Поколение «Икс»

— Ну, Энди, пожелай мне удачи, — говорит он, выпрыгивает из цементной трубы на землю, отходит на несколько шагов, останавливается, разворачивается и просит меня: — Нагнись на секундочку. — Я повинуюсь, после чего он целует меня, а перед моими глазами встает разжиженный потолок супермаркета, опрокинутым водопадом несущийся к небу. — Вот. Мне всегда хотелось это сделать.

Он возвращается в блестящее многолюдье вечеринки.

ЖДИ МОЛНИИ

Первый день нового года. Окутанный трепещущими миражами дизельных выхлопов (каждый — верная эмфизема), я жарюсь в дорожной пробке возле Калексико, Калифорния, в очереди перед пограничным КПП — и уже чувствую метановый запах Мексики, до которой рукой подать. Моя машина отдыхает на косичкообразном шестиполосном шоссе, полуразрушенном, озаренном лучами усталого зимнего заката. По этому линейному пространству ползу — дюйм за дюймом — не только я, но и целый подарочно-коллекционный набор всех типов людей и транспортных средств: татуированные фермеры теснятся по трое в кабинах пикапов, бодро транслирующих на всю округу кантри и ковбойские баллады; закондиционированные, в фирменных солнцезащитных очках яппи (тихо веет Генделем и Филипом Глассом[60]) отягощают своим присутствием седаны с зеркальными стеклами; местные Hausfrauen[61]в бигуди, по пути на дешевые мексиканские рынки потребляющие передачу «Дайджест всех сериалов», — а сидят они в «хёнде» с веселенькими наклейками; канадские супруги-близнецы пенсионного возраста спорят над рвущимися по швам картами США, которые слишком часто разворачивали и сворачивали. На обочине, в будочках яркой леденцовой раскраски, меняют песо люди с японскими именами. Слышен собачий лай. Если мне захочется получить «левый» гамбургер или мексиканскую страховку на машину, все окрестные коммерсанты наперегонки ринутся исполнять мой каприз, В багажнике моего «фольксвагена» две дюжины бутылок воды «Эвиан» и бутылка иммодиума — средства от поноса: некоторые буржуазные привычки неистребимы.

* * *

Закрыв бар в одиночку, я вернулся домой в пять утра, абсолютно измотанный. Пьетро и еще один бармен смылись раньше — снимать телок в ночном клубе «Помпея». Дега за какой-то надобностью увели в полицейский участок. Когда я пришел домой, ни в одном бунгало не горел свет, и я сразу завалился спать — новости о трениях Дега с законом и приветственная речь для Клэр могут и подождать.

Проснувшись утром около одиннадцати, я обнаружил на своей входной двери записку, приклеенную скотчем. Рукою Клэр было написано:

Ниже Дег написал:

ПАЛМЕР, СНИМИ СО СЧЕТА ВСЕ СБЕРЕЖЕНИЯ. ПРИЕЗЖАЙ. ТЫ НАМ НУЖЕН.

P. S. ПРОСЛУШАЙ СВОЙ АВТООТВЕТЧИК.

На автоответчике я обнаружил следующее послание:

Мое почтение, Палмер. Вижу, ты прочел записку. Извини за сумбурную речь, но я полностью ухайдакался. Пришел утром в четыре и даже спать не ложился — посплю в машине по дороге в Мексику. Я говорил тебе, что у нас для тебя сюрприз. Клэр сказала (и в этом она права), что, если мы дадим тебе слишком много времени на раздумья, ты никогда не приедешь. Очень уж ты все анализируешь. Так что не думай — а просто приезжай, ладно? Обо всем здесь поговорим.

А правосудие… Знаешь, что произошло? Вчера прямо у «Ликерного погребка» Шкипера задавил «джи-ти-оу», доверху набитый Глобальными Тинейджерами из округа Оранж. Вот уж quelle [62] везуха! В его кармане нашли адресованные мне психописьма, где он пишет, что спалит меня, совсем как ту машину, и тому подобное. Moi! Страшно, аж жуть! Ну, я сказал полиции (и, заметь, почти не соврал), что видел Шкипера на месте преступления и полагаю — он испугался, что я заявлю на него. Все четко. Так что дело закрыто, но скажу тебе — твой знакомый проказник сыт вандализмом на девять жизней вперед.

Итак, увидимся в Сан-Фелипе. Рули осторожнее (господи, что за гериартрический совет) и — увидимся вече…

* * *

— Эй, мудак, двинь жопой! — не выдерживает позади темпераментный Ромео и почти въезжает в меня своей ржавой приплюснутой жестянкой цвета шартреза.

КЛИНИЧЕСКАЯ WANDERLUST: болезнь, обычно поражающая детей из семей среднего класса, чье детство прошло «на чемоданах». Неспособные укорениться где бы то ни было, они постоянно переезжают, всякий раз надеясь обрести на новом месте идеальную общность с идеальными соседями. (Wanderlust по- немецки — «тяга к странствиям».)

Поздравляем с возвращением в реальность. Пора показывать зубки. Пора начинать жить. Но это тяжко.

Уходя от столкновения, я ползу вперед, на один корпус машины продвигаясь к границе, на одну единицу измерения приближаясь к новому, менее отягощенному деньгами миру, где пожирающие и пожираемые образуют совсем иную, пока неведомую мне цепь питания. Как только я пересеку границу, автомобилестроение таинственным образом застопорится на несомненно техлахомском 1974 году, после которого устройство автомобильных двигателей настолько усложнилось, что они перестали поддаваться мелкому ручному ремонту, а проще говоря, разборке на части. Характерной чертой ландшафта будут изъеденные ржавчиной, разрисованные пульверизатором, простреленные во всех местах «полумашины» — урезанные в длину, высоту и ширину, раздетые искателями запчастей, культурологически невидимые, вроде обряженных в черные капюшоны актеровкукловодов из японского театра Бунраку.

ТАЙНАЯ ТЕХНОФОБИЯ: сокровенное, неафишируемое убеждение, что от прогресса больше вреда, чем пользы.

ПО ДЕВСТВЕННЫМ ПРОСЕЛКАМ: выбор маршрута по принципу «куда никто больше не попрется».

ОБЕЗЬЯННИЧАНЬЕ-ОТУЗЕМЛИВАНИЕ: желание человека, находящегося в чужой стране, казаться ее аборигеном.

СОЛИПСИЗМ ОТЬЕЗЖАНТА: поведение человека, который приезжает в чужую страну, надеясь оказаться ее первооткрывателем, но обнаруживает там множество конкурентов, приехавших за тем же. Раздраженный этим обстоятельством, человек отказывается даже разговаривать с ними, так как они заставили его разочароваться в собственной оригинальности и элитарности.