из людей настоящих фанатов-адреналинщиков: чем дальше, тем им все больше хочется все более острых ощущений и часто они останавливаются только тогда, когда становятся инвалидами. Я сам был таким и не хочу, чтобы мой сын повторял мой печальный опыт.
– Но почему печальный? Пап, я же… – попытался было объяснить Игорь, но папа не дал ему такой возможности.
– Все, больше ничего не желаю слышать. Заруби себе на носу – больше никаких роликов! А сейчас можешь идти!
Игорь хотел еще раз попробовать объяснить папе, почему ему так важно заниматься роликами, но тот только махнул рукой, сказав: «Успокоишься, потом поговорим. Поверь, ты мне еще спасибо скажешь.» Разозлившись, Игорь выкрикнул «Спасибо!» и, хлопнув дверью, выбежал из квартиры.
Он долго бродил по улицам, пока не оказался на набережной, где и сел, раздумывая, что ему делать. Игорь прекрасно знал твердый характер отца и ему было отлично известно, что если тот принимал решение, то станет придерживаться его несмотря ни на что. «Что же мне теперь делать? Если его не послушаюсь, даже не знаю, что будет,» – думал Игорь. До сих пор у него с отцом не было таких серьезных ссор, практически всегда они без труда находили общий язык. Но теперь, когда папа, не дав ему даже толком все объяснить, наложил запрет на ролики, Игорь оказался в полной растерянности.
Пока расстроенный Игорь предавался своим грустным думам, его друзьякатались в парке. Илья демонстрировал свое умение прыгать с трамплинов, а остальныеподбадривали его выкриками.
– А с разворотом ты приземлиться можешь? – крикнула Илье Катя, стояу трамплина.
– Конечно! – отозвался тот и, ослепительно улыбнувшись, разогнался, прыгнул с трамплина и пролетев несколько метров, лихо развернулся, и только после этого заскользил по асфальту.
– Да, жаль с нами нет Игоря! Такое веселье пропустил, – сказал Костя.
– Это точно, – согласилась Рита.
Время шло и вскоре роллеры начали собираться домой. По дороге Рита ворчливо переругивалась с Ильей, который потешался над ее покрасневшим отжарившего уже совсем по-летнему солнца носом. Костя и Катя, уставшие, молча шли за ними, даже не пытаясь разнять вечных противников. Расставшись у троллейбусной остановки, все отправились в разные стороны, исключая Риту и Костю, которым, как соседям, разумеется, было по дороге.
Катя еле переставляла ноги от усталости и шла, опустив голову вниз. Поэтому-то она и не заметила Игоря, который дожидался ее на скамейке в ее дворе.
– Катя! – крикнул Игорь, издалека увидев приближающуюся светловолосую девочку, одетую вджинсы и белую кофту.
– О, Игорь! Куда же ты пропал? Мы тебя в парке ждали, а потом Костя к тебе заходил, а у тебя никого нет, – говорила Катя, подходя к мальчику.
– Да родители на работе, а я вот гуляю целый день, – сказал Игорь.
– А почему же ты не приехал в парк? – спросила Катя.
Игорь сам себе удивился, когда вдруг начал рассказывать Кате о своих проблемах: о ссоре с отцом, о том, что тот категорически против того, чтобы Игорь всерьез занимался роликами, о его сложном характере. Катя, присев на скамейку рядом с Игорем, молча его слушала. Когда мальчик закончил говорить, она просто сказала:
– Пойдем ко мне! Что-нибудь съедим, а то ты, небось, голодный ходишь целый день.
– Нет, спасибо, я не хочу есть, – ответил Игорь, при этом вспомнив, что он действительно сегодня только завтракал, а на дворе уже вечер.
– Так, не скромничай! – решительно сказала Катя и, взяв Игоря за руку, повлекла его за собой в подъезд.
В квартире Кати Игорь даже растерялся: здесь кругом были картины, фотографии, театральные афиши, на большинстве которых был изображен портрет красивой белокурой женщины. Катя, заметив, что Игорь рассматривает один из портретов, сказала:
– Это моя мама. Ты не видел фильмов с ее участием?
– Видел «Тринадцатого утопленника», – ответил Игорь. – Слушай, я и не знал, что это твоя мама там снималась.
– Да, у моей мамы было много ролей, а одна из самых ею любимых – это образ матери юного дарования. В этом спектакле я, как ты понимаешь, тоже участвую: играю юное дарование.
– И в чем ты – «дарование»? – улыбаясь, спросил Игорь.
– В музыке, конечно, – с иронией ответила Катя. – Мама спит и видит, что я стану пианисткой или, того лучше, певицей.
– А сама-то этого хочешь?
– Вот в том-то и дело, что не знаю, – сказала Катя. – Конечно, мне нравится заниматься музыкой, но я еще не знаю, хочу ли я ею заниматься всю жизнь.
– Да, у меня такая же проблема с физикой и математикой тоже, – понимающе кивнул Игорь.
Катя провела Игоря в зал, а сама ушла в свою комнату переодеться. Игорь, сев на мягкий диван, осмотрелся. Широкое окно было занавешано тяжелыми шелковыми шторами, поэтому в комнате царил полумрак. У дальней стены стояло пианино из темного, покрытого лаком дерева. На многочисленных полках в шкафах со стеклянными дверцами поблескивала фарфоровая посуда, хрустальные бокалы. Стены были увешаны картинами с грустными пейзажами осенних дождливых лесов. В широкой красивой вазе, стоявшей на низком деревянном столике, в двух высоких напольных вазах стояли громадные букеты цветов. «Наверное, поклонники надарили,» – подумал Игорь.
– Ты тут не заскучал? – спросила Катя, заходя в комнату.
Она переоделась в широкую короткую юбку и полосатую кофточку.
– Пойдем пить чай! – сказала Катя и они отправились на кухню.
Разлив душистый чай по большим чашкам, Катя поставила на круглый стол, застланный кружевной скатертью стол большой пирог с грибами, вазочку с вареньем, конфетами.
– Ну, целый пир! – улыбнулся Игорь.
На кухне было уютно, светлые занавески слегка колыхались от ветерка, залетавшего в открытое окно.
– А где твоя мама? – спросил Игорь.
– А у нее сегодня спектакль, – ответила Катя. – Так что ты теперь будешь делать? Бросишь ролики?
– Нет, я во что бы то ни стало буду продолжать тренироваться, – сказал Игорь.
– А как же твой папа, что он скажет? – продолжала спрашивать Катя, подкладывая очередной кусок пирога в тарелку мальчика.
– Папа? Не знаю, что-нибудь придумаю. Скорее всего, придется от него скрывать и делать вид, что я после школы продолжаю заниматьсяисключительно учебой.
– Да, как я тебя понимаю! Мне тоже приходится от мамы скрывать, что я не так много времени провожу в музшколе, как она думает. И почему бы родителям не дать нам возможность самим выбирать, чем заниматься?
В ответ Игорь только пожал плечами. Так, за пирогом и чаем, они продолжали разговаривать, сетуя на строгих родителей, которые навязывают им свои взгляды и идеи. Потом они, помыв чашки, пошли в комнату Кати, где она начала показывать Игорю свои фотографии.
– А это мы в Сочи, – комментировала Катя очередной снимок. – Видишь какая пальма? Это…
Ее прервал звонок, раздавшийся у входной двери. Катя открыла дверь и увидела Риту.
– Кать, я тебе плеер забыла отдать, мы когдаиз парка возвращались, кто-то положил его в мой рюкзак, – говорила Рита, протягивая плеер.
– Рит, да ты заходи, мы тут мои фотки смотрим, давай с нами, ты же их тоже еще не видела, – сказала Катя.
– А кто это мы? – спросила Рита, заходя в коридор и снимая кроссовки – обычно она предпочитала спортивный стиль.
– А вот увидишь, это сюрприз! – заговорщицки подмигнув, сказала Катя.
Проходя по коридору, Рита мельком глянула на себя в большое, от самого пола зеркало. То, что она в нем увидела, ей вполне понравилось – синее каре с густой челкой, оттеняющее ее голубовато-серые глаза и делающие их ярче; маленький курносый нос и нервные губы, готовые в любо момент изогнутся в язвительной улыбке. Одета Рита была в голубые джинсы и цвета хаки рубашку на выпуск.
Зайдя в комнату вслед за Катей, Рита остолбенела, когда увидела Игоря, полулежащего на диване с фотоальбомом в руках.
– О, Рита, привет! – обрадовано поздоровался Игорь.
– Привет, – глухо отозвалась Рита, засовывая обе руки в карманы джинсов.
– Да ты садись, Рит, вместе будем фотографии смотреть, я тебе покажу, какой я была смешной в прошлом году, когда мама заставила меня носить скобку для зубов, – сказала Катя и села рядом с Игорем.
Мальчик подвинулся на диване и, посмотрев на Катю, улыбнулся ей. От внимательного взора Риты не ускользнуло ласковое выражение лица Игоря, когда он смотрел на Катю. Волна возмущения захлестнулаРиту.
– Нет, спасибо, я вообще-то спешу, – сказалаона, глядя в окно. – Я только на минутку забежала, чтоб плеер отдать. У меня сегодня дела.
– Жалко, – Катя удивленно посмотрела на подругу – она не помнила, чтобы та говорила о каких-либо делах вечером. Наоборот, они договаривались, что как только отдохнут, встретятся и пойдут прогуляться.
Рита, резко развернувшись, вышла из комнаты. Катя, вскочив с дивана и успев обменяться с Игорем недоуменными взглядами, поспешила за ней. Рита уже открыла входную дверь, когда ее руку, державшуюся за дверную ручку, перехватила Катя.
– Рита, что это с тобой? Куда ты вдруг заспешила?
– Неважно, просто мне надо уйти, – поправив свою непослушную челку, ответила Рита. – Пока!
– Пока! – Катя, держа дверь открытой, смотрела на лестничную площадку.
А Рита, не став дожидаться лифта, побежала вниз по лестнице. Катя, слушая удаляющийся звук ритиных шагов, пожала плечами и закрыла дверь. Она вернулась в комнату к Игорю и они продолжили рассматривать фотографии. Через час Игорь отправился домой, договорившись с Катей встретиться завтра в парке.
Дома, как только Игорь вошел в квартиру, ему навстречу вышел папа и спросил:
– Ну, как, к какому решению ты пришел? Решил покинуть отчий дом, уехав на роликах куда глаза глядят?
– Нет, решил заниматьсяучебой, – спокойно ответил Игорь. – Завтра жепосле школы иду к Косте и буду с ним заниматься. К тому же у него мама – математик, всегда можно будет у нее попросить помочь.
– Вот это совсем другое дело! – просиял папа. – Я очень рад, что ты одумался. У меня будет в ближайшее время много работы и я не смогу контролировать твои занятия, поэтому надеюсь, что ты сам проявишь себя как человек серьезный и ответственный. А по вечерам почему бы вам с Костей и на роликах не
