прислал в свое время охранять меня, могу с уверенностью сказать, что у него есть все шансы на то, чтобы правосудие свершилось.
– Я с тобой полностью согласен. Тебе известно, какие шаги он собирается предпринимать?
– Нет, – ответил Грэйнджер. – Я не знаю ни что он будет делать, ни когда его замысел будет приведен в исполнение. У меня во всем этом деле две функции. Во-первых, я оплачиваю половину его расходов, во-вторых, передаю ему всю информацию, которую мне удается получить. – Он постучал пальцем по своему блокноту. – В среду я пойду на это сборище в Конгрессе по поводу европейских событий. Я договорюсь о встрече с Кризи и передам ему то, что сейчас записал. О том, когда он совершит задуманное, можно только догадываться. В этом докладе сказано, что Ахмед Джибриль из Дамаска выехал в свой тренировочный лагерь. Там же находится и его сын Джихад. Халеда последний раз видели в Ливии, в Триполи. Кертис, мне нужны все сведения о них, как только они будут к тебе поступать. Я не хочу, чтобы Кризи думал, будто он занимается этим делом в одиночку.
– Поверь мне, в одиночестве он не останется, – заверил его Кертис, собирая свои бумаги.
Глава 55
Ахмед Джибриль был по природе своей человеком терпеливым. Это качество присуще любому террористу. Однако два месяца, проведенные в тренировочном лагере в Эин-Тазуре, истощили даже его терпение. Он стосковался по блестящей жизни большого города, к которой он привык в Дамаске. Ему не хватало эпизодического общения с обеими своими любовницами. Солдатам, проходившим подготовку в лагере, было категорически запрещено приводить туда женщин, и если бы он позволил себе сделать из этого правила исключение, то создал бы весьма нежелательный прецедент.
Он решил, что переоценил опасность, которая ему угрожает, и вернулся в Дамаск в сопровождении вооруженного эскорта. Кроме того, Ахмед Джибриль прихватил с собой сына Джихада. Второй его отпрыск, Халед, вернулся из Ливии всего несколько дней назад. Сразу же по приезде в свою штаб-квартиру в Дамаске Джибриль созвал совещание. В нем приняли участие он сам, оба его сына и Далкамуни – его начальник штаба. На совещании он впервые детально обрисовал сложившуюся ситуацию и показал им документы, предоставленные полковником Джомахом.
Халед был настроен скептически.
– Это всего лишь один человек, – сказал он с насмешкой. – Моссад и половина западных разведслужб уже много лет безуспешно пытаются тебя прикончить. Что же может сделать один- единственный человек?
Джихад кивнул в знак согласия с братом, но Далкамуни был настроен не так оптимистично. Он пролистал документы, полученные от полковника, и внимательно рассмотрел фотографии.
– И тем не менее именно этот человек весьма успешно помешал нам захватить сенатора Грэйнджера, – задумчиво проговорил он. – Кстати, в этой операции он действовал не один. Не сомневаюсь, что его люди прекрасно подготовлены.
Джихад, однако, остался при своем мнении. Он лишь пренебрежительно махнул рукой в сторону папки с документами и сказал:
– Эти люди действовали против горстки обычных бандитов. Нельзя сравнивать мафиозную группировку с ФНОП-ГК. – Он обернулся к отцу: – Эту операцию нам надо было провести самим, используя наших собственных бойцов.
Ахмед Джибриль решительно покачал головой и твердо ответил:
– Подготовка к ней заняла бы слишком много времени. Кроме того, наши основные силы сконцентрированы здесь – на Ближнем Востоке, и в Европе. – Он обернулся к начальнику штаба. – Я согласен с Хафезом. К этой угрозе надо отнестись серьезно. Мы все прекрасно знаем, что иногда один человек может сделать больше, чем иная армия. Мы сами не раз посылали наших бойцов поодиночке сражаться с несметными силами израильтян. Они выполняли задания, хотя, как правило, погибали. У этого человека, Кризи, тоже есть веская причина нас ненавидеть, и если быть до конца честными, нельзя не признать, что у него больше опыта и он лучше подготовлен, чем любой из наших бойцов. Похоже, у него тоже нет страха перед смертью, несмотря на то, что этот неверный и не помышляет о вечном райском блаженстве, как те, кто отдал жизнь за правое дело. – Он поочередно посмотрел на троих сидевших за столом мужчин. – Какие у вас будут по этому поводу предложения?
Первым ответил Халед.
– Мне кажется, отец, мы первыми должны его найти и убить.
– И как, по-твоему, нам это сделать? – вкрадчиво спросил Ахмед Джибриль. – Мы не знаем, где его база, нам даже не известно, в какой части света он постоянно живет. Если опираться лишь на те сведения, которыми мы располагаем, он в настоящий момент вполне может находиться здесь, в Дамаске.
После напряженного молчания Далкамуни задумчиво проговорил:
– Но где-то у него должно быть постоянное логово. Кроме того, я очень сомневаюсь, что он работает совсем один. Ответы на наши вопросы мы должны искать в его прошлом, нам надо найти его друзей и сообщников, которые помогали ему раньше и скорее всего поддерживают его теперь. Кое-что из его истории нам известно, поэтому нужно получше в ней покопаться и подобрать ключи к его настоящему.
– И как же ты предлагаешь это сделать? – поинтересовался Джихад.
– Заниматься этим надо терпеливо и последовательно, – ответил Далкамуни. Обратившись к начальнику, он спросил: – Ахмед, можно мне оставить эти документы на пару деньков у себя? Мне надо кое о чем подумать. Возможно, кого-нибудь придется послать в Европу. Скорее всего в Париж. Если возникнет такая необходимость, я пошлю Даджани. Он опытен, умен и терпелив. Если мы пойдем на такой шаг, надо будет заручиться поддержкой полковника Джомаха.
– Это я обеспечу, – сказал Джибриль, а потом обратился к Халеду: – Я собираюсь сделать кое-что еще… Хочу пожертвовать этими двумя ливийцами, которые помогли нам установить на самолет бомбу.
От этих слов сын его даже вздрогнул.
– Зачем, отец?
Джибриль чуть заметно усмехнулся.
– Чтобы навести их на ложный след. Через наших людей мы подбросим французской разведке имена ливийцев и кое-какие доказательства. Французы тут же передадут эту информацию английским спецслужбам и ФБР. Естественно, что как только ФБР получит эти сведения, Грэйнджер благодаря своим связям узнает о них и передаст новость этому ублюдку Кризи. Не исключаю, что наши сведения изменят его цель и он начнет охоту вместо меня на Каддафи… К тому же мне этот расфуфыренный павлин никогда не внушал доверия.
– Но он ведь об этом вообще ничего не знает, – стал протестовать Халед. – Мы подкупили этих людей на Мальте.
Ахмед Джибриль лишь пожал плечами.
– Тем хуже для него.
Халед собирался еще что-то возразить, но заметил в глазах отца выражение, которого никогда раньше не видел, – в них застыл панический страх. Слова застряли у него в глотке, он тут же изменил позицию на сто восемьдесят градусов и пробормотал:
– Я немедленно распоряжусь об этом, отец.
Джибриль-старший довольно кивнул и, обратившись к Джихаду, сказал:
– Возвращайся в лагерь. Скоро будем проводить операцию «Камир», начнем ее еще до конца этого месяца. Мне совсем не хочется, чтобы люди думали, будто мы бездействуем. – Потом он снова обернулся к Халеду. – Попрошу тебя оставаться здесь и лично возглавить мою службу охраны. – Далкамуни он сказал: – А твоя задача, друг мой, будет состоять в том, чтобы найти этого человека – Кризи… и убить его.
