первым служебным опытам, верстали поместьем, а по дальнейшим успехам и денежным окладом новичным к которому потом бывали придачи за службу, покуда новик не становился настоящим служилым человеком с полным; свершенным окладом денежного жалованья. Верстание новиков было двоякое: в отвод и в припуск. Старших сыновей, поспевавших на службу, когда отец еще сохранял силы служить, верстали в отвод, отделяли от отца, наделяя их особыми поместьями; одного из младших, который поспевал на службу, когда отец уже дряхлел, припускали к нему в поместье как заместителя, который по смерти отца вместе с землей должен был наследовать и его служебные обязанности; обыкновенно он еще при жизни отца ходил за него в походы, «служил с отцова поместья». Иногда несколько сыновей владели совместно отцовым поместьем, имея в нем свои выти, доли.
ПРОЖИТКИ. Таковы были главные правила поместного верстания. С течением времени выработались меры для обеспечения семейств, остававшихся после служилых людей. Когда умирал служилый человек, его поместье уже в XVI в. нередко оставляли за недорослями-сиротами, если не было неверстанного взрослого сына, которому вместе с отцовым поместьем по смерти отца передавали и попечение о малолетних братьях и сестрах. Но из поместья выделялись известные доли на прожиток (пенсию) вдове и дочерям умершего, вдове - до смерти, вторичного замужества или до пострижения, дочерям - до 15 лет, когда они могли выйти замуж; в 1556 г. было указано «больше 15 лет за девками поместья не держать». Но если к тому сроку у девицы подыскивался жених из служилых же людей, она могла справить за ним свой прожиток. Так, в служилой семье все дети служили: достигнув призывного возраста, сын - на коня, защищать отечество, дочь - под венец, готовить резерв защитников. Размер прожитков зависел от рода смерти покидавшего пенсионерок помещика. Если он умирал дома своей смертью, вдове его выделялось 10% из его поместья, дочерям - по 5%; если он был убит в походе, эти оклады прожитков удвоялись.
Таковы главные основания поместной системы. Теперь изучим ее действие.
Ближайшие следствия поместной системы. - I. Влияние поместного принципа на вотчинное землевладение. Мобилизация вотчин в XVI в. - II. Поместная система как средство искусственного развития частного землевладения. - III. Образование уездных дворянских обществ. - IV. Появление служилого земледельческого пролетариата. - V. Неблагоприятное влияние поместного землевладения на города. - VI. Влияние поместной системы на судьбу крестьян.
БЛИЖАЙШИЕ СЛЕДСТВИЯ ПОМЕСТНОЙ СИСТЕМЫ. Я изложил основания поместной системы в том виде, какой она приняла к началу XVII в Развитие этой системы служилого землевладения сопровождалось разнообразными и важными последствиями, которые сильно чувствовались в государственном и народнохозяйственном быту не только древней, но и новой Руси, чувствуются еще и доселе. В нашей истории очень немного фактов, которые производили бы более глубокий переворот как в политическом складе, так и в хозяйственном быту общества. Я перечислю теперь только ближайшие из этих последствий, которые успели обнаружиться уже к концу XVI в.
ПОМЕСТЬЕ И ВОТЧИНА. I. Поместное землевладение изменило юридический характер землевладения вотчинного. Перемена эта была произведена распространением на вотчинное землевладение принципа, на котором построено было землевладение поместное. В удельное время, как мы видели, государственная служба, точнее, вольная служба при дворе князя не была связана с землевладением. Поземельные отношения боярина и вольного слуги строго отделялись от его личных служебных отношений к князю: вольный слуга мог служить в одном уделе и владеть землею в другом. Этим строгим разделением поземельных и служебных отношений в удельные века условливалось тогдашнее государственное значение земли. Тогда земля платила, несла тягло, служили только лица. Это правило применялось так последовательно, что бояре и вольные слуги, покупавшие земли черных людей, т. е. крестьян, живших на казенной княжеской земле, обязаны были тянуть тягло вместе с крестьянами, а в противном случае теряли купленные земли, которые возвращались черным людям даром. Точно так же барская пашня, которую служилый землевладелец пахал на себя своими дворовыми людьми, подлежала общим поземельным повинностям, и только со второй половины XVI в. часть ее пропорционально поместному окладу владельца обелялась - освобождалась от тягла. В том и другом случае привилегированное положение служилого землевладельца по службе не отражалось на его землевладении. Теперь служба связалась с землей, т. е. служебные повинности распределялись на лица по земле. Поэтому теперь рядом с землей платящей явилась земля служащая, или, говоря точнее, земля платящая в руках служилого человека становилась и землей служащей. Благодаря этому соединению службы с землей произошла двоякая перемена в вотчинном землевладении: 1) стеснено было право приобретения вотчин, т. е. ограничен был круг лиц, имевших это право; 2) стеснено было право распоряжения вотчинами. Как скоро государственная служба как повинность стала падать на лица по земле, утвердилась мысль, что, кто служит, тот должен иметь землю. На этой мысли и была построена поместная система. Прямым последствием этой мысли было другое правило: кто владеет землей, тот должен служить. В удельное время право земельной собственности принадлежало на Руси всем свободным классам общества, но, как скоро восторжествовало указанное правило, внесенное принципом поместного владения, землевладение на личном вотчинном праве должно было стать привилегией служилых лиц. Вот почему в Московском государстве XVI в. мы уже не встречаем в гражданском обществе землевладельцев- вотчинников, которые бы не принадлежали к служилому классу. Вотчины церковные не были личной собственностью, а принадлежали церковным учреждениям; впрочем, и они отбывали ратную повинность через своих церковных слуг, которые, подобно государевым служилым людям, получали поместья от этих учреждений. Итак, кто владел землей в Московском государстве на вотчинном праве, тот должен был служить или переставал быть земельным вотчинником. Далее, ограничено было право распоряжения вотчинами. На вотчинное землевладение налагалась служебная повинность в одинаковой степени, как и на землевладение поместное. Следовательно, вотчиной могло владеть только лицо физическое или юридическое, способнее нести военную службу лично или через своих вооруженных слуг. Отсюда закон стал ограничивать право распоряжения вотчинами, чтобы помешать их переходу в руки, неспособные к службе, или помешать их выходу из рук способных, т. е. предотвратить ослабление служебной годности служилых фамилий. Это стеснение коснулось права отчуждения и права завещания вотчин, именно родовых, т. е. наследственных, а не благоприобретенных. Государство старалось обеспечить и поддержать служебную годность не только отдельных лиц, но и целых служилых фамилий. Отсюда и вытекали ограничения, каким подвергалось право отчуждения и завещания родовых вотчин. Эти ограничения наиболее полно изложены в двух законах - 1562 и 1572 гг. Оба этих указа ограничивали право отчуждения вотчин княжеских и боярских. Князья и бояре по этим законам не могли продавать, менять, вообще каким- либо образом отчуждать свои старинные наследственные вотчины. На деле допускались случаи, в которых вотчинники могли продавать свои родовые вотчины, впрочем ни в каком случае не более половины, но это дозволенное отчуждение стеснялось правом выкупа родовых вотчин родичами. Это право определено уже в Судебнике царя Ивана и в дополнительных к нему указах. Отчуждение родовых вотчин обусловливалось молчаливым согласием родичей. Вотчинник, продавая родовую вотчину, отказывался от права выкупать ее за себя и за своих нисходящих потомков. Боковые родственники, подписываясь свидетелями на купчей,
