необходимость работы в ДС сильно затрудняет дальнейшее образование, я прав, Венис? Пилот 4в, рэстан 3 ступень. Кстати, для нас находка — хорошо играет на гитаре и поет. Ну вот, вроде бы, и все. Ближе познакомимся в процессе работы. Давайте приступим к делу.
И были обычные занятия на полигоне, с имитацией налетов дэггеров, со стрельбой и работой на местности, тренировались и собаки, и люди. Ильгет с радостью отмечала, что забыла далеко не все. Тело отлично вспоминало необходимое. После занятий в сборном пункте проводили «разбор полетов». Всем понравилось, как работают новички. Немного поболтали за чаем. Арнис подсел к Дэцину.
— Командир... мне надо поговорить с вами. Когда бы можно?
— Да мне-то не так важно, Арнис. У меня нет семьи. Когда ты хочешь — сегодня вечером?
— Давайте. У вас?
— Давай у меня. Ильгет тоже?
— Нет. Я бы хотел... если можно — один на один.
— Договорились.
Дэцин жил в маленькой по квиринским меркам холостяцкой квартирке. Арнису уже доводилось здесь бывать, сидеть на небольшой кухоньке, тянуть фирменный чай с настойкой. Дэцин положил прямо на стол пачку чипсов.
— Извращение, говорят, чай с чипсами, а я вот люблю. Ты попробуй.
— Спасибо, — Арнис механически положил в рот чипс, зажевал.
— Я вижу, ты немного в себя пришел. Это хорошо, — сказал Дэцин. Арнис кивнул.
— Прийти-то я пришел... только кое-что хотелось бы выяснить. Ты как командир...
У Дэцина положение было неопределенным. Дектора полагалось называть на «вы», и все старались придерживаться этого правила — хотя в ДС армейский устав и не соблюдается. Но Арнис давно уже наедине перешел с ним на менее официальную форму общения.
— Пожалуйста, — сказал Дэцин, — если это в моей компетенции, постараюсь ответить. Спрашивай.
Арнис вздохнул.
— Я давно этого не понимал. Только как-то... ну, думал, начальству виднее. Не задавался этим вопросом. Какого черта у нас ДС так засекречена? Ну почему мы не знаем никого из других отрядов — еще можно понять. Меньше знаешь — лучше спишь. Но почему о нас никто не имеет права знать? Если люди знают, что их кто-то защищает от сагонов — что в этом плохого?
— А ты сам-то не понимаешь, Арнис?
— Нет. Сам не понимаю.
— Ну вот смотри...
Дэцин включил терминал у стены. Экран засветился и показал Набережную — как всегда, полную народа. Веселые люди в пестрых нарядах, кое-кто и в бикрах, смеялись, брели компаниями, семьями и поодиночке, пели песни и играли, танцевали на пятачках...
— Вечный праздник, — пробормотал Арнис.
— Да. Кто-то уходит в Космос, кто-то возвращается. Проводы, встречи. Такова Коринта. И вот, Арнис, ты выходишь и рассказываешь им всем... ну о том, что произошло с тобой, например, в последнюю акцию.
Арнис сжал кулаки под столом.
— Тебе не кажется, что это уже — слишком? Что зная такое, уже нельзя вот так беззаботно петь, смеяться... жить...
— Значит, — сказал Арнис, — квиринцы не должны знать о том, какой ценой достигается вот эта наша замечательная жизнь? Дэцин... ты правда думаешь, что все они идиоты?
— Все — нет, Арнис. Среди квиринцев необыкновенно много умных, интеллигентных, тонко чувствующих и все понимающих людей. Но тебе знаком, как социологу, закон снижения IQ толпы?
— Квиринцы не толпа...
— Господи, Арнис! Кто из нас много лет изучал социологию? — Дэцин выключил терминал, — можно подумать, квиринцы — ангелы небесные. Это такие же люди, как и все, и законы социопсихологии для них тоже действительны. Так вот — если взять одного отдельного человека из тех, на Набережной — ты ему, наверное, сможешь объяснить, зачем мы ведем войну, и почему нам иногда приходится поступать... м-мм... не совсем высокоэтично. Это если взять одного. А трем будет объяснить куда труднее. А обществу — просто невозможно. А наше высокогуманное общество, как ты понимаешь, наше с тобой военное преступление однозначно осудило бы. Поэтому, кстати, ты и мучился угрызениями — потому что квиринец по рождению. Это общество у тебя в крови. Какой-нибудь кронг бы даже не дернулся. Он понимает, что война есть война. И вот представь, если полностью рассекретить ДС, нам придется освещать каждую операцию. И начнется... вот объясни всему обществу, зачем и как мы ведем пропаганду... во всех деталях. Или вот на Анзоре... Арнис, ты пойми, эта секретность во многом нам руки развязывает. А как бы мы воевали в наручниках? Ну, я уже не говорю о потенциальной опасности шпионажа. Ско... и те, ты сам знаешь, далеко не все рассказывают из своей практики. Тебе не случалось шибагам момент истины с помощью электрохлыста устраивать? Но ты слышал, конечно, о таком... Даже при тебе было — ну вот! И мне пришлось как-то. Но об этом доблестные ско всегда молчат. Так же как и о тех, кто был убит при попытке к бегству. Якобы. Мы бы тоже могли рассказывать выборочно. Только те эпизоды, где мы — молодцы и спасители. Но ведь журналисты — люди такие, они обязательно разнюхают что-нибудь и другое... отправятся на ту же Анзору. Соберут там мнения. Обязательно найдется какой-нибудь тип, который возопиет — доколе? Как это негуманно, как это некрасиво... а стоит ли даже само выживание нашего общества ТАКИХ деяний? И даже если общество в целом окажется умнее, все равно — на нас будет брошена тень. Вот отсюда... я лично очень благодарен тем, кто догадался нас засекретить. Понял?
— Я, в принципе, думал о чем-то подобном, — пробормотал Арнис.
— Это хорошо, что ты начал вопросы задавать. Давай дальше...
— Я думал, что секретность связана все же с сагонами... Ведь у нас много эстаргов. В космосе все они уязвимы. Таким образом информация о ДС легко дойдет до сагонов.
— Правильно, умница — и это тоже. Даже, пожалуй, это важнее.
— Я только одного не могу понять, Дэцин. Мы, рядовые, чувствуем себя просто пешками. Бросили нас в огонь — пожалуйста. Заставили убивать — убиваем. Но так же нельзя... Мы же люди.
— Арнис, ты меня поражаешь. Может, тебе все-таки полечиться пора? ДС — это армия. Несмотря на все наши панибратские замашки и облегченные правила — это армия. Станешь в ней офицером — получишь на порядок больше информации. Но кое-что я могу тебе рассказать — спрашивай.
— Дэцин, — устало сказал Арнис, — я вот понять не могу... мы уже так давно ведем войну. А конца ей не видно. И что — никто даже и не пытался положить конец?
— Ну почему же? В Третью сагонскую известный герой разбомбил к чертям родной мир сагонов. Теперь они блуждают по нашей Галактике. Кому-то от этого легче стало?
— Думаю, сагонам от этого ни жарко, ни холодно. Они все равно блуждали... Но Дэцин. Простой такой вопрос — неужели никто им не задавался — а зачем сагонам вообще нужны люди? Зачем? Вот они жили у себя, хорошо жили, тысячи лет, ну может, сотни. И вдруг потащились на завоевания. Пространства — им даром не нужно. Их катастрофически мало. Рабы — на черта им рабы, они же маги. В крайнем случае наделали бы биороботов — чем воевать, рисковать собой. Или вообще — у них есть уже несколько планет, населенных людьми, вот этих людей бы использовали. Зачем сагонам еще люди? Зачем им Галактика? И почему такой простой вопрос никому в голову-то не приходит?
— Ну почему же, Арнис? Приходит.
— Так...
— Ну... официальная версия такая. И мне лично она кажется правдоподобной. Для поддержания своих жизненных сил сагоны нуждаются в постоянном притоке биоэнергии извне. Причем, видимо, человеческой. Эта энергия излучается в процессе выделения сильных эмоций. Например, страха или боли.
