записать. Да, понятых бы еще…
— Сделаю. Сейчас выдерну пару судимых. Через час милицейский автобус с прокурорско- экспертной бригадой, понятыми и «избранником», прикованным наручниками к запястью Викулова, отъехал от 'отдела. Паша остался на базе, решив по возможности максимально раздобыть сведений о жизни сдавшегося маньяка. Он перешел в кабинет Музыканта. Последний делил его с молодым опером, недавно пришедшим из школы милиции.
Паша поздоровался с ним и попросил воспользоваться телефоном.
— Над чем страдаем? — спросил он, накручивая диск.
— Опер зло стукнул ладонью по пачке бумаг, лежащих на столе:
— Во, отечественный бизнес. У нас тут недавно мигрелы шиномонтажную мастерскую открыли. Теперь каждое утро я получаю по десятку заявлений от автомобилистов по поводу пробитых колес. Мне друг один рассказал, мигрелы пацанам по штуке отстегивают, а те ночью колесики шилом или ножичком протыкают. Идиоты. Пацана, если постовые и задержат, все равно не привлечешь, только подзатыльник подаришь. А мигрелы, естественно, клешнями разводят «Извыны, дарагой, какие калеса?».
— Да, — усмехнулся Паша, — это по-нашему. Как у Жванецкого. Чтобы холодильники ломились от яств, надо покупать маленькие холодильники. А что делать? Ты вот себя на их место поставь. — Паша положил трубку, линия была занята. — Колеса водители не так уж часто протыкают. И если просто сидеть и ждать клиентов, бизнес засохнет. А мигрелы тоже кушать хотят. Брось ты, по сравнению со строителями «пирамид» или бандитскими «папами» они святые люди.
— Мне от их святости не легче. Целыми днями сижу и списываю в архив эти сраные колеса. А у меня «земля» тяжелая, одни грабежи. Когда ими заниматься?
Паша не стал больше убеждать молодого коллегу и вновь принялся накручивать диск телефона.
Автобус с «избранником» и его почетным конвоем вернулся через час. Серега ввалился в кабинет, рухнул на стул, чуть было не сломав его, и зло пробасил:
— Ну, мудила…
— Нашли нож? — полюбопытствовал Гончаров.
— Какое… Сначала на Гражданку потащились, мол, там кусты растут. Приползли, говорим, показывай, где перо. Этот козлина-«избранник» вдруг вспоминает, что кусты не здесь, а на Канонерском острове. Ни фига себе разница. Ладно, поехали. А там он начинает петь, что кусты в Купчино. На нас уже понятые как-то нехорошо смотрят. Я тогда отвел этого маньяка в сторонку и спрашиваю, так, слегонца: «Слушай, депутат Балтики, а ты, часом, не свистишь? Может, не стоит в Купчино ехать?». А он как заржет и говорит: «Стоит, стоит, я так люблю кататься на машинке». Ну, я…
— Он жив?
— Жив. В общем… Ох, дежурный сейчас психушку вызывает. Я подозреваю, что «избранник» вчера телек посмотрел.
— Да, я замечал: как о крупном происшествии объявят, так на другой день всякие «избранники», как тараканы, ползут сдаваться. Этот, наверное, из той же стаи.
— Да уж.
Затрещал местный телефон. Музыкант снял трубку и вяло ответил:
— Слушаю, Коля.
Через минуту он так врезал трубкой по аппарату, что пластмасса разлетелась по всем углам комнаты.
— Спокойнее, Серега.
— Сука! Он подрезал еще двоих. В том же районе.
— Живы?
— Да. Обе в больнице. Одна студентка, вторая безработная.
— Может, не он?
— Опять малиновая куртка и болонка. Я поехал в больницу, попробую поговорить с девушками.
— Давай поделимся, быстрее будет. Я к студентке, ты ко второй.
— Хорошо, только, Паша, поподробнее.
— Не учи.
Паша проверил, на месте ли его блокнотик, и вместе с Музыкантом отправился в дежурку выяснять, в каких больницах находятся раненые.
«Секретно. Экземпляр номер…
Место встречи обусловлено.
Агент Цыплаков. Дата.
Задание. Вам необходимо установить личность неизвестного, совершающего нападение на женщин в лифтах. Его приметы: возраст 20-23, среднего роста, длинные черные волосы, одевается в малиновую куртку и черные брюки. Ходит с белой болонкой.
Задание дал Белкин».
Студентка была в сознании. Изрядно поругавшись с врачами реанимации, облачившись в бахилы и малостерильный халат, Паша проник в послеоперационную.
Стараясь не зацепить капельницы, шланги и прочую медицинскую технику, он взял табуретку и подсел к девушке.
— Лариса, да?
— Да, — полушепотом ответила она.
— Ты шибко не переживай. Я говорил с врачами, ничего серьезного, через недельку будешь бегать, как пионерка. Давай так, я буду рассказывать, а ты добавляй или исправляй, если я что напутаю. Идет?
— Лариса чуть заметно кивнула.
— Это случилось где-то в районе часа дня, да? Хорошо. Ты возвращалась домой, шла с остановки, верно?
— Да.
— Он зашел следом. Молодой парень, длинные черные волосы, малиновая куртка и белая собачка.
— Вы, вы его поймали?
Паша покачал головой.
— Ты не первая, к сожалению… Вот, взгляни, похож?
Паша поднес к глазам студентки небольшой листок с композиционным портретом маньяка, составленным со слов других потерпевших.
— Да, похож. Хотя я плохо запомнила. Все случилось очень быстро.
— Он что-нибудь говорил?
— Спросил, какой этаж.
— И все?
— Да, больше ничего.
— Он что-нибудь забрал у тебя? Золото, деньги?
— Нет, когда меня выносили, санитар отдал сумочку соседке.
— Ты не заметила ничего необычного в его поведении или внешности?
— Необычного? Вы считаете, что просто так ударить ножом человека — это обычно?
— Не лови меня на ошибках, я плохо владею русским.
— Он был очень спокойным. Он не был взволнован.
— Да, обычно при таких делах сильно потеют ноги.
Девушка закрыла глаза.
Паша понял, что шутки в данном учреждении неуместны.
— Вот еще, — проговорила Лариса, не открывая глаз. — Он назвал свою сучку. У нее такая необычная кличка.
— Какая? — Паша наклонился поближе к студентке.
