уверенности в невиновности ФСБ не было. В дом # 14/16 неоднократно приезжали офицеры милиции и ФСБ, уговаривали не подавать на организаторов учений в суд. Даже генерал Сергеев приезжал, просил не жаловаться, извинялся за своих московских коллег. Когда 20 сентября 2000 года НТВ передавало репортаж о приближающемся скорбном юбилее, одна из женщин сказала: «Скоро подходит это число, вообще из дома хочется уйти. Потому что боюсь, что годовщину, не дай Бог, отметят опять таким же учением. Я лично сомневаюсь, что это были учения. Я сомневаюсь». «С нами обошлись, как с быдлом, – говорила другая жительница дома. – Если бы нам хотя бы под утро сказали, что это проверка, а то ведь только через два дня… Мы не верим, что это были учения». «Я не верю, что это были учения, – сказала Людмила Картофельникова. – Ну разве можно так издеваться над людьми? В нашем доме на восьмом этаже пожилая женщина не смогла вывезти парализованную мать и эвакуировалась одна. Как же она рыдала потом в кинотеатре». Герой рязанских событий Алексей Картофельников тоже сомневался: «Никто нам в тот день не объяснил, что это были учения. Да мы и не верим. У нас ведь как – если что-то взорвалось, значит, теракт. Если разминировали – учения».
Сомневались не только жители злополучного рязанского дома, но и российская пресса. «Если власти убедительно докажут, – писала „Версия“, – что именно чеченские террористы взрывали дома со спящими жителями, мы если не одобрим, то поймем ту жестокость, с которой обрушились на чеченские города и села наши войска. Но если взрыв заказали не чеченцы, не Хаттаб, не Басаев, не Радуев? Если не они, то кто? Подумать страшно. […] Мы уже понимаем, что просто так заявлять о том, что взрывы организовали чеченцы, мы не можем».
Наконец, сомневались многочисленные иностранные специалисты. Вот что ответил на вопрос о причинах возникновения войны в Чечне Вильям Одом:
«Россия, по моему мнению, сама сфабриковала предлог для этой войны. Есть достаточно убедительные доказательства того, что полиция инсценировала некоторые взрывы в Москве. Они попались на таких действиях в Рязани – и попытались представить свои действия в качестве учений. Я думаю, что российский режим сфабриковал целую цепочку заранее спланированных событий с тем, чтобы сформировать российское общественное мнение и направить страну по пути, который неприемлем для большинства россиян».
Выйдя за рамки правового поля, ФСБ основывала свою деятельность не на Конституции РФ и не на уголовном и уголовно-процессуальном кодексах, а на собственных политических пристрастиях, сформулированных в инструкциях и устных приказах. Беспредел, в который погрузилась Россия, возник прежде всего потому, что спецслужбы планомерно и целенаправлено разрушали законодательные основы российской государственности. В этой войне самым страшным оружием спецслужб были организуемые ими по всей стране подконтрольные внештатные спецгруппы.
Глава 8
Создание подконтрольных ФСБ внештатных спецгрупп
Внештатные конспиративные боевые группы из бывших и действующих сотрудников специальных воинских подразделений и силовых структур начинают создаваться в России в 1980-е годы. Всего в России существует около 30 силовых ведомств. Воинские подразделения были при каждом из них. Трудно сказать, насколько эта акция носила организованный, а насколько стихийный характер. Очевидно, что ФСБ пытается везде иметь своих людей и, если не всегда организует группировки в формальном смысле слова, то в той или иной степени контролирует их деятельность с самого начала. Показательной является история создания в Приморье группировки братьев Александра и Сергея Ларионовых.
В конце 80-х годов в одно из самых крупных производственных объединений Владивостока «Востоктрансфлот» по распределению отправляются два брата Александр и Сергей Ларионовы. Вскоре С. Ларионов становится руководителем комсомольской организации объединения. Когда началось акционирование госпредприятия, братья Ларионовы, где-то раздобыв деньги, сами и через подставных лиц скупили крупный пакет акций и зарегистрировали при «Востоктрансфлоте» службу безопасности производственного объединения под названием «Система СБ». На базе этой структуры была затем создана самая мощная и кровавая в истории Приморья ОПГ.
Люди Ларионовых объезжали воинские части Тихоокеанского флота, шли к командиру или его заместителю по работе с личным составом, рассказывали, что занимаются трудоустройством увольняющихся в запас бойцов спецподразделений в «Систему СБ», занимающуюся борьбой с оргпреступностью; и после увольнения в запас бойцы диверсионных подразделений поступали к ним на работу. Группировка была построена по системе ГРУ; имела свою разведку и контрразведку, своих «чистильщиков», бригады наружного наблюдения, взрывников и аналитиков. В Японии было приобретено самое современное оборудование – сканеры, позволяющие перехватывать пейджинговые сообщения и разговоры по радиотелефонам, «жучки», приборы ночного видения и направленные микрофоны, спрятанные в различные предметы.
Бригада Ларионовых действовала в тесной связи с приморскими спецслужбами, прежде всего с военно-морской разведкой ГРУ. Заказы на отстрел преступных авторитетов поступали из местного УФСБ. Аналитики Ларионовых определили семь «преступных авторитетов», возглавлявших группировки, контролирующие владивостокские бизнесы. Эту семерку Ларионовы решили «убрать», а бизнесы забрать себе.
Первым в списке стоял бандит по уголовной кличке Чехов. Двое ликвидаторов бригады Ларионовых организовали засаду на трассе за городом и расстреляли из автоматов машину Чехова. Выскочивший из машины водитель был убит выстрелом в голову, а раненого «авторитета» увезли в сопки, облили бензином и сожгли.
Другому «приговоренному» бросили в спальню взрывное устройство большой мощности. Объект теракта уцелел, но обрушился подъезд жилого дома, погибли четыре случайных человека.
В 1993 году внутри группировки Ларионовых возник конфликт. Один из ее лидеров, Вадим Голдберг (или Гольдберг), и его подельники похитили А. Ларионова, вывезли его в лес и убили, нанеся несколько десятков ударов ножами. Узнав о смерти брата, С. Ларионов скрылся. К концу года все члены банды, в том числе С. Ларионов и Голдберг, были задержаны уголовным розыском. На одном из первых допросов С. Ларионов заявил, что пока говорить ничего не будет, но все расскажет на суде: и о «Системе СБ», и о кураторах из спецслужб. Чтобы этого не произошло, Ларионова убили.
Содержался он во Владивостокском СИЗО #1, в усиленно охраняемой одиночной камере. По пути на очередной допрос навстречу Ларионову в коридор вывели Евгения Демьяненко, проведшего за решеткой 19 лет. Проходя мимо, Демьяненко выхватил «заточку» и убил Ларионова одним ударом.
Месть Ларионову на этом не закончилась. В 1999 году неизвестные подорвали квартиру Ларионова, где находилась его жена, которая не пострадала. Некоторое время спустя наемный убийца расстрелял адвоката Ларионова Надежду Самихову. По Владивостоку поползли слухи, что «спецслужбы убирают свидетелей». Действительно, прокуратура подозрительно долго тянула с судом. Следствие длилось несколько лет, обвинительное заключение было вынесено только 14 января 2000 года. Уголовное дело по группировке Ларионовых насчитывало 108 томов. Но на скамье подсудимых оказались всего девять человек. Трое вышли прямо из зала суда, так как им засчитали время, проведенное под следствием. Остальные получили от 8 до 15 лет лишения свободы (в частности, 15 лет получил Голдберг).
Есть основания предполагать, что на ФСБ работала бригада известного самарского криминального «авторитета» Александра Литвинки (уголовная кличка Ниссан). Литвинка жил на Украине. В начале 80-х годов приехал в Самару и вскоре за серию разбойных нападений был осужден на семь лет. Из колонии вышел «авторитетом», уголовную кличку Ниссан получил за любовь к японским автомобилям. Заручившись поддержкой самарских «авторитетов», таких, как Дмитрий Рузляев (Дима Большой) и Михаил Бесфамильный (Бес), Литвинка создал свою «бригаду», костяк которой составили бывшие спортсмены- каратисты, строго соблюдавшие «сухой закон» и беспрекословно подчинявшиеся приказу.
