Майкл.
— Майкл — его настоящее имя, по крайней мере его часть. — Когда однажды Сент назвал свое имя, Джул рассмеялась, сказав, что ей больше нравится Улисс. «Майкл, — думала она теперь, — доброе, спокойное и мудрое имя». — Его все называют Сентом? — спросила Джул.
Лидия улыбнулась:
— Голову даю на отсечение, что теперь смогу шантажировать его. Все хотят знать его настоящее имя, а он ни в какую не говорит. И откуда у него это прозвище Сент, также никто не знает.
— Я знаю, — сказала Джул. Она почувствовала, что ведет себя абсолютно естественно. «Сижу в ванне Майкла в Сан-Франциско, как будто ничего и не произошло», — с удивлением подумала она.
— Ну, если ты решишь открыть мне этот секрет, я разбогатею на торговле им… А теперь, дорогая, дайка, я промою твои волосы.
Снова улегшись в постель, Джул спросила:
— Майкл рассказал тебе обо мне?
Лидия почувствовала стыдливость в ее голосе и взяла ее за руку.
— Да, он все рассказал. Надеюсь, ты не возражаешь? Я никому не проболтаюсь. Тебе незачем беспокоиться, дорогая, Сент позаботится о тебе. Он очень ответственный и мудрый.
— Знаю, — сказала Джул, закрывая глаза. Она и не беспокоилась. «Моя семья считает меня мертвой», — думала она. Дети Канолы остались без матери, а их отец без жены. Уилкс же заплатил за все лишь разбитой челюстью. Ненависть переполняла ее.
Джул, поглощенная своими мыслями, даже не услышала, как ушла Лидия.
Она уснула, и ей приснился сон. Уилкс смеялся, наблюдая, как она пьет вино. Она начала ощущать какую-то странную тяжесть и вялость, а потом увидела, как он наклоняется над ней и целует грудь.
— Нет!
Джул вскочила, услышав собственный вопль.
— Джул!
— Нет! — закричала она опять и, увидев рядом с собой мужчину, отскочила на другой конец кровати.
Сент застыл. Он был за дверью, когда услышал ее крики. Глубоко вздохнув, он постарался успокоить ее:
— Джул, это только сон. Ты со мной — Майклом. Узнаешь меня?
Она молча смотрела на стену. Наконец сознание ее прояснилось, и она прошептала:
— Он заставил меня выпить вина, прикасался ко мне, целовал и… ласкал. — Ненависть к Уилксу, к себе и к своему стыду душила ее. «Его рот был таким холодным, сухим и чужим».
Сент видел, что Джул до сих пор прижимает руки к груди. Как он хотел убить Уилкса. Он представлял ее, раздетую, испуганную, одурманенную наркотиками, и Уилкса, прикасающегося к ней. Сент был так потрясен, что на мгновение лишился дара речи, но взял себя в руки. Джул не должна была видеть его ярость, наоборот, ей нужна была поддержка.
— Джул, все хорошо, взгляни на меня.
Она медленно повернулась и посмотрела в его карие глаза. В них светилось сострадание, и это заставляло ее еще больше ненавидеть себя. Он был добр к ней из жалости, и, возможно, она вызывала в нем отвращение. Слава Богу, Сент не знал всего.
— Со мной уже все в порядке, — проговорила она напряженно.
Сент натужно улыбнулся:
— Выглядишь ты превосходно. Тебе очень идут мокрые волосы — ты становишься похожей на русалочку, которую я так хорошо знаю. А ты помнишь, как мы сушили твои волосы, чтобы отец ничего не заподозрил и не устроил скандал?
На Джул эти слова подействовали именно так, как ожидал Сент.
— Помню, — оживилась она. — Мне всегда удавалось обхитрить отца, но один раз не вышло. Дело было не в волосах, а в загаре. Мне запретили купаться, когда мне исполнилось шестнадцать. Я, конечно, не обращала внимания на эти запреты. Да и мой брат Томас помогал мне незаметно убегать к воде.
Сент вспомнил, что ему всегда приходилось вытаскивать Джул из воды, чтобы она не стала похожа на жареного омара.
— А кстати, как Томас? Мне он всегда нравился.
— У него все в порядке, — ответила Джул. «И наверняка он единственный в моей семье, кто скорбит о моей смерти». — Он уже взрослый, Майкл.
— Да, время летит.
Вдруг Джул засмеялась, и ее радостный смех согрел душу Сента и немного успокоил его.
— Я вспомнила, в чем ты купался, — сказала она. Сент тоже помнил. «Надо было соображать», — думал он. Одно дело — когда маленький ребенок видит тебя полураздетым, и совсем другое — юная впечатлительная девочка. Как-то раз его поразило, каким необычным взглядом она смотрела на него, когда он выходил из волн.
— Ты выглядел, как Адонис, — продолжала она. — А у тебя сохранились те старые трусы?
— Джул, ты меня смущаешь. — А тогда ему казалось совершенно естественным плавать с ней в тех ветхих трусах.
— Да ладно тебе! Ты красивый! Сент покраснел. Он совсем не хотел, чтобы Джул запомнила того полураздетого мужчину.
— Хватит, — сказал он, стараясь выглядеть спокойным и беззаботным. — После обеда, малышка, я пойду покупать тебе одежду. К сожалению, тебя с собой взять не могу.
— Из-за Уилкса, — вяло отозвалась Джул.
— Да. Мы не можем рисковать, пока не узнаем, что он намерен делать.
— А он не знает, что это ты похитил меня? Сент усмехнулся:
— Видела бы ты мой наряд! Я был похож на огромного бурого медведя, самое отвратительное создание, какое только можно себе вообразить.
За ленчем они в основном говорили о прошлом. Сент чувствовал, что ей нужно рассказать обо всем, случившемся с ней, но не хотел подгонять ее. И черт возьми, ему нужно было придумать, что дальше делать с Джулианой. На самом деле он знал: везти ее домой. Но пока ему не хотелось думать об этом. Сент хотел находиться в ее обществе как можно дольше и убедиться в том, что она совершенно поправилась — избавилась от страхов и ночных кошмаров.
В магазин за одеждой он послал Лидию, потому что ему самому пришлось идти к Делани Сэкстону. По словам Дела, его дочка была при смерти.
Сент с радостью сообщил Чонси Сэкстон, что у девочки были всего лишь колики.
— Таковы современные матери, — говорил он смеясь, — и современные отцы. Могу поспорить, что, когда у Александры начнут резаться зубки, я почти все время буду проводить у ее кроватки, заверяя вас, что она не умирает.
— Сент, я мечтаю, когда у тебя появятся свои дети! — отвечала Чонси. — Вот тогда мы посмотрим, каким спокойным отцом ты будешь!
Сент невольно представил себе зеленоглазого малыша с ярко-рыжими волосами и мечтательно прищурился.
— Что с тобой, Сент? — спросил Дел. — Тебе тоже нездоровится?
— Я просто старый дурак, — сказал Сент. — А теперь, если беспокойные родители отпустят меня, я пойду.
— Выпей со мной виски в библиотеке.
— А меня вы не приглашаете? — спросила Чонси.
— Любимая, не сегодня. Мне необходимо успокоить мои слабые мужские нервы. Пойдем, Сент. — За виски Дел задумчиво заметил:
— Сегодня утром я слышал престранную историю.
— Какую же?
— Похоже, вчера вечером в Кривом доме кто-то спас очень симпатичную девушку.
— Кому-то повезло, — сказал спокойно Сент.
