на тебя он выйдет. Ты ему нужен.
– А если он успеет?
– Это моя забота, – оборвал меня Ваня. – План готов. Завтра покажешь это кафе и на месте все решим.
Мы договорились встретиться на Подоле в одиннадцать утра и на этом расстались.
17
Ваня, не смотря на свою внешность и место жительства, оказался пунктуальным. Ровно в одиннадцать он подошел ко мне. Сам бы я мог его и не узнать – одет он был в джинсы и в толстившую его зеленую пуховую куртку. Даже его лицо выглядело свежим, может из-за выбритости.
– Ну? – сказал он вместо приветствия.
Я кивнул.
И мы пошли на Братскую.
Кафе только открылось и «кофейница» попросила подождать минут десять, пока нагреется кофеварка.
– Может пока по сто грамм? – предложила она.
– На работе не пью, – отрезал Ваня.
Я присел за «свой» угловой столик. Ваня прошел во второй зал, вернулся. Сел рядом.
– Угу, – пробурчал себе под нос.
Потом посмотрел на меня.
– Я скоро вернусь, – сказал и вышел.
Я остался один в кафе. «Кофейница» ушла во внутренние лабиринты. Негромко гудела, нагреваясь, кофеварка.
Двери на улицу были закрыты. В этой тишине и сам я старался даже тише дышать.
Вдруг раскрылась дверь – я вжался в стену – и в кафе заглянул мордатый мужик в грязной бежевой куртке и с вязанной черной шапочкой на голове.
– Валя! – крикнул он.
'Кофейница выплыла из подсобки.
– Тебе водку завозить сегодня?
– Нет, еще есть. Привези ящик «Амаретто».
Мужик кивнул и вышел.
«Кофейница» проверила кофеварку.
– Тебе двойную? – спросила меня.
– Да.
– А приятелю твоему?
Я пожал плечами.
– Придет, тогда уже…
Я взял со стойки свой кофе.
Тишина раздражала. Я чувствовал себя напряженно и это напряжение сковывало мои мускулы, мои руки, мое лицо, словно наступало обморожение.
Над чашкой поднимался пар.
Чего-то не хватало здесь. Отсутствовало то, чего я не любил, но к чему привык, потому что это нечто было составной частью кафе, как водород есть необходимой составной частью воды. Наконец я понял, что это.
– Валя! – позвал я «кофейницу» первый раз по имени.
Странно, что на протяжении стольких лет она была для меня безымянной!
– Валя! Поставь музыку!
– Шафутинского? – спросила она совсем по-домашнему.
– А что еще есть?
Она наклонилась к магнитофону. Я услышал, как она взяла в руки несколько кассет.
– Аллегрова, – читала она, не поднимаясь над стойкой. – Алена Апина, Киркоров, братья Гадюкины…
Набор был очень патриотичным.
Я выбрал Апину. Мне нравились ее телевизионные веснушки.
– Только не очень громко. – Попросил я.
– «Два кусочека колбаски…», – запела певица и напряжение меня отпустило.
Я отпил глоток кофе. Полегчало.
Снова открылись двери кафе, но я уже не испытал того испуга, что в первый раз.
Вернулся Ваня. Сел напротив.
– Кофе будешь? – спросил я.
– Нет. Пошли!
– Сейчас, допью.
Ваня терпеливо ждал. А я не хотел допивать кофе одним глотком.
Когда мы вышли из кафе, Ваня повел меня во двор соседнего дома. В этом заброшенном дворе лежал остов «жигулей», за ним был мусорник, а дальше, за мусорником, стоял выселенный трехэтажный дом, видно уже не надеявшийся на капремонт. Одни лишь внешние стены и кучи осыпавшихся перегородок, балок и кирпичей внутри.
Тут Ваня остановился.
– Слушай, – сказал он. – Мы будем теперь каждый вечер с пяти и до закрытия в кафе. За разными столиками. Если он появится, ты выходишь и идешь как бы отлить. Сюда, в это место между мусорником и домом. Он выходит за тобой, я – за ним. Ясно?
Я кивнул.
– И еще. Сразу на месте полный расчет, чтобы я тебя уже не видел. Носи бабки с собой.
Эта идея, как впрочем и сам план, мне не нравилась, но было видно, что спорить с Ваней не имеет смысла. Теперь он командовал, и, казалось, он знал, что надо делать лучше меня.
– Когда начнем? – спросил я.
– Сегодня. Зачем расстягивать. Лишний раз на электричке трястись! В пять вечера – в кафе.
Я поехал домой. Принял ванну и пообедал.
Прилег отдохнуть.
Лежал и думал о вечере. Об этой ловле «на живца». В самом этом выражении было явное неуважение к «живцу», то есть ко мне. Я был чем-то мелким, вроде червячка' на которого хотели поймать крупную рыбу.
Время шло медленно.
В четыре я вышел из дому. Уже темнело..
Мое место в кафе оказалось занятым. Я взял свою обычную двойную половинку и уселся за ближний к стойке бара столик.
Краем глаза заметил Ваню. Он сидел у входа. Перед ним на столе стоял стакан и открытая бутылка пива.
«На работе не пью» – вспомнил я его утреннюю фразу.
Окинув взглядом первый зал, я понял, что Кости здесь нет.
После второй двойной половинки во рту загорчило. А до закрытия оставался еще час. Было нудно сидеть и ничего не делать. Я взял сто грамм «Кеглевича». Теперь сиделось легче. Мелкие глотки дынной водки мгновенно убили кофейную горечь во рту. Время потекло чуть быстрее.
Около семи «кофейница» стала выпроваживать посетителей.
Мы с Ваней оказались последними.
– Иди в сторону метро, – прошептал мне Ваня в дверях.
