воображаемое, но все равно электризующее, река власти, по которой он плыл по собственной воле. Но вот сейчас, и вообще в некоторые промежутки времени, он ощущал не постоянный поток, а словно непрерывный ряд коротких острых ударов. Власть тогда уподоблялась стрельбе из подводного ружья: та- та-та-та-та-та-та-та… Этот ритм возбуждал его. В голове возникал хоровод разных мыслей, но ни одну он не успевал додумать, отвлекаясь на следующую: Джой Данкан, Гарвард, 'ключ-замок', Мириам, его мать, темноглазая София, груди, секс, Эмма Торп, шлюхи, Даусон, Бренда, нарастающая эрекция, его мать, Клингер, Бренда, власть, солдатские сапоги, ноги Эммы…
– Теперь что? Она стояла раздетая.
– Иди сюда, – приказал он. Маленькое животное.
– Опустись.
– На пол?
– На колени.
Она встала на колени.
– Прекрасное животное.
– Я тебе нравлюсь?
– Пока нравишься.
– Пока что?
– Пока я не доберусь до твоей невестки.
– Эммы?
– А он пускай посмотрит.
– Кто?
– Этот тупой полицейский.
– Он не тупой.
– Сладкая девочка. Ты возбуждена, Бренда.
– Мне становится все жарче. Как раньше.
– Ну, разумеется. Горячее и горячее.
– Меня всю трясет.
– Ты хочешь меня еще сильнее, чем раньше.
– Иди ко мне.
– Все горячее и горячее.
– Я.., стесняюсь.
– Нет. Вовсе нет.
– О Боже!
– Чувствуешь, как хорошо?
– Очень хорошо.
– Нет, ты совсем не похожа на Мириам.
– Кто такая Мириам?
– Неплохо бы, если бы этот старый потаскун видел меня сейчас.
– Кто? Мириам?
– Он был бы оскорблен в лучших чувствах. Начал бы цитировать Библию.
– Да кто?
– Даусон. Пожалуй, даже не смог бы этого вынести.
– Я боюсь, – внезапно призналась она.
– Чего?
– Не знаю.
– Перестань бояться. Ты не боишься.
– Ладно.
– Ты боишься? Она улыбнулась:
– Нет. Ты собираешься заняться со мною?
– Да я, черт побери, просто размолочу тебя! Горячо, а?
– Да. Я вся горю. Скорее. Ну же, давай!
– Клингер и его проклятые хористочки…
– Клингер?
– Все-таки он странный какой-то.
– Ты идешь ко мне?
– Уже вонзаюсь. Я громаден, как конь.
– Да. Я хочу тебя. Я горю.
– Похоже, и Мириам была не в себе. Та-та-та-та-та-та-та-та-та…
В понедельник в пять часов вечера Бадди Пеллннери, которому нужно было где-то провести семь часов до начала работы на лесопилке, зашел в лавочку Эдисона посмотреть, не поступили ли новые журналы. Больше всего он любил те, где было много картинок:
'Пипл', 'Тревел', 'Невада', 'Аризона хайвейз', 'Вермонт лайф' а также фотожурналы. Он обнаружил пару номеров, которых у него не было, и подошел к прилавку, чтобы расплатиться.
Дженни сидела за кассой. На ней была белая блузка с желтыми цветами, а ее длинные черные волосы были густыми и блестящими и казались только что вымытыми.
– Вы выглядите очень хорошо, мисс Дженни.
– Вот как? Ну, спасибо, Бадди. Бадди залился краской и пожалел, что начал этот разговор.
Она продолжала:
– Хорошо ли вы поживаете?
– Не жалуюсь.
– Отрадно слышать.
– Сколько я вам должен?
– Пара долларов у вас найдется?
Он сунул руку в карман и вытащил немного мелочи и несколько смятых бумажек.
– Разумеется. Вот.
– Я должна вам сдачу, – подсчитав, сказала она.
– Я думал, они стоят дороже.
– А разве вы не знаете, что вам полагается скидка?
– Я уплачу целиком. Не хочу никакого особого отношения.
– Вы близкий друг семьи, – возразила она, грозя ему пальцем. – А мы делаем скидку для всех близких друзей семьи. Сэм рассвирепеет, если вы откажетесь. Так что эту мелочь положите обратно в карман.
– Ну.., спасибо.
– Всегда рады вам, Бадди.
– А Сэм здесь?
Она махнула в сторону дверей, скрытых за портьерой.
– Наверху. Готовит обед.
– Мне бы нужно кое о чем рассказать ему.
– Что рассказать? – поинтересовалась она.
– О том, что я видел.
– А мне не можете рассказать?
– Ну.., лучше ему.
– Тогда можете подняться наверх, если хотите. Но это приглашение испугало его. В чужих домах он всегда чувствовал себя неуютно.
