ступеньку ниже его все еще во власти того же паралича.
– Скорей! – Ник не пошевелился. Брайан на сей раз стукнул его по лбу. – Быстрей, говорю. Бегом! Уматываем отсюда!
На краю аэродрома появилось много других черных и багровых шаров. Они прыгали, плясали, кружили… и затем ринулись к ним.
«От них удрать ты не сможешь», – сказал его отец, – «из-за их ножек, проворных маленьких ножек».
Но Крэг попытался.
Он повернулся и бросился бежать к аэропорту, бросая назад взгляды, полные ужаса. Проигнорировав 767-й, который снова ожил, он несся в сторону багажного прохода.
«Нет, Крэг», – сказал его отец. – «Тебе может показаться, что ты бежишь. На самом деле это не так. Ты знаешь, что ты сейчас делаешь, ты – болтаешься!»
Два шара позади него увеличили скорость, легко сокращая разрыв между собой и Крэгом. Пару раз, все так же играючи, скрестили свои пути, словно разыгрывали маленькое веселое представление в мертвом мире. За ними оставались черные полосы. Теперь они изобразили эскорт по бокам Крэга, двигаясь всего лишь в нескольких дюймах от него. Они настигли Крэга шагах в двадцати от конвейерной ленты и мгновенно откусили ему обе ступни. В следующий миг Крэг стал на три дюйма короче. Его ступни вместе с дорогими мокасинами фирмы «Валли» прекратили свое существование. Крови не было: раны, нанесенные лангольерами, тут же запеклись от высокого жара.
Крэг не понял, что лишился ступней, он продолжал бежать, балансируя на своих культях. К тому времени лангольеры описали перекрестно дугу вокруг багажной зоны – большой черный полумесяц.
На сей раз лангольеры точным маневром ринулись на Крэга и лишили его сразу ног до колен. Он упал на обрубки, все еще пытаясь бежать, потом свалился на живот, замахав в воздухе остатками ног. Больше болтаться ему было не суждено.
– Нет! – завизжал он. – Нет, папочка! Нет! Я буду хорошим! Пожалуйста, прогони их! Я буду хорошим, клянусь, отныне я буду очень хорошим всегда, только прогони их от…
Они набросились на него с бормотанием, лаем и пронзительным взвизгиванием. Он успел увидеть их стремительно двигающиеся зубы, ощутить жар их слепой энергии за мгновение да того, как они начали его пожирать, отрывая беспорядочно куски тела.
Последней мыслью Крэга была: «Как же могут их маленькие ножки быть проворными? У них же нет совсем но…»
Появились десятки этих черных предметов, и Лорел поняла, что скоро их будут сотни, тысячи, миллионы и миллиарды. Даже сквозь грохот двигателей, врывавшийся сквозь открытую переднюю дверь самолета, когда Брайан начал отъезжать от трапа и от крыла 727-го, она слышала их вопли и прочие звуки, каких не издавало ни одно живое существо.
Огромные кольца, петли и линии черноты оплели всю окраину аэродрома, затем, как стрелы, устремились на двадцать первую взлетно-посадочную полосу, временно отклонившись только в погоню за Крэгом Туми.
«Наверно, редко удается им отведать живого мяса», – подумала она и ощутила тошноту.
Ник Хопвелл бросил последний изумленный взгляд на происходящее и задраил переднюю дверь самолета. Шатаясь как пьяный, он направился в салон. Его глаза словно заполнили все лицо, кровь стекла по подбородку – в какой-то момент сильно прикусил нижнюю губу. Она обняла его и крепко прижала к себе.
В кабине Брайан до предела форсировал режим взлета. Самолет рванулся вперед с предельной скоростью. Восточная часть аэродрома была черна от нашествия шаров, край взлетной полосы полностью исчез, как исчезал весь мир позади нее. Белые неподвижные небеса опоясывали мир путаницы линий и упавших деревьев.
Когда самолет приблизился к концу взлетной полосы, Брайан схватил микрофон и закричал:
– Пристегнитесь! Пристегнитесь скорей и держитесь!
Он чуть замедлил ход и свернул на другую полосу. И вдруг увидел такое, отчего весь похолодел. Огромная часть мира к востоку от взлетной полосы, гигантские блоки материальной реальности обрушились в пропасть, подобно падающим кабинам лифта, оставляя бессмысленные провалы пустоты.
«Они сжирают мир», – подумал он. – «Великий Боже, Всевышний! Они пожирают весь мир!»
Затем все летное поле развернулось перед ним, и рейс № 29 нацелился на запад. Взлетная полоса расстилалась перед ним долгая и пустынная.
Верхние багажные полки открылись, когда 767-й круто и резко развернулся к взлетной полосе, мелкие вещи высыпались на кресла и в проход. Бетани, не успевшую пристегнуться, швырнуло так, что она очутилась на коленях Альберта Косснера. Альберт даже не обратил внимание на то, что практически в его объятиях очутилась теплая девушка, и что в трех футах от его носа сверху грохнулся атташе-кейс. Он не мог отвести глаз от черных быстрых форм, пересекающих полосу слева от них, и черных следов, которые они оставляли за собой. Эти следы сливались, образовав большую пропасть на том месте, где прежде была багажная зона.
«Их притянул мистер Туми», – подумал он, – «или то место, где находился мистер Туми. Если бы он не вышел на аэродром, они сразу принялись бы за наш самолет. Они бы уже сожрали его вместе с нами от колес до самого верха».
Позади него Боб Дженкинс заговорил взволнованным дрожащим голосом:
– Теперь мы знаем, не так ли!
– Что?! – воскликнула Лорел, сама не узнав собственного голоса. Ей на колени упала сумка. Ник поднял голову, отпустил ее и высунулся в проход.
– Что мы знаем?
– Ну как же? То, что происходит с сегодняшним днем, когда он становится вчерашним. Что происходит с настоящим, когда оно становится прошлым. Оно ждет – мертвое, пустынное, заброшенное. Ждет их, хранителей времени, всегда бегущих позади, очищающих от хлама самым эффективным способом – пожирая его.
– Мистер Туми знал о них, – отчетливо произнесла Дайна словно в полусне. – Мистер Туми сказал, что они называются лангольерами.
В этот момент двигатели включились на полную мощь и самолет рванулся вперед.
Брайан увидел, как два больших шара пересекли взлетную полосу, оставив параллельные черные следы, которые блестели, как полированное эбеновое дерево. Слишком поздно было тормозить и 767-й тряхнуло дважды над провалами. Продолжая наращивать скорость, Брайан даже теперь слышал кошмарные жующие звуки… хотя и не знал – звучат ли они наяву или ему кажется. Да это и не имело значения.
Наклонившись через Лорел, Ник посмотрел в окно. На его глазах здание аэропорта рассекалось, рубилось. Подвижная мозаика еще какой-то момент держалась, а затем все рухнуло в бездну мрака.
Закричала от страха Бетани. Черный след появился возле самолета, он синхронно с ним набирал скорость по параллельному курсу. Внезапно свернул вправо и исчез внизу.
Последняя мощная встряска.
– Достал и нас?! – крикнул Ник. – Они нас достали?!
Никто не ответил ему. Побелевшие от ужаса лица были прикованы к иллюминаторам. Мимо проносились смазанной серо-зеленой стеной деревья. В кабине Брайан, напряженно наклонившись вперед в своем кресле, ожидал, когда один из этих шаров, подпрыгнув перед смотровыми стеклами, прошьет весь самолет насквозь. Пока их не было.
Брайан откинулся в кресле и 767-й взмыл.
В дальнем отсеке мужчина с черной бородой и налитыми глазами проснулся. Шатаясь, он поднялся и посмотрел на своих спутников.
– Что, к Бостону приближаемся? – спросил он всех сразу. – Надеясь, что так. Скорей бы завалиться в нормальную постель. Как башка болит! Кошмар…
