взглянуть на траекторию крупным планом. С обозначением мест, откуда следить за нами наиболее удобно.
Экран заполнили изображения всего трех стран — Украины, Беларуси и западной части России. На отрезке между Киевом и Москвой загорелись квадратики. Один из них — прямо в том месте, где перед нападением на Украину планировалось сосредоточить танковые и мотострелковые подразделения.
— Черт! — выругался Нестеренко. Спутник «Лакросс» был оснащен системой индикации РЛС с синтезированной апертурой, то есть мог «видеть» сквозь тучи, пыль и в темноте. Пункты подготовки к операции «Жуков» тщательно скрывали камуфляжные сетки, однако их надежность при столь дотошной разведке оставляла желать лучшего.
— Мы запустили «Паука», — негромко напомнил Баранов, указывая на другую мигающую на экране стрелочку. — В области эффективной работы будет через полчаса.
Нестеренко едва заметно кивнул. «Паук» был сверхсекретной системой космического оружия. На вид обыкновенные метео— или навигационные спутники, на низкой околоземной орбите «Пауки» поражали вражеские космические платформы. Теоретически подобную операцию можно было провернуть тайно. А в реальности? Даже попытку россиян уничтожить американский спутник-шпион США расценили бы как вооруженную агрессию.
Нестеренко пожал плечами. В конце концов, это было не его решение. Подойдя к ближайшему пульту управления, он снял трубку с засекреченного телефона и твердо велел ответившему оператору:
— Генерал-полковник Нестеренко. Свяжите меня с Кремлем. Я должен срочно побеседовать с президентом.
На удалении четырехсот километров от морей и коричнево-зелено-белой суши Земли российский метеорологический спутник, официально зарегистрированный как «Космос-8Б», двигался со скоростью двадцать семь тысяч километров в час по обычной эллиптической орбите. В действительности же это был носитель оружия с кодовым названием «Паук-12». Когда спутник пролетал над побережьем Африки, его высокочастотная ретрансляционная антенна начала принимать новые программы для бортовых компьютеров.
Через шестьдесят секунд по окончании приема «Паук-12» активизировался.
И выпустил в космическое пространство несколько небольших ракет. Медленно продвинувшись вперед по заданному курсу, цилиндрический спутник повернулся тупой носовой частью к отдаленной дуге земного горизонта. И снова выпустил оружие.
Шесть противоспутниковых боеголовок, метя точно в цель, медленно полетели в сторону Земли. Когда они отдалились на несколько километров, «Паук-12» выполнил последнюю запрограммированную команду. Самоуничтожился, разлетевшись от взрыва на мелкие куски.
Взорвались и шесть боеголовок, заполнив пространство вокруг градом из тысяч остроконечных титановых частиц. Убийственная туча двинулась вперед на скорости более семи километров в секунду.
Опустившись за сорок пять секунд на триста километров, облако пересекло орбитальную траекторию «Лакросса-5» — одного из двух летающих вокруг Земли американских спутников-шпионов, оснащенных системой индикации РЛС с синтезированной апертурой.
— По «Лакроссу-5» нанесен удар, — ликующе доложил Баранов, получив новость от одного из офицеров-наблюдателей. — Согласно предварительной оценке, американский спутник-шпион полностью уничтожен.
Генерал-полковник спокойно кивнул.
— Соедините меня с командующим космическими силами США. Скажу ему, мол, мне искренне жаль, что в результате непредвиденной аварии на нашем метеоспутнике «Космос» им пришлось понести столь серьезные потери. И, разумеется, извинюсь.
— Полагаете, американцы вам поверят?
Нестеренко пожал плечами.
— Может быть. А может, и нет. Главное в том, что заменить спутник в ближайшее время у них не получится. А нам очень скоро будет наплевать, чему они верят, а чему нет.
Было раннее утро, когда агент секретной службы ввел Фреда Клейна в Восточный кабинет Кастильи — царство старых книг, копий с работ Фредерика Ремингтона и фотографий с видами Нью- Мексико. В окружении любимых вещей президент отдыхал от более помпезных мест Белого дома с их неизменным напряжением и суетой.
Кастилья сидел в большом глубоком кресле, угрюмо просматривая сводки разведчиков. На столе стоял завтрак, к которому президент еще и не притрагивался.
— Присаживайся, Фред.
Клейн опустился во второе кресло.
Кастилья отложил стопку бумаг и взглянул на приятеля.
— Какие-нибудь новости от московской команды?
— Пока нет, — ответил Клейн. — Жду, что они выйдут на связь самое позднее через несколько часов.
Президент безотрадно кивнул.
— Хорошо. Мне нужен максимум информации. Как можно быстрее.
Клейн изогнул бровь.
— Скоро россияне воплотят свои гнусные планы в жизнь. У нас остается слишком мало времени, — пояснил Кастилья.
— Да, — согласился глава «Прикрытия-1». — Если слухи о военных приготовлениях — не пустая болтовня, США и страны-союзницы не успеют ничего предпринять.
— Я организую собрание с представителями Великобритании, Франции, Германии и Японии, — сообщил Кастилья. — С нашими ближайшими друзьями — ближайшими и сильнейшими. Следует вместе придумать, как остановить Дударева, какие принять меры, чтобы сорвать его безумную операцию.
— Когда? — спросил Клейн.
— Утром двадцать второго февраля, — сказал президент. — Позднее никак нельзя, или все пойдет прахом.
Клейн нахмурился.
— Не уверен, что к этому моменту смогу предоставить конкретные факты. Срок слишком уж короткий.
Кастилья кивнул.
— Понимаю. Но ничего не могу изменить, Фред.
Поверь, столь же жесткие требования я выдвигаю ко всем, от кого хоть что-либо зависит. Вчера вечером на совещании с Советом национальной безопасности я распорядился перенаправить все средства, какие только есть у нашей разведки: спутники-шпионы, станции перехвата сигналов, работу агентов. Цель у нас сейчас единственная, надо достигнуть ее любым путем. Словом, когда в Овальном кабинете соберутся наши союзники, у меня в руках должны быть убедительные доказательства того, что Россия готовится к войне.
— А если мы не сможем их предоставить?
Президент вздохнул.
