— «Турбокорсар»? Гениально! Мегаимя! Схвачено!
И в знак крещения транспортного средства Ленчик (а за рулем сидел он) протрубил в гудок: «Та! Та! Трам-там-та!» Тут они проехали под вздымающейся над дорогой аркой с надписью: «Гринвичский меридиан».
— Поздравляю, тетенька! — закричал Ленчик. — Гринвич! Нулевой меридиан! Мы с тобой въезжаем в Западное полушарие! Тут и до Америки рукой подать!
Вскорости, однако, оказалось, что ничего абсолютно безоблачного не бывает. Как ни хорошо ехалось спутникам по прямой и ровной автостраде, выяснилось, что кой-чего им не хватает. На дискомфорт пожаловался Ленчик, которому, как и следовало ожидать, захотелось есть. Кофе с конфетами в мотельном номере его недюжинный аппетит явно не удовлетворили.
А тут, словно по заказу, на дороге появился указатель: «Заправка, площадка для отдыха, кафе — три километра». Разумеется, они остановились.
Кафе размещалось таким манером, какого путники еще не видывали: прямо над скоростной дорогой (подобно пешеходным переходам, поставленным над Московской кольцевой). В стеклянно-бетонной трубе, зависшей над трассой, имелось все необходимое для уставших путешественников: столовая самообслуживания, магазинчик, туалеты и даже автоматические кресла, готовые всего за два евро помассировать водителям седалища и спины.
В столовой Ленчик, как водится, разгулялся вовсю. Заставил свой поднос в два этажа: салат из креветок, эскалоп с картошкой фри, салат из свежих фруктов, а также свежевыжатый апельсиновый сок, булочка и кофе. Катя ограничилась тарелочкой тончайшего хамона — копченой ветчины.
Они расположились за столиком у окна и рассеянно наблюдали во время трапезы, как прямо под ними пролетают, в обе стороны, легковушки и фуры. Вдобавок телевизоры под потолком транслировали черно-белое изображение, снимаемое камерами наружного наблюдения на парковке, поэтому время от времени путешественники могли лицезреть довольную мордочку своего «Турбокорсара». Перед тем как поесть самим, странники позаботились о том, чтобы покормить своего Росинанта: влили в него полный бак солярки по цене 0,699 евро за литр.
Когда Леня, наконец, насытился и, отдуваясь, откинулся на спинку кресла, Катя вкрадчивым тоном задала вопрос, который с самого утра вертелся у нее на языке:
— Скажи мне, Лелик, а куда мы, собственно, едем?
— Куда глаза глядят, — немедленно отреагировал племянник.
— Ну а все-таки?
— Тетечка Катечка, разве тебе никогда не хотелось — просто ехать? Не зная куда и не спрашивая — зачем? Тем более что дорога прекрасная, машина — великолепная, спутник (это я себя имею в виду) — обворожителен…
— Ты мне, племяш, зубы не заговаривай, — строго покачала головой Катя.
— Хорошо, если нужна цель — то вот тебе цель: мы едем на море. Только не на холодное (хотя и то же самое Средиземное), на котором стоит гордая каталонская Барселона, — а на юг, в царство солнца, песка и непуганых российских олигархов — в Марбелью. Прикинь: там уже, без вопросов, можно загорать, а если повезет, то и купаться. Ты, кстати, взяла с собой купальник?
Катя рассеянно помотала головой.
— Ну, ничего. По пути купим. А заодно осмотрим Мадрид с его великолепным музеем Прадо, побываем в столице гишпанских оружейников, городе-герое Толедо, в Андалузии обозрим национальные пляски фламенко, посетим корриду и отведаем свежескошенных оливок!…
— «Свежескошенных оливок»! — прыснула Катя. — Да тебе, Лелик, надо зазывалой в туристическом агентстве работать!
И едва у Кати мелькнула мысль, что, возможно, племянник тянет ее в Марбелью неспроста — может, есть у него какой-то свой тайный умысел, как Ленчик перебил ее вопросом:
— Мне вот другое покоя не дает… Как, спрашивается, русские бандиты смогли узнать, что мы находимся именно в Барселоне, в отеле «Санта-Марта»?
— Хм. — Катя задумалась. — Может, та реставраторша, помнишь, в грАбнице Ромео и Джульетты? Мне кажется, она подслушивала за дверью — пока мы с тобой обсуждали, куда нас дальше посылает твой безумный друг Питоха…
— Не исключено, — задумчиво покивал Ленчик.
— Ну а если знать, что мы в Барсе, определить, в какой гостинице остановились, вообще никаких проблем. Мы-то с тобой свои имена, в отличие от бандюганов, не скрываем: садись на телефон и обзванивай все отели подряд.
— И все-таки, — сурово произнес Леня, — реставраторша — это просто рабочая гипотеза. А ведь был в Вероне один человек, который совершенно точно знал, что мы с тобой отправляемся в Барселону…
Катя прищурилась:
— Ты намекаешь…
— Да! Именно на него. На твоего ухажера дотторе Паоло Брасселини, который так увивался позавчера за нами в Вероне. Я совершенно не исключаю, что он работает на русскую мафию.
— Чушь! — отрезала Катя.
— Ну почему же чушь?
— Потому что бред.
— Ага! Ты с порога отвергаешь эту гипотезу лишь потому, что синьор Брасселини — богатый, симпатичный и строит тебе куры? Ты что же, тетенька, законов жанра не знаешь? В детективе всегда, кто солидный: красивый, и в него влюблена главная героиня, — тот, оказывается, и есть самый главный предатель и подлец.
— Круто ты, Лелик, забираешь, — поморщилась девушка. — Сообрази: где обувщик с виа Монте- Наполеоне и где наши бритоголовые!… Дистанция огромного размера!
— А он сколотил свое баснословное состояние, — немедленно нашелся Ленчик, — наживаясь на слезах вдов и сирот, ограбленных российской мафией. И является связным между нею и итальянской каморрой.
— Слушать не желаю твои бредни! — сердито фыркнула Катя и отвернулась к окну.
— Хорошо, тогда я съем еще пирожное, — безо всякой логической связи с предшествующим разговором заявил Лелик и отошел к стойке со сладостями.
А когда он вернулся и задумчиво надкусил пирожное, глаза у него застекленели (что означало редкий накал мыслительного процесса).
Неожиданно Лелик вскричал — с набитым ртом, так что крошки «корзиночки» разлетелись во все стороны:
— Эврика!! Я все понял!
— Ну и что же ты понял? — скептически скривила рот Катя.
— Помнишь туфли, которые нам твой Брасселини подарил? Он в них вставил радиомаячки!!!
Тут уж Катя не выдержала — рассмеялась в голос:
— Что за вздор!
— Да! Да! — не слушая ее, азартно вскричал юноша. — Поэтому нашим мафиози даже и не пришлось гостиницы обзванивать! «Маячки» их вывели точно на нас!
— Тяжелый параноидальный бред, — припечатала Катя. — Прогредиентная шизофрения.
— Ты можешь ругаться своими прогредиентами сколько хочешь, — заупорствовал Ленчик, — да только я с радиомаячками путешествовать не желаю. Нас же вычислят в один момент!
— Окстись! Какие маячки! Ведь мы же сами туфли в бутике Брасселини выбирали! Сами! Или, по- твоему, у Паоло на всей обуви подряд радиомаячки стоят? Он что, шпионским инвентарем торгует?
— Но если ты помнишь, когда мы обувку выбрали, он сказал, что хочет ее упаковать. Затем вместе с туфлями ушел в подсобку. И не было его довольно долго. Вот за это время он нам радиомаячки и поставил!
— И слушать не желаю эту белиберду! — возмущенная Катя резко встала из-за стола.
Однако едва спутники вернулись к своему «Турбо-корсару», упорный юноша немедленно
