похоже, что мы приземлились не в том месте, которое намечалось. Демоны никогда не добирались до Равнины Паладинов, на которой стоят замки джасперян.
— Если принцесса позволит… — Это был Флейж, знаток всех песен, историй и небылиц. — Это существо не может быть Иуфу — те никогда не нападали на людей вот так, с воздуха. Они детским плачем заманивали странников в ледяные ловушки, и только тогда, когда жертва превращалась в кусок льда, ее… ну, в общем…
— Можешь не договаривать, среди нас… — принцесса нехорошо усмехнулась, — пугливые.
Таира сбросила с плеча руку Скюза и отпрыгнула назад, словно готовясь к драке. Миндалевидные томные глаза сузились до щелок, из которых теперь полыхал яростный черный огонь.
Мона Сэниа вскинула руку, предупреждая ее слова:
— Прежде всего я, принцесса Джаспера, намерена выяснить, почему ты очутилась без зова на моем звездном корабле?
Такой тон вполне мог довести до заикания любого. Но не повелительницу сов. Она пожала плечами и неожиданно рассмеялась:
— Шайтан меня раздери, если бы я пропустила такую возможность! Вы сами сказали — звездный корабль. Быть рядом с первым инопланетным кораблем, опустившимся на Землю, и хотя бы не потрогать его пальцем? Ну уж нет! Так что не устраивайте вашему Скюзу царскую выволочку, я сама напросилась.
— И перелетела через ничто?..
— Через что — ничто?
Мона Сэниа открыла рот, чтобы уличить ее, — и поперхнулась. Да, если девушка владела даром мгновенного перелета, то она смогла бы это сделать.
Но вот чего она не успела бы — так это переодеться.
Хрупкая фигурка, которую кружил на руках Юрг, была вся в бледно-голубом. На Таире — привычная коричневая с зеленым куртка, такие же облегающие штаны, заправленные в сапожки. Странный амулет на шее — очень узкий флакон, подвешенный на кожаном шнурке, внутри — мельтешение крошечных снежинок. Не из корабельных ли трофеев?..
Еще не позволяя себе поверить, она проговорила:
— Но на опушке я видела птицу… и еще… кого-то…
— А, Персифаль! — отмахнулась девушка. — Упрям и туповат. Недоучка.
— Кто — недоучка? — машинально переспросила принцесса севшим голосом, прекрасно понимая, что если сейчас кто-то и выглядит глуповатым, то это именно она.
— Да Перс же, кто еще! — торопливо затараторила Таира. — Ведь я еще с вечера связалась с Камилом, это мой младший, передала ему пожелание Юрмихалыча, чтобы птицы были две, а он говорит — тут такое, тебе там одной нельзя, вам решено не сообщать; нужно поэтому встретиться, если что, то в охотничьем домике в полдень, но тут Юрмихалыч нас застукал, говорит — через его труп, поймаю, мол; но Камил приплыл ночью в гидрокостюме, высвистал Перса и удрал в лес, чтобы не поймали…
— Поймали.
— Значит, получит по шее. Ну да ему не привыкать. Наша прабабуля…
— Марш на корабль, — скомандовала принцесса.
Но девушка, как видно, уже освоилась — панический ужас, охвативший ее, когда она выпрыгнула из Скюзовой каютки, не был порождением горчичных вихрей и тошнотворного мява пока еще не идентифицированного демона — это была естественная реакция человеческой психики на то, чего не может быть.
Оказалось — может.
А раз может, то все вернулось на круги своя. Проявления далеко не отцовского характера в том числе.
— И не подумаю, — флегматично (зная, что это — наиболее результативный вариант) парировала Таира. — Я, между прочим, вам не подчиняюсь. И получила — то есть мы получили — четкое задание: охранять вас. Гуен! Гуен! Нажрется тут всякой дряни…
Из тумана неслышно выпорхнула сова, покружилась и, вытянув лапы в роскошных штанах, не без грации опустилась на ствол десинтора Скюза.
— Не туда, — сказала девушка и подставила плечо — Гуен заняла привычное место и принялась отряхиваться с таким отвращением, что стало ясно: дрянь была еще та.
Просто удивительно, насколько органично вписывалась эта пернатая живность в окружающий мир…
Девушка бесцеремонно раздвинула цепочку мужчин и, повернувшись, прижалась, как и они, спиной к корпусу корабля. Теперь их стало десять, не считая Гуен.
— Мы потеряли много времени, — как ни в чем не бывало проговорила принцесса. — Доложите о результатах разведки. Эрм?
— Ничего.
— Скюз?
— Раза два проглядывало небо — как ни странно, ни одной звезды или луны.
— Дуз?
— Северная стена укреплена искусственной кладкой не менее чем тысячелетней давности.
— Значит, до Черных Времен… Ких?
— Ничего, принцесса. Если бы я…
— Пы!
— Кости здоровый, вьючное животное, верно. Свежие.
— Борб?
— Ничего.
— Флейж?
— Стены ущелья гладкие, очень странно, что никаких камней, свалившихся сверху. У самого западного створа застывшая грязь, и на ней — отпечатки множества следов.
— Следов? — послышался одновременный вскрик.
— Да. Отпечатки колес и копыт, которых я никогда не видел.
— Свежие? — спросила мона Сэниа.
— От одного до нескольких дней.
— А в какую сторону следы? — вставила Таира.
— В том-то и дело… Копыта огромные, неподкованные и раздвоены в обе стороны, и вперед, и назад.
— Как у единорога… — прошептала принцесса. — Ну, и ты, Сорк, который видит дальше остальных!
Сорк, отрешенно глядевший на выход из ущелья, еще некоторое время молчал, потом неуверенно пожевал губами и произнес в который уже раз:
— Солнце садится…
— Да, — раздраженно кивнула принцесса. — И что?
— То, что оно давно уже должно было скрыться за горизонтом. А оно неподвижно.
— И что это значит?
Сорк молчал, всем видом показывая, что решать здесь пристало только принцессе.
— А то, что мы вовсе не на вашем Джаспере! — крикнула Таира, и в голосе ее прозвучало легкое злорадство. Ну надоедает же, когда при тебе кто-то постоянно оказывается способен на чудеса.
И никто не возразил. Все пребывали в каком-то оцепенении, не позволяющем осмыслить происшедшее. Крэги нарушили клятву. Крэги изменили самим себе.
Или нет?
Выяснить это можно было одним-единственным путем, и мона Сэниа решилась на него:
— Скажи, Кукушонок, мы действительно не на своей планете?
Последовала пауза — пестрый крэг беззвучно обращался к бывшим собратьям. И наконец прозвучало тяжелое:
