существам.
Корабль неожиданно резко накренился на правый борт.
– Извини, – сказала Росс. – Я пытаюсь уйти от этих ракет. Они все еще приближаются.
Донал бессознательно оглянулся, но, конечно, ничего не увидел, кроме двери в санузел. Ему вдруг очень захотелось помочиться, но он пересилил это желание. «Не очень достойная смерть, – мрачно подумал он. – Быть взорванным ядерной бомбой, сидя на...»
Небо снаружи озарилось яростной, яркой, как солнце, вспышкой белого света.
– Не смотри! – выкрикнула Росс, закрыв глаза и отвернувшись от иллюминаторов, чьи поляризующие фильтры безуспешно пытались ослабить невыносимое сияние.
Свет померк, и Донал заморгал, пытаясь прогнать лиловые круги, плававшие перед глазами.
– Совсем рядом, – заметил он. – На мгновение я подумал...
Ударная волна не дала ему закончить фразу. Отвратительная дрожь, сотрясшая корпус корабля и почти перевернувшая его. Каким-то чудом капитан Росс умудрилась удержать «Молнию» на крыле, в более или менее управляемом состоянии.
– Что ты хотел сказать?
– Не важно. До тех пор, пока мы еще живы. Он включил передатчик, настроив его на военную частоту.
– Вызываю Уайд Скай, Уайд Скай! Кто-нибудь на Уайд Скай! Говорит курьер космических сил Конфедерации «Черная Молния», заходящий на посадку с низкой орбиты. Кто-нибудь меня слышит? Прием.
Ответом ему было тихое шипение статических помех, неожиданно превратившееся в оглушительный рев, когда в нескольких десятках километров за кормой почти одновременно сдетонировали две боеголовки. Он повторил вызов... и еще раз... и еще. Наконец его усилия были вознаграждены слабым сигналом, едва пробивавшимся сквозь шипящий фон.
– «...Молния», говорит Уайд Скай. «Черная Молния», говорит Уайд Скай. Вы у нас на радаре, летите над центральным континентом Восточного полушария, высота около ста двадцати километров.
Донал взглянул на Росс, которая коротко кивнула:
– Это мы.
– Уайд Скай, подтверждаю. Кажется, космодром Гэллоуэя уничтожен. Где мы можем сесть? Прием.
– Осталось не слишком много подходящих мест, «Черная Молния». Большинство из тех, кто смог выбраться, включая остатки наземных сил, отошли к Скарбе. Это в западной части Южного моря, в девяти тысячах километров от вас, пеленг один-ноль-девять.
«Молния» неожиданно опрокинулась вправо, наклонив нос и разрезая крыльями плотную атмосферу. Донал заметил ионизацию воздуха вокруг них, бледное розоватое свечение, распространявшееся от носа и кончиков крыльев. Помехи стали сильнее и резче.
– Я их засекла, – сказала Росс. – Мы на курсе. Восемнадцать минут.
– Уайд Скай, говорит «Черная Молния». Мы на посадочной траектории. Расчетное время восемнадцать минут.
Заливая связь белым шумом, взорвалась очередная боеголовка. Когда он рассеялся, ионизация воздуха от входившего в плотные слои атмосферы корабля настолько усилилась, что никакое сообщение не прошло бы в ближайшие десять—двенадцать минут.
– Мы прорвемся до того, как нас достанет одна из этих хлопушек? – спросил Донал.
– Как тебе сказать, лейтенант... Ты не почувствуешь ту, что...
Очередной взрыв озарил небо, и сразу же последовала ударная волна. Курьер закрутило, как кленовый лист, и корабль вошел в штопор, оставляя за собой взвихренный плюмаж белого пара в возмущенной атмосфере.
Через несколько долгих и жутких минут Росс вывела «Молнию» из штопора.
– Похоже, мы оторвались, – заметила она. – Я больше не вижу ракет. Все либо взорвались, либо сбились с курса. И кажется, плохие парни тоже не стали нас преследовать.
– Здорово. Вот только интересно, как мы будем отсюда выбираться?
– Давай сначала решим одну проблему, лейтенант. Сейчас я молюсь, чтобы это ведро продержалось как можно дольше и доставило нас на какую-нибудь твердую поверхность, не размазав по всему горизонту... и предлагаю тебе заняться тем же.
Последующие несколько минут показались ему вечностью, но наконец «Молния» прорвалась сквозь ионизированное облако и заскользила в холодной разреженной атмосфере на высоте пятнадцати тысяч метров. Под дельтовидными крыльями кораблика тихо проплывали облака, кобальтово-синий океан и разбросанные повсюду зелено-коричневые участки суши. С востока показалось побережье, окаймленные снегами горы, поднимавшиеся из зеленых с охрой степей и темных масс тропических лесов. Как и всякая другая, эта планета была огромным пространством с разнообразными ландшафтами и почвами, со своими особыми красотами и опасностями.
– Хорошая работа, капитан, – сказал Донал, позволив себе немного расслабиться. – Временами мне казалось, что нам не удастся выкарабкаться.
– Рановато для поздравлений, лейтенант. Мы еще не на земле.
Корабль сильно накренился, задирая нос. Он, казалось, потерял управление.
– В чем... в чем проблема?
– Точно не знаю. Заклинило закрылки правого борта, да, похоже, воздушный тормоз не выпускается. Наверное, расплавились направляющие. И двигатель сдох. Не могу его перезапустить. Мы падаем, и очень быстро.
– Проклятье! Сколько еще до этой Скарбы?
– Не очень далеко. Наверное, две-три сотни километров. Я доставлю нас так близко, как только смогу. А потом придется прыгать.
Он молчал, только выступившие на лице капли пота медленно скатывались по щекам. Они стремительно теряли высоту, и их падение было не более грациозным и управляемым, чем у кирпича.
Вдалеке, прямо перед темно-лиловой лентой приближавшейся границы ночного полушария, заблестел океан. На севере к небу поднимался дым еще одного горящего города. Интересно, далеко ли отсюда до людей?
Еще один резкий крен... удар по креслу, сопровождаемый треском рвущегося металла. Воздух яростно ударил по обшивке курьера, медленно заваливавшегося на левый борт.
– Держись, лейтенант! – стараясь перекричать рев воздуха, заорала Росс. – Не могу больше его удерживать! Катапультируемся!
Из-под сидений вынырнули пластиковые щиты, заключив их в воздухонепроницаемые пузыри. Раздался грохот, за которым возникло тошнотворное чувство резкого ускорения, а затем свободного падения...
А потом Донал совсем потерял какие-либо ощущения.
Глава десятая
– Давай, лейтенант! – звучал у него в ушах настойчивый шепот. – Очнись!
Что-то ударило его по лицу, и Донал открыл глаза. Было так темно, что он подумал было, будто с его глазами что-то случилось, но тут на него нахлынули воспоминания...
Кэти Росс склонилась над ним, придерживая одной рукой его голову и встревоженно вглядываясь в его лицо; в другой руке она держала инъектор стимулятора из аптечки. Сознание вернулось к нему. Темно было потому, что стояла ночь – хоть и ясная, но беззвездная, как везде во внешних секторах. Над горами висели две золотисто-оранжевые луны, одна полная и почти в зените, другая в последней четверти. Донал почувствовал на лице соленые брызги и услышал нежное шипение океанского прибоя где-то невдалеке. Он лежал на песке, и его одежда была влажной.
