вышел человек, под недовольное шушуканье я впрыгнул вовнутрь и очутился прямо перед главным хоккеистом города. Когда я изложил ему свою проблему, а именно то, что мне надо найти двух молодых людей, играющих, возможно, в большой или малый хоккей и обладающих зычными именами Вадик-Толик, он задумчиво покачал головой.
— Не знаю, чем и помочь вам. Если бы у вас хоть название команды было. В городе, считай, у каждого крупного предприятия есть хоккейная команда. Команд же мастеров в городе всего две — СКА и «Ижорец», но там таких игроков, кажется, нет, даже среди молодежи. Вы мне их опишите, я стараюсь следить за перспективными.
Я как мог обрисовал ребятишек.
— Очень трудно сориентироваться. Конечно, среди начинающих Анатолии есть, вон, Свиридов, к примеру, очень перспективный, хотя пока в заводском клубе играет.
— Но ведь летом-то лед — большая роскошь, а они играют.
— Это маловероятно. Тренироваться могут, но не на льду. А игр сейчас и нет — не сезон. Вот что я вам посоветую — съездите в институт Лесгафта. Туда многие начинающие поступают, не все проходят, но экзамены сдают многие. Не исключено, что кто-нибудь из ваших поступал или учится там.
Я поблагодарил председателя и вышел. Институт Лесгафта был неподалеку, и я поехал туда. Но все-таки не понятно. Ребята идут на убийство и спокойно рассказывают Наташе и Сереже, что они хоккеисты. Может, конечно, у них шайбой мозги выбило, а может, рассчитывали, что я до Наташи не доберусь? Не знаю. А ведь, действительно, если бы я Наташу не отыскал, то про хоккеистов вряд ли бы узнал.
Лично я спортом не очень увлекаюсь. Из всех видов я занимаюсь лишь футболом, да и то приходится — футболю материалы по другим районам. В студенчестве приходилось пробовать каратэ. Тогда модно было иметь белое кимоно, вставать в стойки и кричать «Й-а-а-а!». Мой знакомый дантист пригласил меня в секцию. Я купил кимоно и пришел на занятия, где мне сказали, что сегодня будет кумитэ. Я из скромности, а точнее, чтобы не показать свою серость, сделал вид, будто все понял. Кумитэ так кумитэ. В итоге меня вызвали на ковер и поставили напротив верзилы, который сразу после команды что было сил врезал по моей улыбающейся физиономии. После этого занятий я больше не посещал, зато понял, что такое кумитэ. Мой приятель втихаря потом вставлял мне два передних зуба. Процесс, между прочим, очень болезненный, учитывая низкую квалификацию дантиста.
С воспоминаниями о своих спортивных достижениях я доехал до института. Отыскав отдел кадров, я зашел внутрь. Там сидела симпатичная девушка лет двадцати. Я улыбнулся самой дружелюбной улыбкой.
— Здравствуйте. Простите, вы не замужем?
Девушка удивленно подняла на меня глаза.
— Вы сумасшедший?
— Да. И документы есть. Смотрите — «Славное управление внутренних дел». Это такой большой сумасшедший дом. Кстати, вы не слышали последний анекдот про Аллу Пугачеву?
— Нет.
— Как жаль, я тоже. Может, сходим, поспрашиваем? Вдруг кто слышал.
Девушка засмеялась.
— Вика, а я к вам, между прочим, по делу.
— А как вы узнали мое имя?
— Дедукция. У вас на столе статуэтка богини Победы, то есть Виктории, а это совсем не случайно.
— Да нет, статуэтка не моя, но меня, правда, Викой звать.
— Это судьба, — заметил я. — Но давайте сначала о деле, а наши чичные симпатии обсудим после.
Я изложил свою проблему. Вика отложила авторучку, выпрямилась, поправила волосы, а затем встала и подошла к одному из шкафов.
— У нас отдельно хоккейной кафедры нет. Есть футбол-хоккей. Вот здесь. Проходите, ищите.
Я подошел к ящику и начал перебирать карточки.
— Это все?
— Это те, которые учатся. Архив отдельно.
— А в архив входят те, кто уже закончил институт?
— Не только, еще и отчисленные. Я снова углубился в переборку. Через пять минут у меня в руках очутились карточки двух Толиков и трех Вадиков. В архив я пока не лез.
— Виктория, — с напускной серьезностью изрек я, — вы должны оказать неоценимую помощь нашей славной милиции. Мне надо взять на пару часов эти карточки.
— Вообще-то, это строго запрещено, тем более, вы меня извините, но ваше удостоверение меня немного смущает.
— Не наступайте мне на больную мозоль. А гарантией возвращения карточек на прежнее место будете вы сами. Потому что сегодня, после моего возвращения, я хочу пригласить вас погулять.
— Не быстро ли?
— В этом виноваты опять вы. Не надо было рождаться такой красивой.
Вика улыбнулась.
— В милиции все такие шустрые?
— Нет, я один такой, ну еще, пожалуй, мой напарник, Женя Филиппов, но его в городе нет. Кстати, вы вряд ли разобрали мое имя в удостоверении, а оно у меня довольно редкое. Кирилл. А фамилия вообще историческая — Ларин. Помните у Пушкина: «Ну, что у Лариных? — Туфта!» Ой, пардон, это уже не Пушкин. Так вот, Татьяна Ларина была моей троюродной прапрабабкой. Не верите? Обидно. Никто почему- то не верит. Но, тем не менее, это так.
Вика переписала данные с карточек в блокнотик и протянула их мне.
— Постарайтесь до пяти вернуть.
— Какие вопросы! В пять буду лично.
Я выскочил из отдела кадров. Опять заныла старая рана. Я вспомнил Людмилу
— свою бывшую жену. Что-то у нас не сложилось, то ли из-за моей работы, то ли из-за ее взглядов на жизнь. Я любил ее, а может, мне это только казалось, но факт тот, что после двух лет совместной жизни мы разошлись как цивилизованные люди. Иногда, видя красивых женщин, я вспоминал свою жену и жалел о случившемся, но потом грусть проходила. Людмила фанатом не была. Не была фанатом до жизни. Она не жила, она плыла по течению. Может быть, все женщины становятся такими, когда выходят замуж? Они перестают жить и начинают плыть по течению. А может, я слишком фанатичен?
Но я отвлекся. В конце концов, это мои личные переживания, и они вовсе не интересны другим.
К кому двинуть? Можно к Гале, к Наташе Гончаровой, а можно и к Борзых. Борзых кривой был, вряд ли опознает. Гончарова, пожалуй, ближе всего отсюда и точно на рабочем месте.
Опять метро, опять переходы. Ноги начинали сладостно ныть. Нет, завтра возьму у Борзых его «рафик». Придется с водителем. Прав у меня не было, хотя машину я водил неплохо. Женька научил.
Через сорок минут я снова оказался у ателье. Наташа, внимательно изучив карточки, указала на одну,
— Вот этот был, Толик. Другого здесь нет. Правда, тут он помоложе.
— Спасибо, Наташа. О нашем свидании — молчок.
И опять метро. Это уже начинает надоедать. Я провел по щеке — еще и не брит. Хорошее начало для знакомства с девушкой.
Ровно в пять я вернулся в отдел кадров. В руках я нес карточки и три гвоздики.
Вика была на месте. Я бесцеремонно зашел в кабинет, поставил цветы в спортивный кубок и сел напротив.
— Итак? — спросил я. — Вы обдумали мое предложение насчет погулять?
— А что вы имеете в виду под этим словом?
— Погулять не значит гульнуть. А что мы будем делать, я и сам пока не знаю — не люблю
