Икрита.
Энакин оторвался от своей работы и поднял глаза на интерком. Он и старый джедай находились в месте, которое было когда-то командным центром, в те времена, когда Великий Храм был повстанческой базой. Большей части военного оборудования уже не было, но кое-что осталось — различные системы связи, включая интерком, который передавал информацию по всему храму и его окрестностям.
— Мастер?
— Твоя злость. Ты превратил себя в сосуд, в котором держишь ее, но однажды сам тигель расплавится от жара. Тогда ты сгоришь, и вместе с тобой сгорят другие. Много других, может статься.
Энакин вставил чип с модифицированными данными на место и выпрямился.
— Это йуужань-вонги сделали меня злым, мастер. Они уничтожают все, что я знаю, все, что я люблю.
— Нет. Ты злишь сам себя. Люди умирают; ты зол оттого, что не можешь спасти их.
— Вы имеете в виду Чубакку?
— И других. Их смерть отпечаталась в твоей душе.
— Да. Чубакка умер из-за меня. Множество людей умерло из-за меня.
— Смерть приходит, чтобы призвать нас к себе, — отвечал Икрит. — Нельзя надолго удержать воду в ладонях. Она вытекает, уходит туда, куда ей положено. В землю и в небо. В ионы, а затем в космос, где рождаются звезды.
Энакин горестно сжал губы:
— Это поэтично, мастер Икрит, но это не ответ. Моим дедом был Дарт Вейдер, а он убил миллиарды людей. Но он сделал это за десятилетия пребывания на Темной стороне. Мне всего шестнадцать лет, а посмотрите, что я наделал. Дарт Вейдер мог бы гордиться мной.
Икрит устремил на него взгляд своих ясных голубых глаз.
— Тебе делает честь, что ты принимаешь эти смерти близко к сердцу, что ты скорбишь о них. Но ты не убивал этих людей. Ты не хотел, чтобы они умерли, так что пусть это уйдет в прошлое.
— Да, — сказал Энакин. — Но на Балансире я жаждал смерти йуужаньвонгов. Я хотел убить их всех до последнего. Если бы мой брат не остановил меня, я бы так и сделал. Я думаю — и часто — что надо было так и сделать.
— Твой брат не остановил тебя.
— Вы не были там, мастер Икрит. Я бы сделал это.
— Я был там, Энакин. Неважно, каким образом, но был. Энакин, ты должен позволить своему гневу уйти. Гневные шаги прокладывают прямую дорогу на Темную сторону. Легко ступить на этот путь, тяжело его избежать.
Энакин повернулся к панели дистанционного управления энергогенератора и пощелкал тумблерами.
— Должно работать, — пробормотал он. — Жаль, что у меня нет времени сходить к генератору.
— Энакин. — В голосе мастера звучали командные нотки.
Энакин не отрывал взгляда от работы.
— Вы знаете, мастер Икрит, — сказал он. — Мне раньше каждую ночь снилось, что я перешел на Темную сторону, оправдал свое имя, стал тем, кем был мой дед. Теперь это кажется мне глупым. Сила не делает человека добрым или злым. Это инструмент, вроде светомеча. Не беспокойтесь за меня.
— Послушай меня, юный Соло, — сказал Икрит. — Я никогда не говорил, что Сила приведет тебя ко злу. Я предупреждал тебя, что это могут сделать твои чувства.
— Чувства — это тоже инструмент, если не позволять им управлять собой, — сказал Энакин..
Икрит тихо засмеялся:
— А как ты узнаешь, что чувства управляют тобой? Что твою руку направляет гнев или что вина удерживает ее?
Энакин вздохнул.
— При всем уважении, мастер Икрит, у нас нет времени для дискуссий. Бригадники могут быть здесь в любой момент.
— Сейчас идеальное время для этого, — ответил Икрит. — Может быть, единственно возможное время.
— Что вы имеете в виду?
Икрит закрыл глаза, очень медленно, и сделал долгий свистящий выдох.
— Я живу уже много столетий, Энакин. Я пришел сюда, на Явин 4, чтобы освободить души заточенных детей массасси, или по крайней мере так мне казалось. Теперь я думаю, что была другая причина, еще более великая.
— Мастер, что это значит?
— Задача, что привела меня сюда, оказалось мне не по силам. Она была не по силам никому из взрослых джедаев. Ты и Тахирай — единственные, кто смогли выполнить ее.
— Благодаря вашей помощи и советам. Без вас мы никогда бы не смогли освободить их.
Икрит взъерошил свою шерсть.
— Со мной или без меня, вы бы все равно сделали это, — проворчал он. — Вот почему я сказал, что меня привела сюда другая причина, и я проспал долгие века, дожидаясь иного дела.
— Какая причина?
— Чтобы увидеть, как что-то новое рождается в тебе и в Тахирай. И чтобы оказать вам ту малую помощь, которую я могу вам дать, чтобы увидеть, как это новое появится на свет.
Мурашки пробежали у Энакина по спине. Он не мог сказать почему, но слова Икрита поразили его в самое сердце.
Икрит подошел к окну.
— Они уже здесь, — сказал он.
Энакин бросился туда. Везде садились корабли Бригады Мира.
— Я не готов! — сказал Энакин.
— Ты готов, — ответил Икрит.
— Не так, как хотелось бы. Еще десять минут не помешали бы. Я бы включил автоматическую систему защиты энергогенератора.
— Расскажи мне, что ты сделал.
— Ну, я установил энергетический щит, но не очень мощный и только над зданием. Небольшой удар снесет его.
Энакин включил интерком. Вокруг зазвучали слабые голоса и шум движения. — Это создаваст впечатление, что нас здесь немерено.
— А это… — он подошел к тому, что когда-то было локальной контрольной панелью сенсоров. — Я использую старую сенсорную матрицу для создания иллюзии небольших отдельных движений в храме.
— Суета, — сказал Икрит. — Как будто мы бегаем туда-сюда.
— Точно. Они, конечно ничего не увидят, если подойдут поближе, но приборы сообщат им, что мы все на месте.
— Они увидят, — сказал Икрит. — Идем.
Великий Храм представлял собой зиккурат с тремя гигантскими ступенями. Старый командный центр находился на втором уровне. Древняя структура имела пять отверстий, которые вели на плоскую мощеную поверхность, что была крышей самого нижнего уровня. Энакин и Икрит дошли до одного из них, выходившего на посадочную площадку, и быстро осмотрелись.
За туманным, искажающим энергетическим щитом Энакин увидел пять кораблей, севших на посадочной площадке. Два из них уже извергали из себя вооруженных солдат Бригады Мира.
— Надеюсь, они идут ради этого, — сказал Энакин. — Надеюсь, они поверят. Если они начнут искать Кама, Тайонну и детей сейчас, они могут их найти.
— Они поверят, — заверил его Икрит. — Они поверят, что дети здесь, потому что они хотят этого и потому, что они слабы. Не беспокойся, Энакин. Как я сказал, может, я и не воин, но Сила не слаба со мной.
