Смит едва удержался, чтобы не выступить против столь явной некомпетентности. Цыган, обездоленных и неприкаянных, при всей их несомненной порочности, более благополучные людские сообщества, в которых те постоянно вращались, нередко использовали как козлов отпущения. Игра тянулась испокон веков, правила не менялись по сей день.
— Убийство доктора Петренко — это вам не жульничество, — проговорил Смит медленно, стараясь не выходить из себя. — Скорее кровавая расправа. Мерзавцы знали, как его зовут, понимаете? Это не кучка шутов, тут дело серьезное.
Карасек пожал плечами.
— Вероятно, они следили за ним от самой гостиницы. Уличные цыганские банды нередко охотятся за иностранцами, особенно когда смекают, что поживиться смогут на славу.
Нечто странное в его интонации совсем сбило Смита с толку. Он почувствовал фальшь и покачал головой.
— А сами-то вы верите в эту чушь? Нет ведь, признайтесь?
— Нет? А во что же мне, скажите на милость, верить? — невозмутимо спросил полицейский. Его светлые глаза сузились. — Каковы ваши соображения? Может, поделитесь?
Смит промолчал. Действовать следовало крайне осторожно. Излишняя открытость с инспектором грозила опасностью. Смит не сомневался в том, что Петренко убили, дабы он не передал ему документы и образцы, которые тайно вывез за пределы России, но доказательств тому у подполковника не было. Петренко и портфель утонули во Влтаве. Заяви Смит сейчас, что, мол, убийство политическое, он вляпается в запутанное и долгое расследование, а тем самым поставит под угрозу разоблачения свои связи и умения, о которых не имел права и упоминать.
— Я прочел ваши показания очень внимательно, — продолжил Карасек. — Признаться честно, в некоторых ключевых местах так и чувствуется некая недоговоренность.
— В каких именно?
— Возьмем, к примеру, вашу встречу с Петренко на мосту, — произнес полицейский. — Американский военный и российский ученый... Весьма странное место и время, не находите?
— На армию США я работаю исключительно как медик и занимаюсь наукой, — сухо напомнил Смит. — Я врач, не военный.
— Да-да, конечно. — Улыбка на тонких губах Карасека растаяла, не тронув бледно-голубых глаз. — Отличных в Америке готовят медиков — даже зависть берет, ей-богу. Всесторонне развитых. Мало кто из всех знакомых мне врачей в состоянии выйти живым из схватки с тремя вооруженными бандитами.
— Мне просто повезло.
— Повезло? — Несколько тягостных мгновений слово висело в воздухе. — Тем не менее я бы хотел услышать более правдоподобное объяснение вашей встрече с доктором Петренко на мосту.
— Все очень просто, — ответил Смит, досадуя, что вынужден лгать. — За два дня я так устал от докладов и симпозиумов, что почувствовал: надо бы отдохнуть. Петренко тоже. К тому же нам обоим хотелось получше осмотреть Прагу — начать решили с Карлова моста.
Карасек недоверчиво вскинул бровь.
— Значит, вы отправились полюбоваться достопримечательностями? В такой-то туман?
Американец ничего не ответил.
Чешский полицейский внимательно посмотрел на него и вздохнул.
— Что ж, чудесно. Не вижу больше смысла вас задерживать. — Он с готовностью поднялся, прошел к двери, открыл ее. И внезапно вновь повернул голову. — Да, кстати. Мы взяли на себя смелость забрать из гостиницы ваши вещи. Они ждут вас внизу. Прежде чем отправиться в аэропорт, вы наверняка захотите побриться и переодеться. До следующего рейса на Нью-Йорк через Лондон остается несколько часов.
Смит прищурился.
— О чем это вы?
— Оказавшись в столь затруднительных обстоятельствах, вы, я уверен, желаете как можно скорее покинуть нашу страну, — произнес Карасек. — Очень жаль, но так будет лучше.
— Это приказ? — спокойно поинтересовался Смит.
— В официальном смысле? Нет, разумеется, нет. Чехия и США — близкие друзья, разве не так? — Карасек пожал плечами. — Назовем это настоятельным добрым советом. Прага — миролюбивый город, ее процветание напрямую связано с туризмом. Перестрелки в стиле Дикого Запада на живописных пражских улочках и древних мостах — такого мы стараемся не допускать.
— Выходит, вы доблестный защитник порядка, а я — вооруженный бандит, от которого вам надлежит очистить город, пока не стряслось новой беды? — с печальной улыбкой поинтересовался Джон.
Впервые за время разговора лицо инспектора на миг повеселело.
— Что-то в этом духе, мистер Смит.
— Я должен связаться с руководством, — многозначительно сказал Смит.
— Конечно. — Карасек повернулся к двери и немного повысил голос. — Антонин! Будь добр, принеси нашему американскому другу его телефон.
Молчаливый сержант вернул Смиту сотовый — его нашли во внутреннем кармане кожаной куртки, в чехле из водонепроницаемой ткани.
Быстро кивнув в знак благодарности, Смит взял телефон, раскрыл его и нажал кнопку перехода из режима ожидания в рабочее состояние. Загорелся цветной экранчик. На нем после быстрой самопроверки, подтвердившей, что система исправна и что никто не пытался войти в подпрограммы, высветились иконки.
— Интересная штуковина, — заметил от двери инспектор Карасек. — Некоторые функции даже наших инженеров-электронщиков поставили в тупик.
На лице Смита не дрогнул ни единый мускул.
— В самом деле? Удивительно! В Штатах такие сейчас в моде. В следующий раз, если не забуду, прихвачу с собой руководство по эксплуатации.
Чех с едва заметной улыбкой на губах пожал плечами, признавая поражение.
— Очень надеюсь, что следующего раза не будет, подполковник Смит. Счастливого пути.
Американец подождал, пока дверь за инспектором закроется, нажал кнопку, набирая заранее введенный код. И поднес телефон к уху. Гудки послышались с некоторой задержкой.
— Минутку, пожалуйста, — вежливо произнес приятный женский голос. Последовало два звуковых сигнала — включился преобразователь, шифрующий разговор в обоих направлениях. — Я вас слушаю.
— Я подполковник Джонатан Смит, звоню из Праги, — осторожно произнес Джон. — Понимаю, у вас сейчас слишком поздно, но мне необходимо побеседовать с генералом Фергюсоном. Дело важное, не терпит отлагательств.
Если разговор кто-то подслушивал, он без труда мог выяснить, что бригадный генерал Дэниел Райдер Фергюсон возглавляет Медицинский научно-исследовательский институт инфекционных заболеваний Армии США. Однако номер, который набрал Смит, не имел никакого отношения к НИИ в Форт-Детрике. Звонок поступил в округ Колумбия, в центральное управление «Прикрытия-1».
Джон Смит вел двойную жизнь. В основном работал в открытую, как ученый и врач при институте инфекционных заболеваний. Но порой выполнял и спецзадания «Прикрытия» — сверхсекретного разведывательного органа, подотчетного непосредственно президенту Соединенных Штатов. О существовании «Прикрытия-1» не знали ни члены Конгресса, ни командующие армией, ни главы прочих разведывательных подразделений. Управляемое немногочисленной группой людей в центре, «Прикрытие- 1» представляло собой сеть тайных агентов, профессионалов в различных областях, с огромным багажом знаний и жизненного опыта, не обремененных ни семьями, ни другими личными обязательствами.
— Генерал Фергюсон уже уехал домой, сэр, — ответила, искусно подыгрывая Смиту, Мэгги Темплтон, ответственная в «Прикрытии» за связь. Фраза «не терпит отлагательств», которую он произнес, служила для тайных агентов средством сообщить: «я в серьезной опасности». — Но я могу связать вас с дежурным офицером.
— С дежурным офицером? — повторил Смит вслух. — Да, пожалуйста.
— Хорошо. Одну минутку.
