Профессорская квартира чуть придавила Тульского своей роскошью – старинная мебель, картины, какие-то карты на стенах, – в таких домах ему еще не доводилось бывать. Дине очень нравилось то, под каким впечатлением находился примолкший гость. Она-то чувствовала себя раскованно и уверенно на своей территории, да и родители были рядом – в общем, все преимущества наличествовали.
Она быстренько накрыла на стол в гостиной, подала чай в старорежимных чашках, варенье в специальной вазочке, печенье на блюде...
Чай пили чинно, почти по-светски, коротко переговариваясь вполголоса. Артур изо всех сил старался вести себя воспитанно. В принципе, у него получалось, вот только горячий чай он втягивал в себя со слишком громким хлюпаньем, не замечая, как улыбается на это Дина...
Долго усидеть за столом Тульский, разумеется, не смог. Он встал, подошел к книжным стеллажам – книг в квартире было очень много, – начал разглядывать корешки. Многие названия вызывали оторопь.
– Концепция тектонических разломов, – прочитал Артур вслух и вздохнул: – Красиво...
Стеллажи были украшены какими-то вазочками и бронзовыми фигурками. У Тульского начало рябить в глазах. Дина встала, подошла и, положив руку на фигурку собаки, сказала с гордостью:
– Конец XIX века, Польша. Очень тонкая ковка.
– Красиво! – Артур не понял, где какая ковка, и взял в руки фотографический портрет молодой женщины в старинной кожаной рамке. Дина аккуратно и тактично забрала у него портрет:
– Это моя бабушка по отцу. Она была смолянкой, но доучиться не успела из-за революции.
– Красивая! – похвалил Тульский бабушку и попытался составить куртуазный комплимент: – Прям вся в тебя!
Дина прыснула. Тульский недоуменно глянул на нее и насупился. Ему очень хотелось поцеловать девушку, но... Смущала даже не близость родителей, а непривычная атмосфера учености, академический дух, витавший в квартире. Уважуха!
Целоваться в храме науки было как-то стремно. Стремно, но очень хотелось...
Раздираемый противоречивыми чувствами, Артур судорожно схватил с полки старинный альбом – из него вылетела какая-то гравюра. Тульский ойкнул, попытался исправить оплошность, умудрился схватить листок на лету – но, естественно, смял его. Дина чуть нахмурила бровки, но, будучи девушкой воспитанной, сказала:
– Не переживай, я разглажу.
Тульский, покраснев и переминаясь с ноги на ногу, только кивнул, опасаясь трогать руками еще что-либо.
Водворив альбом на место, мадмуазель Сочиванова открыла крышку дорогого проигрывателя и поставила какую-то пластинку, извлеченную из солидной картонной коробки-конверта. Тульского она взяла за руку и усадила на диван – от греха.
– Ты, наверное, не любишь романсы?
Артур промычал что-то неопределенное, но прислушался. Пел Виноградов. На словах «мщенья ищет душа» Тульский, внимательно разглядывая люстру, заметил:
– Я бы написал – «мщенья ищет рука».
Дина прыснула, Тульский на всякий случай также улыбнулся.
Пластинку дослушали в молчании. Когда затих в хрустальных подвесках старинной люстры отзвук последнего аккорда, Артур встал и изобразил некое подобие поклона:
– Красиво... Слушай, я это... Пора мне. Бедное сердце тоскует... Я отвергнут, он торжествует. Страшное дело.
– Бедное сердце, – рассмеялась Дина. – Пойдем, я тебя провожу. – И она легко провела рукой по светлым волосам Тульского, компенсировав этим жестом все неудобства «званого вечера». Артур возликовал, расправил плечи и, светясь радостью, заглянул на кухню попрощаться с родителями девушки:
– Благодарю за варенье-печенье. Всего!
Профессор Сочиванов ошарашено поднял брови и в некотором замешательстве неуверенно кивнул:
– Всего...
Мама Дины изо всех сил прятала нормальную человеческую улыбку...
...Они шли вдоль большого сталинского дома, Артур держал Дину за руку, улыбался и вполуха слушал, что она говорит:
– ...Сама толком не разбираюсь в предметах, которые преподает отец. Пока только научилась выговаривать: гамма – спектральный коротаж...
Тульский вдруг почувствовал, как девушка вздрогнула, и быстро огляделся: метрах в десяти от них стоял высокий крепкий парень, явно старше и сильнее Артура. Лицо его добрых чувств не выражало.
Дина, конечно, сразу узнала молодого человека – это был Олег Хоров, сын маминой подруги. Олег уже закончил десятый класс, готовился к поступлению в институт. Дину Олег считал «своей» девушкой. Тульский, почуяв, что конфликт неизбежен, чуть отошел от Дины в сторону и завертел головой, ища глазами приятелей парня. Не обнаружив таковых, Артур ухмыльнулся. Молчание нарушила Дина, решительно встав между соперниками:
– Только не подеритесь! Говорить буду я!
– Ну что ты, – улыбнулся Тульский. – Не волнуйся, драки не получится.
Олег презрительно кривил губы. Не глядя на Артура, он чуть более громко, чем следовало бы, сказал:
– Дина, я не знал, что вы выйдете вместе. Нам надо поговорить с... товарищем.
– 'Нам' – это кому? – удивился Тульский. Парень не удостоил его ответом.
– Олег! – горячо заговорила Сочиванова. – Мы же взрослые люди...
– Что ж тогда ты с сопляками чумазыми прогуливаешься? – не дал ей договорить Хоров.
Артур дернулся:
– Ты конфликта ищешь вечерами?
Олег наконец перевел взгляд на него, отстранил Дину и внятно, произнес:
– При красивой девушке по голой жопе ремнем получить не пробовал?
– Солдатским? – ужаснулся Тульский. Потирая нос, он незаметно шагнул вперед, сокращая дистанцию.
– Что ты там вякнул?
– Олег... – загудел плаксиво Артур, подходя еще ближе, – ну, Олег, не горячись, ну не прав я, извини...
Неожиданно Тульский резко ударил парня пальцами в глаза. Тот вскрикнул, схватился руками за лицо, чуть согнулся – Артур тут же ударил его головой в переносицу. Олег начал оседать, и Тульский помог ему ударом колена в лицо. Парень навзничь упал на газон, раскинув руки.
– Да вы что? – ужаснулась Дина, подскакивая к поверженному ухажеру.
– Да не волнуйся ты, – Тульский отстранил ее одной рукой. – Откачаем...
И тут же прыгнул ногами Олегу на лицо – тот даже не застонал. Дина взвизгнула и на мгновение окаменела.
– Ну вот, – сказал Тульский. – Я же обещал.
– Что обещал? – машинально спросила потрясенная девушка.
– Обещал, что драки не будет...
Сочиванова дико взглянула на него и бросилась к Олегу – встала на колени, попыталась приподнять парню голову:
– Мерзавец...
– Брось, – махнул рукой Тульский. – Анальгин – не дефицит, оклемается... Меня еще и не так учили, ничего. А... А по поводу мерзавца – я, кажется, чего-то недопонял!
– Ты, ты мерзавец! – закричала Дина.
Тульский остолбенел – по его понятиям, происходило что-то непонятное и абсолютно несправедливое. Сочиванова больше на него не смотрела. Артур взял себя в руки и, не унижаясь дальше
