ней? Денис!.. Я вам больше скажу, – еще сильнее понизила голос и округлила глаза Майя: – Я думаю, что… ах нет… что это я? Ведь он муж мне…
– Говорите, – Ходасевич хладнокровно изучал лицо Майи.
– Я думаю, что… – Девушка прерывисто вздохнула. – Денис и убийство своего отца подстроил!
– Факты? – деловито спросил Ходасевич.
– Ох, я не знаю… – испугалась Майя.
– Сказавши «а», говорите «б», Майечка.
– Знаете… Незадолго до смерти… Смерти Бориса Андреича, я имею в виду… Денис так с ним ругался по телефону… Я слышала, как он на него наезжал…
– Откуда вы знаете, что он говорил именно с Борисом Андреевичем?
– Так ведь я потом у Дениса спросила, с кем это он. И тот ответил: с папаней.
– А о чем шел разговор? О Тамаре?
– Нет, ну что вы! – отшатнулась девушка. – О бизнесе.
– О чем конкретно?
– Ой, да я в этом ничего не понимаю… Но, я помню, Диня говорил – спокойно так, но очень строго, как он умеет… – Майя подняла глаза, припоминая. – Он говорил: «Оставь, это дело в покое, если не хочешь неприятностей на свою седую голову».
– А что, Майечка, у вашего мужа и свекра разве были общие деловые интересы?
– Я не знаю. Кажется, нет.
– Но, может, все-таки они из-за женщины ссорились? И эти слова – насчет «оставить в покое» – к Тамаре относились?
– Нет! Нет! Они про бизнес говорили! Точно!
– С чего вы взяли?
– Тон был такой… Деловой… И слова серьезные… «Акции» там всякие… «Опционы»… «Пролонгации»…
– А как вы думаете, Майя, – резко сменил тему полковник, – связь вашего мужа с Тамарой (если она была, конечно) долго длилась?
Глаза девушки наполнились слезами.
– Не знаю… Правду же говорят, что жены про своих мужей все узнают последними… Но у Дениса, мне кажется, в последний год кто-то действительно появился… Кто-то серьезный… Ровня ему, не шлюшки какие-нибудь… Я это чувствовала…
Ходасевич не стал спрашивать, с чего Майя заключила, что Денис изменяет ей – слишком скользкая и неназываемая материя. Однако спросил:
– Но раньше вы подозревали, что Тамара – его любовница?
– Нет! Ничего такого.
– А вы когда-нибудь встречались все вместе, вчетвером: Денис, его отец, вы и Тамара?
– Нет-нет, никогда.
– Может, Денис в одиночку к ним в гости ездил?
– Нет… Хотя… – Майя нахмурилась, припоминая. – Однажды он поздно приехал, веселый такой, ужинать не стал. Налил себе выпить и вдруг говорит: «Хороший мой папаня дом себе построил…» Я его спросила: «С чего ты вдруг вспомнил?» А Денис смутился, сказал: «Да просто так». А может, – вдруг, словно пораженная этой, внезапно пришедшей в голову мыслью, она сказала: – Так, может, он у
– Как бы то ни было, Тамара мертва, – сухо проговорил полковник. – Она сейчас в морге. И скоро ее похоронят. И, значит, никаких оснований ревновать к ней Дениса, у вас больше нет.
Последние слова Ходасевича были чистой воды провокацией, однако Майя поддалась на нее.
– Я знаете, что подумала… – протянула она. – Может быть, все и вправду мой Денис затеял?
– Что – «все»?
– Все! Они с Тамарой сговорились, и он отца своего убил! К тому же у него с отцом и какие-то разборки по бизнесу были!.. Вы его еще не знаете, он может! У Дениса и доступ к взрывчатке есть, он ведь строитель, а они, я знаю, один старый цех в Подмосковье взрывали. Денис же знал или догадывался, что отец все мачехе оставит. Вот они с Тамарой и решили: вместе грохнуть папаню. И грохнули! А потом… Потом он к ней позавчера ночью сходил, и они чего-то там не поделили, и тогда Денис решил и Тамару тоже убрать. Он, наверное, знал или догадывался, что она все ему завещала!
– По-моему, Майя, вы фантазируете, – сухо произнес Ходасевич.
Майя уставилась в глаза полковника сухими невидящими глазами:
– И вы даже не проверите эту версию?
– Отчего же? Проверю. И прошу, кстати, чтобы вы мне помогли.
– Я – вам? Как?
– Мы сейчас с вами вернемся в дом. Как ни в чем не бывало.
– Ни за что.
– Я прошу вас. Неужели вы не понимаете? Денис, наверно, решит объясниться с вами насчет наследства. А если не захочет – сами потребуйте у него объяснений. И раскрутите его на разговор о Тамаре. Может, он проговорится? Или, наоборот, все удовлетворительно объяснит? Может, на самом деле его связь с Тамарой существует только в вашем воображении?
– Как же, как же… – горько протянула Майя.
– Пойдемте. – Галантный полковник подал ей руку.
– Но я не буду жить с ним, если окажется, что все это – правда! – вдруг выкрикнула Майя.
– Конечно, не будете, – мягко успокоил ее полковник. – К тому же Дениса вашего и посадить могут.
Вместе, под руку, они вышли из здания бани.
Полковник, наверное, счел бы идеи Майи чистым бредом, если бы не одно «но».
В то самое время, пока наверху оглашали завещание Тамары, он позвонил своему коллеге полковнику Ибрагимову, и тот, среди прочего, сообщил ему следующий небезынтересный факт: согласно данным медэкспертизы, погибшая в ночь перед смертью действительно имела половой акт. При этом акт был, что называется, «по любви»: никаких насильственных действий по отношению к Тамаре Конышевой убийца не производил.
Сперму, обнаруженную во влагалище Тамары, отправили на экспертизу (сказал Ибрагимов). По ней будет определена группа крови того, кто занимался с ней любовью за несколько часов до смерти.
Почему-то Ходасевич был уверен, что она совпадет с группой крови Дениса Борисовича Конышева.
Когда все спустились в гостиную, нотариус церемонно распрощался и отбыл на своем древнем «Мерседесе». Маргарита была одновременно ошеломлена, зла и разочарована. Наташа изо всех сил старалась скрыть свою досаду. Инков выглядел растерянным. Торжествующую Вику немедленно услали на кухню. А вот Денис, казалось, хотел – да не мог скрыть своей радости.
– Да-а, интересно, Диня, – насмешливо пропела Наташа, – за какие такие заслуги покойница именно тебе все оставила?
– Майя очень хорошо поняла, почему, – подхватила Рита, стараясь быть ироничной, однако голос ее звучал не насмешливо, а зло. – Не в бровь, а в глаз поняла. В буквальном смысле – в глаз. Бац – и кулаком! Тебе, кстати, как, Динечка, – не больно? Может, перевязку сделать? Ледяной компресс приложить?
И впрямь – под глазом Дениса набухал кровоподтек.
– Придется теперь тебе заниматься похоронами
