— Как обычно. Девушки в полном изнеможении.
Господи, как много сексуально озабоченных мужчин! — Она помолчала, вздыхая. — У Фелиции выкидыш. Сент говорит, что с ней будет все в порядке.
Эта идиотка, наверное, была неосторожна. Я дам ей хорошую затрещину, когда она поправится!
Брент понимал, что она была обеспокоена, хотя голос ее звучал совершенно бесстрастно. Странно, но мадам заботилась о своих девушках, словно это были ее собственные дети, что выглядело довольно забавно, учитывая, что некоторые из них были старше Мэгги.
— Брент, мне не нравится, что ты не отпускаешь от себя Селест.
— Ты же знаешь, Мэгги, я не люблю делить ни с кем своих женщин. Проходи, герцогиня, присядь и Немного расслабься.
Мэгги вздохнула и с явным удовольствием опустилась на шикарный кожаный диван, стоявший в конторе Брента.
— Проклятие! Я так устала…
— Устала — от чего? Считать деньги?
Она многозначительно посмотрела на него и не отрывала глаз, пока на его лице не появилась ухмылка.
— Ты порядочный шельмец, Брент. Говоришь о подсчете денег! Да, дело идет хорошо. Нам с тобой дьявольски везет.
— Это верно. Хочешь чего-нибудь выпить, Мэгги?
— Думаю, не помешала бы порция хорошего виски. — Мэгги смотрела, как он подошел к небольшому бару, стоявшему за его письменным столом красного дерева. За кабинетом располагались небольшая гостиная и просторная спальня. — Здесь так уютно.
Ты подобрал хорошую мебель, Брент.
— Спасибо, — поблагодарил он, подавая ей виски.
— За то, чтобы сбылось все, чего мы хотим, — подняла бокал Мэгги.
Она не заметила какого-то странного, почти пустого взгляда Брента. Обжигающая жидкость дошла до желудка, и она почти сразу просияла.
— — Почему ты не хочешь жить с Селест? Видит Бог, ты содержишь ее как королеву.
Брент пожал плечами:
— Мне нравится, что мой кабинет и комнаты расположены над салуном. Кроме всего прочего, — добавил он с плутоватой ухмылкой, — любая из девушек может какой-нибудь темной ночью заглянуть в мою спальню.
— Если это случится, не сомневайся, получишь от меня счет на кругленькую сумму! — Мэгги протянула ему пустой бокал. — Налей еще, Брент, виски делает меня расточительной.
— Упаси меня Бог от расточительных женщин, — заметил он.
Она задумчиво посмотрела на Брента.
— Ты хочешь сказать, от всех бегающих за тобой женщин? Знаешь, Брент, большинство мужчин не постояли бы ни перед чем ради такого, как у тебя, успеха у женщин. Ты отбиваешься от них палкой?
— Ты преувеличиваешь, Мэгги, — мягко возразил Брент, устраиваясь в своем любимом огромном и мягком кресле. — Иногда.
— Ха! Видно, ты не имел сомнительного удовольствия слушать рассказы Селест о твоем великолепном теле и искусстве любовника!
— Представляю, как скучно это слушать, герцогиня. Очевидно, ты не поверила ей. Я что-то не замечал, чтобы ты за мной бегала. И я даже забываю о палке, когда появляешься ты. Нет ничего печальнее для мужчины.., как я.
Щеки Мэгги слабо порозовели, и на несколько мгновений она уклонилась от его темно-синих насмешливых глаз.
Брент поднял бровь, не отрывая взгляда от Мэгги.
— Ты смешна, понимаешь?
— Да, — вздохнула она, — кажется, понимаю.
Ты же знаешь, Брент, мы с тобой очень необщительные люди. Даже одинокие. Это относится и к тебе.
Тебе никто не нужен, не правда ли?
Брент осторожно вытянул ноги перед собой и скрестил их.
— Мне нужны люди, — возразил он.
— Но ты всегда сохраняешь такую дистанцию, общаясь с людьми, как будто умышленно отказываешься подпускать кого-то близко к себе. И если я что-то и знаю, Брент, — продолжала она при его глубоком молчании, — то это мужчины.
— Полно, Мэгги, тут и знать нечего! Все мы — примитивные создания.
— Секс, еда и деньги.
— Именно в таком порядке? Не будь такой близорукой, дорогая моя. Ты забываешь крепкое виски и удобную постель.
— О Брент, да будешь ли ты когда-нибудь серьезным? Или боишься, что я подберусь к тебе ближе, чем тебе хочется, и поэтому отпускаешь глупые шутки и спускаешь все на тормозах?
— Мэгги, — очень тихо проговорил Брент, — оставь все как есть, ладно? Что представляешь собою ты, что такое я — ни мне, ни тебе до этого нет дела. Я наверняка знаю, что ты спишь одна. Разве это дает мне право требовать от тебя объяснения причин? И вообще я не считаю, что двоим приятно хныкать и плакаться друг другу в жилетку по поводу прошлого, изменить которое невозможно.
— Ты не рос в бедности, Брент, и поэтому твое прошлое не было слишком тяжелым. Помнишь, ты рассказывал мне кое-что об Уэйкхерсте. Наверное, я должна была прийти в восторг, оттого что ты доверился мне, женщине. Но вот теперь я вижу этот настороженный блеск в твоих глазах! И понимаю: тебя превратила в замкнутого человека какая-то женщина!
Ее умозаключения оказали на Брента благотворное действие, и он смирил гнев перед ее смущенно пытливым взглядом.
— Разве не женщины являются причиной всех мужских проблем? — спросил он, так растягивая слова, что Мэгги даже заморгала от нетерпения.
— Видишь ли, в моем случае это был мужчина — мой отец, если быть точной, — отрубила она. — Сластолюбивый, самодовольный! Боже, как я его ненавидела! — Она распрямилась, чуть побледнела от гнева и горько проговорила:
— Ты сдержанный человек, не так ли, Брент Хаммонд? Прости меня. Мне меньше всего хочется расплакаться на твоем плече, и я умолкаю.
— Не будь ослицей, Мэгги. — Брент поднялся и, потянувшись, грациозным шагом подошел к окну. Он бросил через плечо холодным и спокойным голосом:
— Если хочешь, я выбью из него это дерьмо. Хочешь?
Она рассмеялась, поначалу несколько нервно, а потом от всей души, оценив предложение, как оно того заслуживало.
— О нет! Один Господь знает, как много ртов он теперь должен кормить. Я вовсе не хочу превращать эту мелюзгу в сироток. — Она помолчала, рассматривая широкую спину Брента. — Тебе когда- нибудь хотелось иметь жену и семью, Брент?
Его тело внезапно застыло от напряжения, но когда он наконец ответил на ее вопрос, голос его звучал по-прежнему спокойно и даже с оттенком иронии:
— Ты можешь представить меня качающим на колене младенцев? — Он повернулся к Мэгги и поднял ладонь. — Нет, герцогиня, не отвечай. Уж если хочешь знать правду — да, была однажды девушка.
Тихая, красивая и неиспорченная. Но то были, разумеется, фасад, игра. Ну, теперь ты довольна?
— Однажды, Брент? Ты хочешь сказать, много лет назад? Или недавно?
— Недавно, — коротко бросил он, а потом пожал плечами, не желая дурить ей голову ни на
