немедленно позвонить в полицию, но Харт боялся этого звонка. Теперь он понял, какого было Коттону в каюте, когда он, как он утверждал, проснулся и не нашел там Бонни. Каждый нерв его тела требовал, чтобы он удалил все следы своего пребывания в квартире Пэгги и убежал, куда глаза глядят.
Но вместо этого Харт взял трубку, набрал номер и попросил соединить его с полицейским участком Голливуда. И когда на другом конце линии трубку взял полицейский сержант, он сообщил ему все, что было нужно:
— Говорит Джон Харт. Звоню из квартиры 10 дома 54-37 по Ла-Палома-Двайн. Здесь произошло убийство.
2 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 12 ЧАСОВ 05 МИНУТ
В умывальнике прокуратуры Харт надел отглаженный костюм и свежую рубашку. Мэнни разрешили принести свежие вещи, чтобы Харт смог сменить белье, в котором он был во время ареста, чтобы инспектор Гарсиа смог отослать его в лабораторию.
— Как вы себя чувствуете? — осведомился Келли.
Харт взглянул на себя в зеркало над умывальником и перевел взгляд на адвоката.
— Неплохо, — наконец, сказал он.
К своему собственному удивлению он действительно чувствовал себя неплохо. В квартире Пэгги и в полиции во время долгих часов допроса в отделе по расследованию убийств, где он должен был снова и снова рассказывать о случившемся, он был таким усталым и испуганным, что едва мог связно говорить. А сейчас он почему-то чувствовал себя спокойно и надежно. Он повернулся и прислонился к умывальнику.
— Что вы на это скажите, Билл?
Высокорослый и худощавый, словно страдающий от истощения адвокат, сунул в рот очередную сигарету и выпустил дым через нос.
— На что?
— Поверят ли мне?
Устремив свой взор на инспектора Гарсиа, Келли проговорил:
— Трудно сказать и проследить за всеми извилинами официального полицейского мозга. Но вы не отступаете от правды. Вы вели себя глупцом… но за это не вешают. Если бы каждого мужчину осуждали за интрижку с женщиной, то за решеткой калифорнийских тюрем сидело бы три четверти мужского населения, включая и инспектора Гарсиа.
Гарсиа поднял вещи, которые скинул Харт, и передал их чиновнику, стоявшему поблизости.
— Все верно, — вздохнул инспектор. — Только нельзя давать себя поймать. — Он кивнул на дверь. — Вы знаете, куда отнести это, Том?
— Да, сэр, — ответил чиновник и вышел.
Харт повязал галстук.
— Что вы со мной сделаете, инспектор?
Тот передернул плечами.
— Если бы это зависело от меня, я бы вас арестовал, чтобы все время иметь под рукой, пока прокуратура не сможет предъявить вам обвинение. Честно говоря, я не знаю, вы ли убили малышку или нет, но в одном я уверен.
— В чем?
— Что кто-то это сделал. Неужели вы никого не видели, когда вернулись к ней обратно?
— Не видел, — Харт осторожно дотронулся до затылка. — Лишь ощутил позади себя едва заметное движение.
— И не помните марки машины, которая стояла на месте вашей, когда вы подъехали к дому?
— Нет.
— Ну, хорошо, пойдемте обратно в кабинет.
Харт использовал грязный носовой платок, чтобы стереть пыль с ботинок, которые также принес Мэнни.
— Что вы скажите, Билл? Меня интересует, отпустят ли меня под залог, если вздумают арестовать?
Келли не мог ответить категорично.
— Трудно сказать… Я уверен лишь в одном: прокуратуре будет не намного легче, если вы будете под рукой, но намного легче, чем вам, поверьте мне.
— Не понимаю.
— Посудите сами, — вмешался адвокат. — И не будьте слишком наивным. Что бы вы сказали, если бы вы только что уличили человека в весьма умно содеянном убийстве, а потом перед вами появляется один из ваших присяжных с фантастической историей, что он дескать по дороге взял с собой жену осужденного, что после получасового знакомства оказался в ее постели и утверждает, что эта женщина отдалась ему лишь из-за того, чтобы отомстить осужденному мужу. Хотя она и так отомстила ему, скрыв встречу с женщиной… живой, через четыре месяца после ее смерти.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — произнес Харт.
Келли закурил очередную сигарету.
— Если в том, что вам сообщила Пэгги, есть зерно правды, то он конченный человек, как с профессиональной точки зрения, так и с политической.
Инспектор Гарсиа открыл дверь и сказал:
— Идемте, Харт.
Харт вошел в кабинет и сел на стул. Какой-то человек в возрасте Харта листал бумаги. Это был прокурор Мэнсон. Когда Харт усаживался, Мэнсон поднял голову.
— Какое имя назвала Пэгги, когда говорила о встрече с «убитой» женщиной — Сеньора Альверадо Монтес.
Мэнсон нашел нужный отчет.
— Да, припоминаю, — он вздохнул и положил акты на стол. — Вам, наверное, будет интересно узнать, что несколько часов назад мы запросили полицию Энзенады и только что получили ответ, что приблизительно в то время, о котором вы говорили, ни в одном из отелей женщина с таким именем не проживала.
Харт не знал, что ему на это сказать, и поэтому промолчал. Мэнсон спокойно продолжал:
— Я прошу вас, не поймите меня неправильно. Мы не собираемся рассматривать дело односторонне. Наша обязанность защищать невиновных и карать преступников. Чтобы достичь этого, мы используем все находящиеся в нашем распоряжении средства и будем их использовать и впредь, чтобы быть уверенными, существует ли такая личность или нет.
— Я в этом убежден, — заявил Харт.
Мэнсон снова посмотрел в бумаги.
— Предположим, что девушка действительно видела женщину, похожую на покойную миссис Диринг. Но, по моему мнению, речь здесь может идти лишь о сходстве. Вы сами сидели семь недель в суде и в итоге все пришли к выводу, что Бонни Темпест мертва. Она могла покинуть каюту только через иллюминатор и потом проплыть две мили до берега при большой волне. Из этого выходит, что только Коттон мог избавиться от трупа, выбросив Бонни через иллюминатор.
— Правильно, — согласился Харт.
— А теперь вернемся к вам, мистер Харт. Боюсь, что вам придется предстать перед судом. Полагаю, что обвинение не поверит вашей истории, на мгновение Мэнсон замолчал и, посмотрев на Харта, продолжил: — Но я вам верю. Как и вы в своей профессии должны разбираться в своих медикаментах, так и я должен разбираться в человеческих душах. Вы родились в этом городе и прожили тут всю жизнь, и никогда не были замечены ни в чем предосудительном, если не считать двух-трех нарушений правил уличного движения. У вас есть деньги и вы пользуетесь в городе немалым влиянием. Вы относитесь к
