Его зовут по-другому, и Старый Лондон больше не родной дом. Это – лишь воспоминания о прежних добрых временах, временах, когда Билли еще был жив. Они казались Джону Гранту бесконечно далекими. Но пока он не стиснул перекладину лестницы и не заставил себя двигаться дальше, ему почудилось, что он вернулся на Землю. Долгий подъем по лестнице, необходимость соблюдать тишину и точно рассчитывать время напомнили Джону Гранту тот последний прыжок, когда погиб Билли. На мгновение ему показалось, что это всего лишь мальчишеские проделки. Нелепая случайность, лишившая гражданства и вынудившая пять лет служить в Легионе, чтобы заслужить его вновь, утомительные и изматывающие тренировки на Дэвро – все показалось Джону Гранту не более чем кошмарным сном. Он почти поверил в то, что, оглянувшись, увидит ослепительную, сияющую далее в темноте улыбку Билли, карабкающегося за ним следом.
Но за ним двигался легионер второго класса из Гвирра, неуклюжий здоровяк Вруурт. «И о чем этот тупой капрал Штраусе думал, когда посылал гвиррианца[33] наверх? Незаметное передвижение, ловкость… вот что нам сейчас нужно. А не дюжая сила». Из специального карманчика в ботинке Джон Грант осторожно вытащил свой боевой нож и взвесил его в руке. В старые добрые времена он кидал подобные штуки в деревянные стены забора, ограждавшего граплекс. Пусть его считали преступником, он никогда не был убийцей. Теперь он вынужден применять свое искусство в жестоком бою, цель которого – выжить. «Ну, Слик, – подбодрил он самого себя, вспомнив прозвище, которым обычно его величал Билли… как же давно это было. – Давай!» Крепко зажав нож в руке, Слик продолжал медленно и осторожно карабкаться. Лестница заканчивалась люком, вделанным в пол башни. Пока никого. Слик осторожно высунулся из люка и внимательно оглядел помещение. Один туземный солдат… два… три… Ханны опирались на перила и стреляли вниз, посыпая пулями территорию Анклава. Слик позволил себе улыбнуться. «Даже ребенок справился бы с этой задачей».
Послышался негромкий стук металла о металл. Одни из врагов оторвался от перил и направился клюку. «Чертов гвиррианский монстр!» – злобно подумал Слик. Собрав все свои силы, он стремительно выпрыгнул из люка, только яркое лезвие ножа беззвучно промелькнуло в темноте.
Кровь в горле поверженного ханна заклокотала, и безжизненное тело туземца медленно опустилось на пол. Грохот выпавшей из его рук винтовки заставил оглянуться двух других. Один из туземцев успел далее выстрелить, и пуля ударила в шлем Слика.
Он перекатился на бок, гремя ФЕКом по полу.
Адреналин бурлил в его венах. На таком близком расстоянии далее пули туземных ружей запросто могли пробить боевую солдатскую форму, а скафандра из пластиковой брони на нем не было.
«Скорость в обмен на безопасность – вот чего вы хотели…» Ханн снова выстрелил, и Слик откатился назад. Кровь брызнула из ужасной раны на его левом плече, острая боль мгновенно парализовала руку.
Другой ханн переключил странный рычаг на своем ружье и прицелился…
…но был сражен. Живот и грудь кая покрылись целой дюжиной кровавых ран. Он упал рядом с телом своего товарища и забился в предсмертных судорогах. Звук выстрела ФЕКа Вруурта, звеневший на высокой частоте, замолк.
– Как всегда, шишка не готов в решающую минуту, – гвиррианец обнажил в улыбке ряд ослепительных хищных зубов. – Торопись медленно. Поспешность – это смерть. – Вруурт медленно выбирался из люка. Его глаза внимательно оглядывали помещение смотровой вышки.
– Черт тебя побери, я бы запросто справился с каями, если бы ты не наделал такого шума! – взорвался Слик. – Из-за тебя я едва не погиб!
Из люка возник легионер Дмитрий Ростов, технический эксперт лэнс-отделения.
– Хватит ссориться, пока не дошло до серьезного, ребята. Запомни, шишка, – повернулся он к Слику, – мы должны быть одной командой.
Слик отвернулся, снял с плеча ФЕК и оглядел с высоты территорию форта. «Да уж, хороша команда, – с горечью подумал он. – Я куда лучше смогу позаботиться о себе сам, если мои так называемые товарищи по команде оставят меня в покое. – С трудом он подавил злобу, закипавшую внутри. – Я могу о себе позаботиться!»
Трент вскочил на ноги, взгляд его метался из стороны в сторону. Самоходная артиллерийская установка была нацелена теперь прямо на него. Центральная пушка пока молчала, но автоматические пулеметы, вмонтированные с обеих сторон скошенного корпуса танка, продолжали непрерывно стрелять. Громадина медленно продвигалась вперед.
Сержант поспешил укрыться за большим обломком стены, преследуемый очередями 15- миллиметровых пуль. Капрал Паскаль подползла к Тренту, переключила свой ФЕК на стрельбу гранатами и нацелилась на танк. Граната взорвалась прямо над правой гусеницей, но не причинила особого вреда. Паскаль выстрелила еще раз, опять безрезультатно.
– Черт! Нам нужно что-нибудь помощнее…
Солдаты ханнов хлынули в отверстие, пробитое танком, цепь за цепью они поднимались из укрытий, в которые их загнал огонь, ведущийся со стены главного периметра. Трент окинул взглядом импровизированную баррикаду, за которой окопалась его рота. Огонь постепенно затихал.
Какого черта там делает лейтенант?
– Отступай, капрал! – резко скомандовал он. – Я прикрою тебя!
Паскаль хотела воспротивиться, но затем мрачно кивнула. Трент открыл огонь, дав возможность капралу добежать до башни. На ходу Паскаль отдавала приказы уцелевшим солдатам своего лэнс- отделения.
Прорычала самоходка, и сноп огня расцвел у восточной стены. Не прекращая стрелять, Трент поднялся на ноги и побежал за капралом. Автоматические пулеметы метили теперь в него. Чтото ударило ему в ногу, и сержант потерял равновесие. Он упал и покатился, отчаянно пытаясь найти укрытие. Вражеская пушка зарычала снова, взрыв прогремел примерно в десяти метрах от Трента, и грязь вперемешку с осколками накрыла сержанта пеленой. Кто-то пронзительно кричал. Судя по голосу, это был легионер.
«Если лейтенант не соберет это вместе, нам всем достанется!» Трент соскользнул в дренажную канаву и ощупал свою отказавшую ногу.
Крови нет, серьезных повреждений никаких.
Плотная материя солдатской робы остановила вражескую пулю, но некоторое время нога будет плохо повиноваться… если, конечно, он выживет в этой битве.
Трент придвинулся к краю канавы и прижал ФЕК к плечу. Смерть приближалась к нему на широких гремящих гусеницах.
Колин Фрейзер перезарядил свой ФЕК и прислушался к слабому голосу, раздававшемуся у него в наушниках.
– Повторите последнее сообщение, сержант, – отрывисто приказал он.
Полевой сержант Перссон тяжело дышал.
– Я не знаю, сколько их, лейтенант, но ханны не дают нам высунуть нос! – ответил он. – Их чертовы ловушки поджидают нас на каждом углу! Я потерял десять человек в машинном зале, а Дмовский говорит, что потерял двоих, когда прямо у него на глазах была взорвана дверь оружейного склада!
– Черт побери! – Фрейзер стиснул зубы в приступе бессильной злобы. – И вы ничего не можете предпринять, серж?
– Лейтенант, половина моих людей даже не имеет оружия! – злобно огрызнулся Перссон. – Мы не можем прорваться сквозь эти идиотские ловушки, не став беззащитными мишенями снайперов, которых не нейтрализуешь дюжиной пистолетов и парой ФЕКов!
Фрейзер выглянул из-за баррикады. Через дыру в северной стене проезжала еще одна самоходная артиллерийская установка. Без тяжелого вооружения, которое находилось на складе в машинном зале, или огневой поддержки с воздуха роте Браво не справиться с этими гро46 мадными танками ханнов. И если Перссону не удастся сдержать наступление своими силами…
– Ладно, сержант. Держитесь вместе. Я пошлю вам подкрепление, – он выключил коммуникационный канал и оглянулся: – Бартлоу!
– Да, сэр? – субалтерн[34] Винцент Бартлоу выглядел
