Эдди вспомнил гигантов-рунтов, стоящих во дворе дома Джеффордсов, Тиа и Залмана, подумал о других рунтах, горе и беде этого города, подумал о близнецах Тавери, таких умных, сообразительных. И таких красивых.
– Ничего не поделаешь, это необходимо. Довольно болтовни, отключайся.
Внутри наполовину разваленной будки-туалета опять установилась тишина. Тиан и Роза на цыпочках подошли к Эдди, и втроем они смотрели на запертую дверь. Роза схватила Эдди за предплечье. Он тут же сбросил ее руку. Чтобы она не мешала ему, если вдруг пришлось бы выхватывать револьвер. Хотя он и не знал, куда теперь стрелять, после того, как Энди лишился глаз.
Наконец, из будки донесся голос Эдди, бездушный, но усиленный динамиками. При первых же звуках Тиан и Роза попятились, Эдди остался на месте. Ему уже доводилось слышать и такой голос, и такие слова, на поляне огромного медведя. Нет, слова, конечно, чуть отличались, но смысл оставался неизменным.
– DNF-44821-V-63 ОТКЛЮЧАЕТСЯ! СУБЯДЕРНЫЕ ЯЧЕЙКИ И БЛОКИ ПАМЯТИ В РЕЖИМЕ ОТКЛЮЧЕНИЯ! ОТКЛЮЧЕНИЕ ЗАВЕРШЕНО НА ТРИНАДЦАТЬ ПРОЦЕНТОВ! Я – ЭНДИ, РОБОТ-ПОСЫЛЬНЫЙ, СО МНОГИМИ ДРУГИМИ ФУНКЦИЯМИ! ПОЖАЛУЙСТА СООБЩИТЕ О МОЕМ МЕСТОНАХОЖДЕНИИ В ПРОМЫШЛЕННУЮ КОМПАНИЮ ЛАМЕРКА ИЛИ В СЕВЕРНЫЙ ЦЕНТР ПОЗИТРОНИКИ, ЛТД! ПОЗВОНИТЕ 1-900- 54! ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО! ПОВТОРЯЮ, ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО! ВСЕ СУБЪЯДЕРНЫЕ ЯЧЕЙКИ И БЛОКИ ПАМЯТИ В РЕЖИМЕ ОТКЛЮЧЕНИЯ! ОТКЛЮЧЕНИЕ ЗАВЕРШЕНО НА ДЕВЯТНАДЦАТЬ ПРОЦЕНТОВ! Я – ЭНДИ…
– Ты был Энди, – мягко заметил Эдди. Повернулся к Тиану и Розе, улыбнулся, увидев их перепуганные лица. – Все кончено. Он еще какое-то время побубнит, а потом замолкнет. Можете использовать его… ну, не знаю… вместо пугала.
– Я думаю, мы разберем пол и прямо там его и похороним, – Роза указала на будку-туалет.
Улыбка Эдди стала шире. Ему понравилась эта идея: похоронить Энди в говне. Очень понравилась.
Когда сумерки перешли в ночь, Роланд сидел на краю эстрады и наблюдал, как жители Кальи отдают должное угощению Сестер Орисы. Каждый из них знал, что это, возможно, последняя общая трапеза, что к завтрашнему вечеру их маленький городок может превратиться в дымящиеся руины, но на лицах играли улыбки. Не только потому, думал Роланд, что они хотели подбодрить детей. Они испытывали огромное облегчение, потому что наконец-то поступили правильно. Испытывали облегчение, даже зная, что заплатить, возможно, придется высокую цену. Вот улыбки и не сходили с их лиц. В большинстве своем эти люди собирались провести ночь на лужайке, рядом с детьми и внуками, для которых поставили большущий шатер, чтобы остаться здесь и после их отъезда, повернувшись к северо-востоку, ожидая исхода битвы. Они полагали, что будут выстрелы (этих звуков многие никогда не слышали), а потом облако пыли, определяющее местоположение Волков, опадет, двинется в обратном направлении, к реке, или начнет быстро приближаться к городу. В последнем случае горожане разбежались бы, кто куда, и ждали, пока Волки закончат крушить город. А потом превратились бы в беженцев в собственном доме. Стали бы отстраивать город заново при таком раскладе? Роланд в этом сомневался. Если нет детей, а вот в том, что Волки на этот раз заберут всех, у Роланда не было ни малейших сомнений, чего строить? Так что, вскорости Калья Брин Стерджис превратилась бы в город-призрак.
– Прошу прощения, сэй.
Роланд повернулся на голос. Рядом стоял Уэйн Оуверхолсер, со шляпой в руках. Более похожий на бродягу, ищущего работу, чем на самого богатого фермера Кальи. В больших глазах читалась тоска.
– Незачем тебе просить прощения, если я ношу подаренную тобой шляпу, – добродушно ответил Роланд.
– Да, но… – Оуверхолсер замолчал, похоже, не зная, как продолжить, а потом решил сразу перейти к делу. – Рубен Каверра – один из тех, кого ты выбрал в сопровождающие детей, не так ли?
– Да.
– Этим утром у него разорвался живот, – Оуверхолсер прикоснулся к своему в том месте, где находился аппендикс. – Он стонет от боли и горит в лихорадке. Скорее всего, умрет от заражения крови. Некоторые выздоравливают, ага, но немногие.
– Это печально, – Роланд уже думал о тем, кем заменить Каверру. Этот немногословный, коренастый мужчина произвел на него наилучшее впечатление. Он мало чего знал о страхе, а уж понятие трусости было для него просто неведомо.
– Возьми меня вместо него, а?
Роланд пристально смотрел на Оуверхолсера.
– Пожалуйста, стрелок, я не могу стоять в стороне. Думал, что могу… должен… но не могу. Мне от этого тошно, – и да, Роланд видел, тошно, лучше и не скажешь.
– Твоя жена знает, Уэйн?
– Ага?
– И говорит, ага?
– Говорит.
Роланд кивнул.
– Будь здесь за полчаса до зари.
Безмерная, ни с чем не сравнимая благодарность осветила лицо Оуверхолсера, превратила его в молодого человека.
– Спасибо, Роланд! Я говорю, спасибо тебе! Большое спасибо!
– Я рад, что ты с нами. А теперь послушай меня.
– Слушаю тебя внимательно.
– Все может пойти не так, как я говорил на собрании.
– Из-за Энди?
– В том числе.
– А кого еще? Ты не хочешь сказать, что есть и другой предатель? Ты этого не говоришь?
– Я хочу сказать только одно: если ты идешь с нами, то должен делать все, как я скажу. Ты меня понял?
– Да, Роланд. Очень хорошо.
Оуверхолсер вновь поблагодарил его за полученный шанс умереть к северу от города, и поспешно ретировался, по-прежнему держа шляпу в руках. Может, боялся, что Роланд передумает.
Подошел Эдди.
– Оуверхолсер решил составить нам компанию?
– Похоже на то. Энди не доставил тебе особых хлопот?
– Скорее нет, чем да, – ответил Эдди, не испытывая особого желания признаться в том, что он, Тиан и Розалита, возможно, едва не превратились в головешки. Издалека по-прежнему доносился усиленный динамиками бездушный голос. Но голосить роботу оставалось недолго. Отключение, согласно голосу, завершилось уже на семьдесят девять процентов.
– Я думаю, ты отлично поработал.
Комплименты Роланда всегда превращали Эдди в короля на горе, но он постарался не подавать виду.
– Надеюсь, что и завтра у нас получится не хуже.
– Сюзанна?
– Вроде нормально.
– Ничего такого? – Роланд потер лоб над левой бровью.
– Я, во всяком случае, не видел.
– А как насчет отрывистой речи?
– Тоже не заметил. Пока вы копали, она бросала тарелки, – он посмотрел на Джейка, который сидел на качелях с Ышем на коленях. – Вот за кого я волнуюсь. Я рад, что он уехал с ранчо. Там ему было нелегко.
– Другому мальчику будет куда труднее, – Роланд поднялся. – Я возвращаюсь в дом Каллагэна.
