Всего спален имелось три. Как раз для нее, Валерия Петровича и Синичкина. Если, конечно, они окончательно перейдут на осадное положение и Павел тоже пожалует жить сюда.
…Когда Таня вытиралась, она услышала: внизу разговаривают два мужских голоса. Слов не разобрать.
«Бу-бу-бу», — басил отчим. «Бу-бу-бу», — отвечал второй. Разговор носил мирный характер, поэтому Таня накинула халат, видимо, принадлежащий какой-то из одалисок босса («Будем надеяться, ничем не заражусь»), и спокойно пошла к лестнице.
Когда она спускалась, ступенька под ее ногой скрипнула. Разговор внизу тут же прекратился.
Она вошла в гостиную.
Отчим сидел, утопая в кресле, и — конечно же! — курил свою очередную вонючую сигарету (комната уже вся была в сизом дыму). По ней кружил Синичкин с чашкой кофе в руке. Беседа явно прервалась на полуслове.
— Опять секреты? — набросилась она на отчима.
И скомандовала Павлу:
— А ну-ка, сделай мне кофе.
Потом подошла к окну и распахнула его настежь — в лето, полное солнца и посвиста птиц.
— Опять все прокурил! — попеняла она Валере.
Отчим оправдался традиционно:
— Лучше помереть от дыма, чем от озноба.
— Тебе кофе с сахаром? — крикнул из кухни Синичкин.
— Мог бы уже запомнить: да!
— Откуда я знаю? Может, ты худеешь… — проворчал Павел.
— Что-о? — завопила Таня. — Ты хочешь сказать, мне пора худеть?!
Она была готова наброситься на Синичкина с кулаками, но посмотрела на его испуганное лицо и поняла: ничего подобного он не имел в виду, просто брякнул, не подумавши.
— Извини… — смущенно пробасил Паша. — Я привык, что все вокруг худеют…
— Почему? — вмешался в их разговор отчим. — Я вот, например, не худею.
— Танечка, что ты будешь есть на завтрак? — 'виновато спросил Павел.
— Сало, — буркнула она. — И большущий кусок жирного торта. И еще взбитые сливки… И попробуй только сказать, что у меня толстая попа! — с деланой яростью добавила она.
— А я разве это говорил? — искренне изумился Синичкин.
…Когда Павел обеспечил Таню кофе и бутербродами с ветчиной и сыром, отчим кивнул;
— Ну, продолжай.
Синичкин бросил на него удивленный взгляд, мигнув в сторону Тани: мол, разве при ней можно?
— Валяй-валяй, она в курсе.
Павел пожал плечами и важно произнес:
— В результате проведенной спецоперации мне удалось добыть совершенно секретные сведения, представляющие исключительную ценность для нашего расследования…
— Я представляю себе эту спецоперацию, — как бы про себя проговорила Таня. И хмыкнула:
— В чьей-нибудь постели…
Синичкин слегка стушевался, но сказал не менее важно:
— Методы агентурной работы я предпочитаю не разглашать… Итак, вот они, эти данные.
Он гордо достал из внутреннего кармана летней куртешки компьютерный диск. Внушительно потряс им в воздухе.
— Включайте компьютер, Татьяна Валерьевна, — скомандовал он. — Будем смотреть.
В огромной гостиной на одном из журнальных столиков размещался компьютер. Зачем он оказался тут, в особняке? Таня не могла представить себе, чтобы ее начальник работал на даче за компьютером.
— Я завтракаю, — сказала Таня, забив рот бутербродом.
Синичкин опасливо подошел к столику.
Таня давно заметила: в современном мире водораздел между старыми и молодыми проходит не по возрасту, записанному в метрике. И даже не по тому, как человек выглядит. Он определяется по тому, как товарищ обращается с компьютерами.
Если человек подходит к незнакомой модели компа небрежно и уверенно… Если рассеянно и между делом тыкает в клавиши… Вот тогда он, значит, молод.
А когда приближается к агрегату опасливо и рассматривает кнопки, как баран новые ворота, тогда, извиняйте, уже стар…
Сейчас стало очевидно, что Синичкин уже не очень молод.
Павел опасливо приблизился к компьютеру и принялся изучать кнопочки на панели процессора. Про Валеру и говорить нечего — тот остался сидеть сиднем в кресле.
— Давай я. — Татьяна оттолкнула Синичкина и уверенно нажала на кнопку.
Себя она считала молодой, и ее отношение к компьютерам это подтверждало. Комп приветливо запел, заурчал.
Таня вложила в дисковод CD.
— Ну что, можем все подряд копировать? — спросила она Павла. — Или на диске имеются интимные эпизоды? Например, твоя оперативная работа с агентом, снятая скрытой камерой?
— Копируй все, — буркнул тот.
Таня перекинула файлы с лазерного диска на винчестер. Все они оказались в табличном формате «excel» и Занимали в общей сложности около шестнадцати мегабайт. Пока Татьяна занималась копированием, Синичкин 'провещал:
— Здесь данные обо всех высших руководителях страны. От премьер-министра до начальников главков в министерствах. Имеются сведения обо всех депутатах Госдумы. И о работниках президентской администрации. Есть информация даже о руководителях крупных компаний с государственным участием:
«Газпрома», РАО ЕЭС, «Лукойла»… Итого около трех тысяч персоналий.
— Ух, ты, — присвистнула Таня. — И президент есть?
— Президента нет, — почему-то смутился Синичкин. — Но Чубайс имеется.
— Ну, наверно, нам президент и не нужен… Верно, Валера?
— Да уж не дай бог… — пробормотал тот.
— Про этих ВИП-персон, — продолжил вещать Синичкин, — в справке имеется исчерпывающая информация: год рождения, адрес, телефон, краткая биография. Состав семьи — жена, дети, даже внуки. И на каждого члена семьи здесь тоже есть все установочные данные.
— Вот это да… — пробормотала Татьяна. — И что вы собираетесь с этим богатством делать?
— По-моему, все очень просто, — лихо заявил Павел. — Сначала мы отбракуем всяких лженачальников — ну, типа замминистра сельского хозяйства…
— А начальника главка дошкольного образования? — лукаво спросила Таня.
— Тоже…
— А еще кого?
— Всех, кто, по определению, никакой охоты на Валерия Петровича и Татьяну Валерьевну организовать не мог…
— А кто мог?
— Натуральные силовики. Кто-нибудь вроде заместителей министра МВД и заместителей директора ФСБ. Ведь ясно: именно они, скорее всего, узнали об интересе Гараняна к уголовным делам, в которых фигурирует маньяк, и организовали на вас охоту… Правильно, Валерий Петрович?
Синичкин в поисках одобрения обернулся к отчиму. Тот рассеянно кивнул.
— Итак, мы находим руководителей-силовиков, — произнес Павел. — Потом смотрим на их детей. Из них выбираем сыновей — причем подходящего возраста… Скажем, от шестнадцати лет до сорока. А затем уже начинаем непосредственно по ним работать.
