сотовый. Может, он на даче? «Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте перезвонить позднее». Петренко уже передал Савицкому на пейджер просьбу срочно с ним связаться, однако прошло сорок минут, а от полковника все еще ни слуху ни духу. Капитан снова набрал номер пейджингового оператора и повторил свою просьбу. Подождал семь минут – звонка опять не последовало. Тогда Петренко вздохнул и набрал домашний телефон Савицкого. Как друг семьи полковника и его протеже он имел на это полное право. Трубку взяла жена.
– Здравствуйте, Инга Петровна.
– А-а, Сереженька, – радушно поприветствовала его она. – Какими судьбами? Что не заходишь?
– Да вот, работы много, – промямлил Петренко.
– Работа не волк, в лес не убежит, – парировала тетя Инга. – Давай закругляйся и приезжай к нам. У меня сегодня расстегаи с визигой.
– Звучит заманчиво.
– Вот и приезжай! Чем ты там в своей общаге питаешься? Супчиком пакетным?
Про пакетный суп, между прочим, была чистая правда.
– Да мне бы с Владимиром Евгеньевичем потолковать надо, – ушел от ответа капитан.
– Нет его. И не знаю, когда будет. Звонил пару часов назад – сказал, чтоб к ужину не ждали. Дела службы, говорит. Ну, как вы все обычно в таких случаях оправдываетесь. – Инга Петровна засмеялась.
– Это чистая правда – дел полно, – проговорил Петренко.
– Ой, врунишка, – совсем развеселилась Инга Петровна. – То-то у вас с Владимиром Евгеньевичем дела в разных местах. Хоть бы сговорились, как женам-то врать!.. Ладно-ладно, шучу… Я вам верю… Давайте там, мужички, не перетрудитесь…
Капитан положил трубку. Вздохнул. Судя по всему, ему предстояло выпутываться из ситуации самостоятельно, то есть искать Кольцова.
«Дачка», о которой Вельская сговорилась по телефону с Олей, оказалась двухэтажным особняком белого кирпича, стоявшим посреди огромного участка за трехметровым кирпичным забором.
Ворота угодливо отворил мужчина интеллигентного вида, кажется, даже в пенсне. Одет он был, однако, в овчинную безрукавку и резиновые сапоги. Алла слегка приоткрыла окно джипа и снисходительно бросила:
– Мы будем здесь жить.
– Да-да, – забормотал дядечка, кивая, – Ольга Евгеньевна звонила. Проезжайте, пожалуйста, Алла Валерьевна, вам показать, где гараж?
– Я помню, – сухо ответствовала Алла и закрыла окно.
– Кто это? – полюбопытствовал Кольцов.
– Олькин сторож. Профессор химии. А она ему платит, как академику.
Сторож с зарплатой академика остался стоять у ворот.
Кольцов оглянулся посмотреть на профессора и без труда разглядел в глазах сторожа плохо скрываемое презрение – Кольцову стало как-то неуютно.
Джип с вызывающим писком притормозил у крыльца.
– Выгружайся! – приказала Алла.
Ее резкий голос и безапелляционный тон напомнили Ивану о жене: Марина тоже обожала командовать. И этот профессор-химик в роли сторожа Марине бы очень понравился. И двухэтажный особняк, скрытый за вызывающе высоким кирпичным забором…
Алла провела Ивана в комнату, площадью никак не менее метров тридцати, с дубовым паркетом и стенами, обшитыми деревянными панелями, двумя огромными окнами, задрапированными гобеленами. Кольцов с некоторой робостью вступил в свое новое жилище и поинтересовался:
– Здесь живут ваши друзья?
Алла снисходительно пояснила:
– Живут они в Москве, на Кутузовском. А сюда иногда приезжают на выходные.
В ее тоне словно читалось: «Слушайся меня, и ты будешь жить не хуже».
Алла открыла громадный зеркальный шкаф, подозвала Ивана жестом:
– Иди сюда, покопайся. Тебе надо переодеться.
Кольцов подошел к шкафу. На плотных рядах плечиков в несколько слоев висели рубашки, брюки, женские кофточки и мужские свитера… Запах духов смешивался с нафталиновым духом. Алла стояла рядом и не сводила с Кольцова глаз. Он выбрал рубашку в крупную голубую клетку и синие джинсы.
– Носки – в боковом ящике, – махнула рукой Вельская.
Иван бросил одежду на огромную кровать и выразительно посмотрел на Аллу, но та, казалось, не собиралась выходить из комнаты. Он буркнул:
– Мне надо переодеться.
Она многозначительно повела носом и сообщила:
– Душ – вон за той дверью. Загляни и туда. Только поторопись.
И вышла из комнаты, на ходу повиливая бедрами и постукивая каблуками.
Оказавшись наконец в одиночестве, Иван устало откинулся на безразмерную кровать. Ему показалось, что, когда Вельская вышла, в комнате стало как-то спокойнее. А пока она стояла рядом с ним, воздух был пропитан тревогой.
И эта женщина предлагает ему – как она сказала – венчурное предприятие?.. Он будет акционером пополам с ней… Но пока Алла что-то не похожа на партнера. Она держит себя с ним как начальница. Как хозяйка – хозяйка положения его, Ивана, его судьбы и жизни. Она предлагает ему Монте-Карло, Лондон, Атлантик-Сити и кучу зеленых долларов… Предлагает свою поддержку и абсолютно легальные деньги. Ведь никому же не запрещено выигрывать. Только отчего-то его совсем не прельщает эта радужная картина.
Иван прошел в ванную. Она сверкала мрамором и зеркалами. На полке у огромного трюмо теснились тысячи, показалось Ивану, флаконов и пузыречков с иноземными этикетками. «А ведь это у людей всего лишь дача, – против воли мелькнуло у Ивана в голове. – Люди сюда просто наезжают время от времени. Как же они тогда живут в городе?» Иван поискал глазами колонку – ничего похожего. Неужели здесь централизованное водоснабжение? Он осторожно открыл кран – тот хрюкнул и выплюнул порцию рыжеватой воды. Поплевался еще, натужно погудел, и полилась чистая тугая струя. Кольцов с наслаждением подставил под нее ладони. Потом заткнул сливное отверстие в ванне: плевать он хотел на Аллины поторапливания. Он нашел на полке морскую соль и пустил горячую воду.
Впервые за сутки рассмотрел себя в зеркале и остался весьма недоволен. На подбородке и щеках вылезла щетина, глаза – покрасневшие и тревожные. Ничего не скажешь – настоящий пайщик преуспевающего предприятия! Иван предпринял дальнейшие розыски и обнаружил в ванной комнате нераспечатанный бритвенный станок, упаковку хороших лезвий и пену для бритья. Лицо-то он приведет в порядок, а вот глаза… глаза…
Внутренний голос внезапно подсказал:
«Глаза у тебя такими и останутся».
– Почему? – требовательно поинтересовался Иван.
Ему почудился ехидный смешок:
«Потому что начальник у тебя – баба».
Иван закончил бритье и погрузился в ванну. Внутренний голос был абсолютно прав: с таким «партнером», как резкая и уверенная в себе Алла, ему будет очень непросто. Но есть ли у него иной выход?
Алла ждала его в гостиной. Сидя в глубоком кресле, курила, пуская дым в инкрустированный потолок. Каблуки ее босоножек утопали в пушистом ковре. Она удовлетворенно оглядела Ивана:
– Ну вот, теперь стал похож на человека. Слава богу, что побриться догадался!
Кольцов внезапно вспылил:
