– Уходите! – воскликнула Чандра. Но Джерваль не ушел, а начал раздеваться. Он долго возился с завязками, тихо ругаясь.
– Боже! – воскликнула она. – Да вы пьяны!
– Да, – криво усмехнулся Джерваль, – зато только сейчас я впервые трезво смотрю на вещи. Сегодня ночью, моя овечка, ты перестанешь рассказывать свои детские небылицы и исполнишь свой супружеский долг.
Чандра попыталась выскочить из палатки, но он схватил ее и толкнул спиной на меховую шкуру, лежавшую у входа. При свете свечи она видела его обнаженное загорелое тело. Чандре стало страшно, она поняла, что Джерваль твердо решил овладеть ею.
– Ты не посмеешь принудить меня к этому, – задыхаясь, сказала она, беспомощно уставившись на Джерваля.
– Нет, конечно же, нет, – ответил он заплетающимся языком. – Муж не должен заставлять жену. Это долг жены – уступать мужу всякий раз, когда он хочет ее.
– Пожалуйста… не надо, Джерваль. Я не хочу!
Он опустился на колени рядом с ней, слегка покачнувшись и чуть не упав на нее.
– Ты не посмеешь это сделать, – шептала она, ненавидя себя за то, что ей приходится упрашивать его. – Ты пьян!
– Да, миледи, – усмехнулся он. – Мои друзья удивились, что я так быстро ушел от вас накануне. – Он стал дергать за шнурки ее рубашки. Чандра упиралась рукой ему в грудь, стараясь оттолкнуть его, но он упал на нее, успев развязать ворот ее рубашки.
– Ты мне гадок, – плакала она, пытаясь увернуться от его рта. – Пьяная свинья!
– Веди себя пристойно, Чандра! Это твой долг, – бормотал Джерваль, пьяный не только от вина, но и от страсти.
Стянув с Чандры рубашку, он ощутил ее нежное, гладкое как шелк тело. Джерваль застонал. Его огромная плоть упиралась Чандре в живот, но она не могла двинуться с места под тяжестью Джерваля. Девушка вспомнила Мэри, которая так же беспомощно лежала под Грейламом.
– Вспомни свои брачные обеты, Чандра, разве тебе плохо со мной?
Чандра закрыла глаза. Да, она поклялась, что будет подчиняться мужу во всем. Она опять подумала о служанке, соблазненной ее отцом. Чандра слышала, как та стонала, подобно обезумевшему животному.
– Я не такая, как другие женщины! Я не животное!
– Ты сама довела меня до этого, – бормотал он. Раздвигая ноги Чандры, Джерваль слышал ее рыдания, но это уже не могло остановить его. Он чувствовал лишь одно желание – войти в нее. И он сделал это. Джерваль упивался страстью, а стоны Чандры только еще больше возбуждали его. Наконец, откинув голову назад, он вскрикнул, содрогаясь от оргазма, и тут же рухнул на нее.
На следующее утро Джерваля разбудили голоса. Он попытался подняться, но почувствовал страшную головную боль. Поняв, где он находится, Джерваль позвал Чандру, но ее не было в палатке. Он вспомнил, что произошло ночью, и ему стало тошно от похмелья и от того, что он сделал.
– Боже! – пробормотал он, поднимаясь. Потянувшись за одеждой, он увидел на постели пятно крови.
Он не хотел совершать насилие, убеждал себя Джерваль, но ему пришлось напомнить ей об обязанностях супруги. Однако, вспомнив ее рыдания, он снова воскликнул:
– О Боже!
Выйдя из палатки, он увидел Марка. Тот протянул ему кружку эля. Джерваль посмотрел на вино с отвращением.
– Это облегчит головную боль, – сказал Марк. Джерваль с отвращением выпил и вскоре, к своему удивлению, почувствовал себя лучше.
– Где Чандра?
– Она с Мэри.
Джерваль понимал, что Чандра наверняка не желает видеть его. “Пьяница, болван, – сказал он себе, – безмозглый, отупевший от пьянства глупец! Как мог я забыть слова о любви и просьбы о том, чтобы она верила мне!” Джерваль поклялся себе, что больше не станет принуждать ее никогда.
“Наконец– то я исполнила свой супружеский долг. Но черт бы побрал этого Джерваля, -думала Чандра. – Он добился того, что хотел, так пусть теперь оставит меня в покое и поищет себе другую добычу”. Она посмотрела туда, откуда раздавался его смех. Возможно, он даже хвастает перед друзьями своей удалью. Хорошо еще, что он с самого утра держится от нее на расстоянии.
Чандра была в ярости из-за того, что Джерваль так грубо обошелся с ней. У нее все болело, особенно внизу живота. Теперь по крайней мере ей известно, что испытывает женщина во время близости с мужчиной. Неудивительно, что одна из заповедей Господа призывает жен подчиняться мужьям. Едва ли женщина согласилась бы добровольно на такое унижение и боль. Весь день Чандра думала о том, что произошло, и иногда злобно поглядывала на Джерваля.
– Миледи, с вами все в порядке? – спросил Марк, подъехав к ней.
Чандра кивнула и посмотрела на темные облака:
– Мы вымокнем до нитки, если не найдем укрытия.
– В пяти милях отсюда есть небольшое аббатство. Джерваль попросит, чтобы нам дали приют. Но туда еще час езды.
Еще час! Ей придется высидеть в седле целый час, думала Чандра.
– Вам нехорошо, миледи?
Наверное, Марк все знает. Чандра покраснела. Должно быть, Джерваль хвастал своей победой!
– Все в порядке, сэр, – засмеялась Чандра, вскинув голову. – Уикету не терпится перейти в галоп. Может, устроим состязание?
Марку показалось, что Чандра превозмогает боль.
– Извольте, я готов, если вам угодно, миледи.
“Дура! Какая же я дура!” – ругала себя Чандра, погоняя Уикета.
Наконец Марк закричал:
– Вы выиграли, миледи! Постойте, все очень отстали от нас.
Она улыбнулась, когда Марк подъехал к ней и похлопал по шее Уикета.
Едва они добрались до аббатства, как раздались раскаты грома и полил дождь. Чандра разглядывала невысокие каменные постройки. У ворот их встретил монах в грубой шерстяной сутане с капюшоном, закрывавшим голову. Он тотчас впустил их, проводил в сарай с соломенной крышей, служивший конюшней, а сам направился к настоятелю, чтобы сообщить о прибытии гостей.
Плащ не спас Чандру от проливного дождя: она вымокла насквозь. Соскочив с Уикета, Чандра едва не упала, но вовремя ухватилась за гриву коня.
– Позвольте помочь вам, миледи.
Марк предложил ей руку. Велев конюху позаботиться об Уикете, Марк повел Чандру к двери аббатства.
– Еще несколько ступенек, и мы будем на месте, – подбадривал он девушку.
Вдруг послышался голос Джерваля: он звал Марка.
– Со мной все в порядке, Марк, – сказала Чандра.
Он странно посмотрел на нее:
– Поздоровайтесь с настоятелем, миледи, он вас устроит, а я направлю к вам Мэри.
Джерваль вопросительно взглянул на друга.
– Возможно, Чандра выпила вчера слишком много вина. Боюсь, она не слишком хорошо себя
