Стивен Кинг
Люди десятого часа
1
Пирсон попытался закричать, но от ужаса лишился голоса, и у него вырвалось только сдавленное всхлипывание, как у человека, стонущего во сне. Он глубоко вздохнул, чтобы попробовать снова, но не успел открыть рот, как чьи-то пальцы крепко сжали его руку выше локтя.
— Вы неправы, — произнес чей-то голос. Он был чуть громче шепота и доносился Пирсону прямо в ухо. — Опасно не правы. Поверьте мне.
Пирсон оглянулся. То, что вызвало у него желание — нет, потребность — закричать, уже скрылось за дверью банка, совершенно беспрепятственно, и Пирсон понял, что может осмотреться. Его держал за руку красивый молодой негр в кремовом костюме. Пирсон не был с ним знаком, но знал в лицо: он узнавал почти все крохотное племя, которое привык называть про себя Людьми десятого часа… как, надо полагать, и они его.
Красивый молодой негр пристально смотрел на него.
— Вы это видели? — спросил Пирсон. У него выходил какой-то плаксивый визг вместо обычного уверенного тона.
Красивый молодой негр отпустил руку Пирсона, вполне уверившись, что тот не будет оглашать диким криком площадку перед зданием Первого коммерческого банка Бостона; Пирсон инстинктивно потянулся и сжал запястье молодого человека. Как будто еще не мог устоять, не хватаясь за чью-то руку. Красивый молодой негр не делал попыток отойти, только посмотрел на руку Пирсона прежде, чем заглянуть ему в глаза.
— Я хочу сказать, вы действительно это видели? Ужасно! Даже если это грим… или кто-то надел маску шутки ради…
Но это был не грим и не маска. Существо в темно-сером костюме от Андре Сира и в пятисотдолларовых туфлях прошло очень близко к Пирсону, чуть ли не коснувшись его (Господи помилуй, инстинктивно содрогнулся он), и он знал, что это не грим и не маска.
Потому что плоть на огромном выросте, где должна быть голова, шевелилась, разные ее части двигались в разные стороны, словно газовые потоки в атмосфере какой-то планеты-гиганта.
— Друг, — начал красивый молодой негр в кремовом костюме, — вам надо…
— Что это было? — прервал его Пирсон. — Я такого в жизни не видел! Такое, наверное, можно увидеть в кошмарном сне… или…
Голос его, казалось, исходил не из обычного места в голове. Он выплывал откуда-то сверху — будто он провалился в какую-то глубокую яму или трещину в земле, и этот плаксивый визг принадлежал кому-то другому, вещающему сверху.
— Послушайте, друг…
И что-то появилось еще. Когда несколько минут назад Пирсон вышел через вращающуюся дверь с незажженной «Мальборо» в руке, день был пасмурный — собирался дождь. Теперь все вокруг выглядело не просто ярким, а сверхъярким. Красная юбка на хорошенькой блондинке, стоявшей метрах в десяти от здания (она курила сигарету и читала детектив), пламенела, словно сигнал пожара; желтая рубашка пробегавшего мимо рассыльного напоминала осиное брюшко. Лица окружающих вырисовывались четко, как в любимой книжке комиксов его дочки Дженни.
А губы… своих губ он не чувствовал. Они онемели, как после введения огромной дозы новокаина.
Пирсон обернулся к красивому молодому человеку в кремовом костюме и произнес:
— Смешно, но я сейчас упаду в обморок.
— Нет, не упадете, — ответил молодой человек с такой уверенностью, что Пирсон поверил ему, хотя бы на какое-то время. Тот снова сжал ему руку выше локтя, но на этот раз мягче. — Пойдемте туда — вам нужно сесть.
На широкой площадке перед банком были расставлены круглые мраморные чаши, каждая со своей разновидностью цветов. По краям этих высоких клумб сидели Люди десятого часа — кто-то читал, кто-то болтал, кто-то рассматривал пешеходов на тротуарах Коммершл-стрит, но все делали то, что превращало их в Людей десятого часа, за чем и сам Пирсон спустился вниз. На ближайшей к Пирсону мраморной клумбе росли астры, пурпурный цвет которых казался Пирсону в его возбужденном состоянии таинственно ярким. На краю чаши уже никто не сидел, видимо, потому, что было уже десять минут одиннадцатого и люди начали собираться обратно.
— Присядьте, — предложил красивый молодой негр в кремовом костюме, и, как ни старался Пирсон, он скорее упал, чем сел. Вот только что он стоял рядом с коричневато-красной чашей, а потом будто кто-то дернул за ниточки в коленях, и он приземлился на задницу. Тяжело приземлился.
— Теперь откиньтесь назад, — сказал молодой человек, присаживаясь рядом. Лицо его оставалось приятным на протяжении всего эпизода, но в глазах ничего приятного не было: они простреливали площадку во всех нап равлениях.
— Зачем?
— Чтобы кровь прилила к голове, — пояснил молодой негр. — Но не принимайте слишком откровенную позу. Сделайте вид, что нюхаете цветы.
— Что делаю?
— Делайте то, что вам говорят, понятно? — В голосе молодого человека послышалась нотка нетерпения.
Пирсон нагнул голову и глубоко вдохнул. Оказалось, что цветы пахнут вовсе не так приятно, как выглядели, — они отдавали сорняками и собачьей мочой. Тем не менее в голове у него слегка просветлело.
— Начинайте перечислять штаты, — приказал негр. Он скрестил ноги, расправил ткань брюк так, чтобы сохранить складку, и достал пачку «Уинстона» из внутреннего кармана. Пирсон сообразил, что потерял свою сигарету: наверное, выронил в первый момент шока, когда увидел чудовище в костюме, шествующее по западной стороне площадки.
— Штаты, — механически повторил он. Молодой негр кивнул, достал зажигалку, которая была явно намного дешевле, чем казалась на первый взгляд, и закурил.
— Начинайте с этого и продвигайтесь на запад, — предложил он.
— Массачусетс… Нью-Йорк, наверное… или Вермонт, если начинать с севера… Нью-Джерси… — Теперь он немного распрямился и заговорил чуть увереннее: — Пенсильвания, Западная Вирджиния, Огайо, Иллинойс…
Негр приподнял брови:
— Западная Вирджиния, да? Вы уверены?
Пирсон чуть улыбнулся:
— Вполне уверен, да. Можно было, конечно, раньше назвать Огайо и Иллинойс.
Негр пожал плечами, показывая, что это не имеет значения, и улыбнулся:
— Не похоже, что вы собираетесь падать в обморок, хотя… нет, не собираетесь, я вижу… и это главное. Сигарету хотите?
— Спасибо, — с признательностью произнес Пирсон. Он не просто хотел сигарету: он нуждался в ней.
— У меня была, но я потерял. Как вас зовут?
Негр просунул сигарету между тубами Пирсона и поднес к ней зажигалку:
— Дадли Райнеман. Можете называть меня Дьюк.
Пирсон глубоко затянулся и взглянул на вращающуюся дверь, открывавшую доступ к мрачным глубинам и облачным высотам Первого коммерческого.
