Словарь по психоанализу

нейрофизиологическим. На самом же деле ' речь вдет здесь не о переходе, а всего лишь о переносе ней­ рофизиологической теории на другую область.

2) Другая сложность возникает при попытках связать понятие нагрузки с понятиями фрейдовской топики. С одной стороны, считается, что любая энергетическая нагрузка порождается влечениями; с другой стороны, однако, говорят о том, что каждая психическая система имеет свою особую нагрузку. Эта трудность проявляется особенно ярко в случае так называемой бессознатель­ной нагрузки. В самом деле, если считать, что эта нагрузка имеет либидинальную природу, она предстанет как сила, подталкивающая нагруженные энергией представления к осознанию и движению. Правда, Фрейд нередко говорит о бессознательной нагрузке как о связующей силе, присущей системе бессознательного и способной притягивать к нему представления: особенно велика роль этой силы в процессе вытеснения. Возникает впечатление, что термин «на­грузка» обозначает разнородные понятия (3).

3) Можно ли ограничить понятие нагрузки у Фрейда областью экономики? У Фрейда оно означает положительную нагрузку объек­та или представления. Однако разве это понятие не имеет более широкого смысла на уровне описания и клинического опыта? В личном мире субъекта вещи и представления обладают значениями, упорядочивающими все поле восприятия и поведения. С одной стороны, эти значения могут быть столь различными, что даже помыслить возможность их взаимозаменяемости невозможно. С другой стороны, оказывается, что некоторые объекты, обладающие для субъекта значениями, оказываются носителями не положитель­ной, а отрицательной нагрузки: например, объект страха (фобический объект) вовсе не лишен нагрузки – напротив, он сильно «нагружен» как то- чего-следует-избегать.

Иногда возникает желание отказаться от этого «экономическо­го» языка и перевести фрейдовское понятие нагрузки в план фено­менологии с ее излюбленными понятиями – интенциональности, объекта- ценности и пр. К тому же научный язык Фрейда подчас подкрепляет такую точку зрения. Например, в написанной по-французски статье «Некоторые соображения к сравнительному изучению двигательных параличей органического и истерического происхождения» (1893) Фрейд использует в качестве взаимозаменя­емых такие выражения, как «квант аффекта» (Affektbetrag) и «аф­фективная ценность» (4). В других текстах «нагрузки» – это не столько определенные количества доступной измерению либидинальной энергии, сколько качественно различные аффективные побуж­дения: например, для младенца, лишенного матери, мать несет нагрузку его «томительного влечения» (Sehnsuchtbesetzung) (5).

*

Каковы бы ни были трудности, связанные с понятием нагрузки, психоаналитикам вряд ли можно без него обойтись при осмыслении клинических данных и оценке динамики анализа. Некоторые рас­стройства связаны с особым распределением энергии субъекта применительно к объектам и к самому себе. Вследствие этого, например, состояние скорби приводит к явному оскудению отно­шений субъекта с внешним миром, что, в свою очередь, объясняется сверхнагрузкой утраченного объекта, как если бы между различными нагрузками внешних или воображаемых объектов, собственного тела, Я и т. д. существовало подлинное энергетичес­кое равновесие.

НАРЦИССИЗМ

Нем.: Narzissmus. – Франц.: narcissisme. – Англ.: narcissism. – Исп.: narcisis-mo. – Итал.: narcisismo. – Португ.: narcisismo.

• Согласно мифу о Нарциссе, любовь к собственному образу.

• 1) Термин «нарциссизм» (а) впервые появляется у Фрейда в 1910 г. Для обозначения гомосексуального выбора объекта: гомосексуалисты «…видят сексуальный объект в самих себе; они исходят из нарциссической установки и ищут похожих на себя молодых людей, которых они могли бы любить так же, как мать любила их» (la).

Открытие нарциссизма заставляет Фрейда предположить – в случае Шребера (1911) – существование особой стадии сексуаль­ного развития, промежуточной между автоэротизмом и объектной любовью. «Субъект начинает видеть (объект любви] в самом себе, в своем теле» (2), что позволяет впервые свести сексуальные вле­чения воедино. Ту же точку зрения мы находим и в «Тотеме и табу» (Totem und Tabu, 1913).

2) Мы видим, что Фрейд пользовался понятием нарциссизма еще до того, как посвятил ему отдельное исследование (К введению в нарциссизм (Zur Einfьhrung des Narzissmus, 1914)). В этом тексте понятие нарциссизма вводится в психоаналитическую теорию в целом, прежде всего в область либидинальных влечений. В самом деле, при психозе («нарциссическом неврозе»*) либидо способно к перенагрузке Я при разгрузке объекта; а это предполагает, что '…по сути, нагрузка Я при этом сохраняется и относится к объектным нагрузкам так же, как тело живой протоплазмы – к выпускаемым ею ложноножкам' (За). Опираясь на принцип сохранения либидинальной энергии, Фрейд устанавливает равновесие между Я-либидо (Я, нагруженным либидо) и «объектным либидо»: «Чем больше поглощает одно, тем сильнее истощается другое» (Зb). 'Я следует рассматривать как большой резервуар, откуда либидо ус­тремляется к объектам, – всегда готовый вновь поглотить либидо, отливающее от объектов' (4).

В рамках энергетической концепции, признающей постоянство либидинальных нагрузок Я, наше определение нарциссизма пред­ставляет его не как стадию развития, но как застой либидо, не преодолимый никакой нагрузкой объектов.

3) Этот процесс разгрузки объекта и востребования либидо субъектом уже был описан К.Абрахамом в 1908 г. на примере раннего слабоумия: «Психосексуальная характеристика раннего слабоумия – это возврат пациента к автоэротизму […]. Больной переносит на себя как на единственный сексуальный объект все то количество либидо, которое нормальный человек распределяет между окружающими его одушевленными и неодушевленными предметами» (5). Фрейд разделяет эти идеи Абрахама: «…они приняты психоанализом и стали основой нашего отношения к психозам» (6), добавляя (и это добавление позволяет уточнить суть нарциссизма в сравнении с автоэротизмом*), что Я поначалу не представляет собой единства и что для создания целостного Я требуется «дополнительное психическое действие» (Зс).

Если мы стремимся сохранить различие между тем состоянием, при котором сексуальные влечения удовлетворяются беспорядочно и независимо друг от друга, и нарциссизмом, при котором объектом любви становится Я как целое, приходится предположить, что формирование Я начинается уже в период детского нарциссизма.

По этому вопросу в психоаналитической теории не существует единой точки зрения. Можно предположить, что Я складывается одновременно и параллельно со становлением схемы тела, причем формирование такого единства ускоряется, если собственнное Я субъекта складывается по образу другого человека. Тогда нарциссизм – это страстная любовь объекта к этому образу. Жак Лакан обнаружил соответствие между начальным моментом в формировании Я и исходным нарциссическим опытом, так назы­ваемой стадией зеркала* (7). С этой точки зрения, определяющей Я через его самоотождествление с образом другого человека, нарциссизм, даже «первичный», не есть состояние, лишенное интер­ субъективного отношения, но, напротив, интериоризация такого отношения. Такова фрейдовская трактовка нарциссизма в «Скорби и меланхолии» (Trauer und Melancholie, 1916), где речь идет о «нарциссическом (само)отождествлении» с объектом (8).

Однако во второй теории психического аппарата мы уже не встречаем у Фрейда этих идей. На их место встает противопостав­ление первичного (необъектного) нарциссического состояния объектным отношениям. Это изначальное состояние, или первичный нарциссизм, отличается полным отсутствием отношения к окру­жению, слитностью Я и Оно : его прообразом служит внутриутробная жизнь, более или менее точно отображаемая в снах (9).

Идея более позднего нарциссизма, связанного с формированием Я через