Впрочем, чему тут удивляться – планета в магическом отношении крайне отсталая!.. Аббудала Ках создал по этому поводу целую теорию, пристегнув к ней и моего отца, однако лично мне его выкладки не показались убедительными. В основе концепции познания жизни, я полагаю, всегда должен быть факт, а если опираться на сомнительные свидетельства, то можно запутаться вконец!
...Я дважды без труда побил тузами Кукуя и был абсолютно уверен, что и в третий раз получу те же карты. На лице колдуна царило глубокое уныние. Нельзя сказать, что его огорчала потеря наложницы,– просто проигрывать не любит никто, и бездарные чародеи тут не исключение.
Абалдуин Восьмой потерял к нашей игре всякий интерес. Потягивая вино, он давал советы Зульфие, которая послушно им следовала. Любовное томление ей изобразить никак не удавалось. Это чрезвычайно возмущало трахимундийского короля. В конце концов, он даже вызвался это томление продемонстрировать, чем вызвал наш громкий смех.
Единственным зрителем, внимательно следившим за нашей игрой, оказался сатир Погоняйло. Он буквально впился острыми глазами в мои руки. По всей видимости, Погоняйло был хорошим карточным игроком – среди сатиров частенько попадаются истинные мастера. Надо полагать, он не сомневался в моем превосходстве над Кукуем. Именно поэтому его пристальный интерес к нашей игре выглядел странно.
Я сыграл втемную, раскрыл карты, не глядя, потому что внимательно наблюдал за Погоняйло. Тот вдруг покачнулся, громко охнул и рухнул на пол со странным криком: «Это они!..»
Абалдуин Восьмой едва не расплескал кубок с красным вином на расшитую серебром скатерть. Сеня Кукуй выронил свои карты, которые, впрочем, ничего собой не представляли. Ксения-Зульфия испуганно всплеснула руками и подхватилась с места. Но сатиру наша помощь не потребовалась. Он довольно быстро пришел в себя, извинившись слабым голосом за нечаянную слабость.
– Тебе надо полежать, Погоняйло! – забеспокоился Кукуй.– В твои годы много работать вредно.
Сатир кивнул головой и покинул зал на подрагивающих ногах. Я посмотрел ему вслед с удивлением. Мне показалось, что в обморок он упал неспроста и что его испуг был вызван нашей игрой. Вряд ли его взволновало то, что хозяин проиграл наложницу залетному молодцу. Следовательно, какие-то мои действия повергли немало в этой жизни повидавшего сатира в шок.
Я перевел взгляд на карты и обалдел сам. Ведь запланировал себе стопроцентно тузов, а тут... На столе лежали четыре валета и джокер!
Победа в игре осталась за мной, но потрясен я был нисколько не меньше, чем сатир Погоняйло. Разве что в обморок не упал. Истинный парриец не может так ошибиться в игре. Значит, вмешался кто-то со стороны. Да настолько искусно, что я этого даже не заметил, хотя до сих пор с легкостью парировал магические удары оппонентов на всех планетах, где мне приходилось садиться за карточный стол.
Конечно, свое искусство мог наконец явить колдун Кукуй и эффектно отыграть одну ставку. Но в том-то и дело, что не отыграл! У Сени на руках были предназначенные мною ему шестерки.
Сатир Погоняйло? Возможно, он обладает особым магическим даром?.. Тогда это первый во Вселенной сатир, которому удалось обмануть Героя! Однако такая неслыханная удача должна бы была обрадовать его, а не повергать в обморок.
– Почему выпали валеты? – удивилась Ксения.– Ты же на тузах играл, Алексей?
– Кавалеры приглашают дам, моя дорогая! – отсалютовал ей кубком король Абалдуин.– Я тебя поздравляю, драгоценная Зульфия! Теперь ты переходишь в собственность к прекрасному царевичу Алексею, а злодей Кукуй остается с носом. Мы присутствуем при не часто встречающемся историческом моменте, когда добро побеждает зло!
– С ним невозможно играть... – безнадежно махнул в мою сторону колдун.– Профессиональный шулер! Еще почище нашего дорогого продюсера. Такому палец в рот не клади – враз откусит.
Я не знал, кто такие шулеры, но мне показалось, что Кукуй скорее осудил меня, чем высказал восхищение моей игрой. Ну, да ничего сверхординарного я и не показал, не считая нечаянно выпавших валетов. Последние – уж точно не моя заслуга!
– ...Я абсолютно уверен, что никакого джокера в колоде не было! – продолжал обиженно бубнить Кукуй.– Мы же с тобой вчера, Саша, этой колодой играли.
– Не помню... – честно признался Абалдуин.– Может, прилип к какой-нибудь карте, может, на пол упал... В любом случае, Сеня, после драки кулаками не машут! Отдай девицу добру молодцу и не греши!
– А я что, против? Пусть берет... – пожал плечами Кукуй.– Этого добра нам, злодеям, не жалко. Поставлю Ваське литру водки – он в сценарий еще десяток жертв сексуальных домогательств впишет!
Колдун с королем засмеялись, непонятно чему радуясь, а у меня этот невесть откуда взявшийся джокер из головы не выходил.
Я пристально рассмотрел карты. Они ничем не напоминали те, что я видел у Андрея Гельфийского на планете Дейра. Да, четыре кавалера – пиковый, трефовый, бубновый и червонный – таких можно найти в колодах многих планет Светлого и Темного кругов... Иное дело – джокер: черный, как сажа, шут с кривой злобной усмешкой на искаженном глумливой гримасой лице.
– Кто построил этот замок? – спросил я у Кукуя.
– Говорят, циклопы... – ответил за колдуна король.– Очень может быть – просто красивый миф. Хотя, когда имеешь дело с нашим продюсером, поневоле поверишь в разную чушь.
– Вы получили его в наследство?
– Да какое там наследство? – хмыкнул Кукуй.– Замок принадлежит Кощею Бессмертному, молодой человек. Мы взяли его в аренду на месяц за сто миллионов баксов. Деньги, конечно, немалые, но, по-моему, овчинка выделки стоит. Таких сооружений в нашем мире нет. Голливуд будет рыдать и ахать!..
Колдун с королем еще что-то говорили, но я их больше не слушал. Не скажу, что испугался, но определенную тревогу почувствовал. Мой скептицизм по поводу теории Аббудалы Каха значительно повыдохся. Именно сиринец утверждал, что мой отец одолел этого самого Кощея и тем самым круто изменил историю Земли.
– А сатира вы получили вместе с замком?
– Разумеется... – подтвердил Абалдуин.– В нашем мире такие красавцы не водятся. У нас считается, что рога не столько украшают мужчину, сколько дискредитируют его... Послушай, Алексей, сдается мне, что ты родом не с Земли – уж очень странно реагируешь на наши шутки!
– Я родился на Аргамасадоре,– на всякий случай соврал я.– Дальний родственник барона Дагона.
– Так бы сразу и сказал... – облегченно вздохнул король.– А то мы с Сеней начали подозревать тебя в нехорошем... Ну, твое здоровье, дорогой царевич Алексей!..
Мы выпили еще по одному кубку замечательного вина, и я покинул пьяниц, прихватив с собой Зульфию, которая выглядела, на мой взгляд, чрезмерно задумчивой – что никак не вязалось с ее юным возрастом и легкомысленным характером.
– Ты знаешь, Алекс, я первый раз снимаюсь в кино и многого просто не понимаю. Но мне почему-то кажется, что в искусстве все должно быть менее натурально... Мишка просил, чтобы я присмотрелась к продюсеру, поскольку он якобы инопланетянин. Я думала – это всего лишь шутка. А теперь выясняется, что и ты тоже не с Земли!
– Тебя это пугает?
– При чем тут испуг! Просто по виду ты – абсолютно нормальный.
– А почему, интересно, я должен быть ненормальным? У меня, между прочим, мать родом с Земли. Так что с этой планетой я связан генетически.
– Как же твоя мать попала на другую планету?
– Вот это мы сейчас и узнаем у твоего знакомого сатира Погоняйло... Где его апартаменты?..
Сатир меня ждал... Он уже оправился от испуга. Держался с достоинством, ничем не напоминая того разбитного лакея, который с хитренькой ухмылкой крутился вокруг стола в пиршественном зале.
Погоняйло жестом указал мне на кресло и сел сам. Зульфию он просто не заметил, и ей самой пришлось выбирать себе место. Что она и сделала, опустившись на пуф. На лице ее застыло неподдельное любопытство. Очень может быть, что ее присутствие здесь было лишним: есть тайны, не предназначенные для девичьих ушей. Но я был уверен, что, во-первых, она мало что поймет из предстоящего разговора, а во-вторых – беседа, не исключено, коснется и самой Зульфии.
– Я ждал тебя, Алекс, сын Алекса, правнук Проклятого князя.
– Как ты меня узнал?
– Не узнал, а догадался – в тот самый миг, когда ты выбросил на стол Черного Скомороха.
– Значит, Сагкх из Черной плазмы все-таки был в этом замке?
Сатир ответил не сразу: откинулся на спинку кресла, закрыл глаза – то ли собирался с силами для продолжения важного разговора, то ли не мог совладать с нахлынувшими воспоминаниями.
– Это случилось очень давно. Его Бессмертие был тогда всего лишь скромным волхвом не очень большого племени, которому частенько доставалось от воинственных соседей. Единственную надежду мы возлагали на магию – во всяком случае тогда. Дни и ночи бдели за чтением старинных манускриптов в поисках ключа к спасению и к власти над миром. Да, мы жаждали власти, принц Алекс, глупо это отрицать!.. А потом пришел Он. Кто такой и откуда – мы и понятия не имели. Много позже узнали, что причиной появления Черного скомороха – так у нас называли Сагкха – стали безответственные действия колдунов с далекой планеты... Но мы сразу поняли, что к нам явилась чудовищная сила, которую можно использовать в своих интересах.
– Это случилось тысячу лет назад?
– Не спрашивай, когда это произошло, принц Алекс, ибо для тех, кто имеет дело с Сагкхом, нет ни времени, ни пространства. Он пришел из будущего – во всяком случае так нам сказали много лет спустя. Мы так и не поняли тогда, что подчинились младенцу, который забавляется, включив и нас в свои далеко не безопасные игры. Он подарил нам этот замок, который выудил где-то в далеком прошлом. Дал нам могущество, о котором никто и никогда даже не мечтал на Земле. Европа, Азия, Африка – все лежало у наших ног! Жалкие обрывки тех побед все еще хранит история землян. Аттила, Чингисхан и прочие – лишь сон, а реальностью был Кощей! Его Бессмертие! Простой волхв стал с помощью Сагкха злым богом подлунного мира!.. Мы обрели бессмертие, Алекс, но перестали быть людьми. Это плата, которую взял с нас маленький Сагкх за подаренное... Ему было скучно, он забавлялся, а мы не сразу сообразили, что стали игрушками в его руках.
– Кощей установил с Сагкхом контакт?
– Можно сказать и так... Младенец – порождение Черной плазмы: он просто не мог не откликаться на магические призывы. Видимо, колдовские обряды привлекали его чем-то родным. Не забывай, что он был чужаком в нашем мире и очень тосковал о мире своем... Сначала Кощей самонадеянно полагал, что
