовалась в бур-нотекущую… со всеми вытекающими.
— И только-то?
— Ваши позитивные предложения, Молдер?
— Джордж Магулия утверждает, что в него вселяется нечто, Оно. И убивает не он, а Оно.
— Почему же это Оно выбрало… м-м… оболочкой голову именно Могулии?
— Потому что Оно выбирает в качестве вместилища неординарных личностей.
— Тогда можете быть спокойны, Моддер, вас Оно не выберет!
— Патерсон, если вы считаете, что мои скромные способности не пригодятся в этом деле, поставьте вопрос перед Скиннером. Пусть он меня отзовет. Нас! Меня и напарника.
— Всему свое время, Моддер… А вы что, спецагент Скалли, разделяете убеждение напарника о вселении в убийцу злого духа?
— Вовсе нет, сэр.
— В таком случае странно, что вы до сих пор у него в напарниках!
— Но, сэр, некоторые странности в поведении Магу лии…
— Странности?
— Он непрерывно рисует.
— Верно! Магулия художник, так? Что ему остается делать в карцере!
— Он рисует химеры. Горгулий.
— Больной разум порождает монстров.
— Он говорит, что рисует для того, чтобы отогнать демонов.
— Кому говорит, агент Скалли?
— Агенту Молдеру.
— Два сапога — пара. И вы, Молдер, разумеется, принимаете слова серийного убийцы-маньяка за чистую монету?
— Я, Патерсон, взял за правило не только доверять, но и проверять.
— Проверили?
— Не успел. В карцер ворвались вы и нарушили намечающееся между мной и Магулией доверие.
— Вы готовы довериться серийному убийце-маньяку, так?
— Во всяком случае, он уже готов был мне довериться. Он не тривиальный психопат, Патерсон! С
