танков и шоферов, передавая всю информацию по назначению, при необходимости сообщал гвардейцам распоряжения соответствующих начальников.
В городах, поселках и деревнях Чехословакии население радостно встречало Красную Армию. Жители одаривали воинов цветами, фруктами, всякой снедью, хотя в их домах всего этого было не густо. Брать подношение «эмчистам» и десантником было трудно, поскольку колонна не останавливалась и только кое-что удавалось поймать на лету.
К исходу вторых суток марша, в 10 километрах севернее города Бенешов на реке Сазава, противник попытался задержать наше продвижение к чехословацкой столице. Окружаемый восточнее Праги, он намеревался большими и малыми группами прорваться на запад. Головной дозор второго танкового батальона бригады при подходе к мосту через реку попал под огонь противотанковых орудий, в результате которого один «Шерман» загорелся. Комбриг Николай Михно приказал немедленно отвести танки в укрытия. Высланная вперед бригадная разведка через полчаса вернулась, сообщив, что оборона противника на противоположном берегу занята поспешно – отрыты только отдельные окопы. Разведчики насчитали около десяти противотанковых пушек, но шум артиллерийских тягачей говорил о том, что неприятель может еще подтянуть до батареи. Не исключено, что правый берег Сазавы мог быть заминирован.
Николай Михно решил развернуть «Шермана» в одну линию и использовать их в качестве артиллерийской поддержки наступающей пехоты. Огневая завеса позволит десантникам выйти к реке, захватить мост и форсировать реку правее и левее моста на резиновых лодках, заставив таким образом распылить внимание противника и рассредоточить огонь по фронту.
«Шермана» выскочили из-за укрытий. Умело применяясь к местности, заняли позиции для стрельбы прямой наводкой и по команде открыли огонь осколочными снарядами. Плотные взрывы накрыли противоположный берег. Автоматчики, прикрывшись корпусами «Эмча», вышли на их огневой рубеж и залегли. Ждали, пока танкисты «вспашут» вражеский рубеж обороны. По сигналу кинулись к реке. Танки, продолжая вести частый орудийный огонь с ходу, медленно продвигались за атакующей цепью, чтобы стать на новые позиции у самого берега водной преграды и с них надежно прикрыть пехоту.
Через полчаса бой успешно завершен. Мост был захвачен в целости и сохранности. Вероятно, гитлеровцы берегли его для себя, намереваясь по нему ускользнуть из «котла» окружения.
Прага рядом, до нее всего 20 километров, но пленные, захваченные на реке Сазава, показали, что их группировка – это головное прикрытие значительных бронетанковых и моторизованных сил, выдвигающихся из района южнее Кутна Гора в западном направлении. Нависала серьезная опасность удара по правому флангу частей 9-го мехкорпуса. Командир корпуса генерал Михаил Волков приказал 46-й бригаде выдвинуться на рубеж Ондреев и перерезать дороги, идущие с северо-востока, не Допустив тем самым прорыва неприятеля на Бенешов. Южнее по реке Сазава была развернута 18-я гвардейская мех- бригада полковника Александра Овчарова.
К утру 8 мая обе бригады заняли указанные им участки обороны, в середине дня противник в районе Ондреева попытался смять подразделения 46-й бригады, но, потеряв три «Тигра» и до 50 солдат и офицеров, гитлеровцы рассеялись, а позже скрылись в лесах.
Генерал Волков торопил 30-ю гвардейскую мех-бригаду с выдвижением, приказав ее командиру полковнику Ивану Воронову к исходу текущего дня сменить танкистов Николая Михно на удерживаемом ими рубеже.
Но 30-я бригада к назначенному сроку 46-ю бригаду не сменила, поскольку ее подразделения на марше севернее Пучелу были атакованы превосходящими силами противника. Упорный бой продолжался до наступления темноты. Обе стороны понесли ощутимые потери. Тем не менее неприятелю прорваться на запад не удалось, и он отошел в леса. Такого рода стычки с войсками группы «Центр» на подступах к чехословацкой столице продолжались аж до 11 мая.
Ночь на 9 мая сорок пятого года забыть невозможно! Шумная. Грохочущая непрерывной пальбой со всех видов оружия и тысячеголосным радостным ревом. Кричали и даже распевали одно-единственное, желанное, долгожданное, выстраданное, выплаканное, добытое в ожесточенных многолетних боях и сражениях, слово: «Победа! Победа!..» Небо полыхало сплошным, непрерывным заревом разноцветных огней осветительных ракет. Можно с уверенностью утверждать, что в эту последнюю ночь войны было израсходовано боеприпасов к стрелковому оружию в несколько раз больше, чем в самой крупной операции Великой Отечественной.
Никто в 46-й бригаде, конечно, в эту ночь не спал. Все были на ногах, радовались победе, но одновременно были заняты передачей занимаемых районов подразделениям 30-й бригады, пополнением боекомплекта танков и дозаправкой, а к утру продолжили наступление на Прагу.
Солнце еще только вставало, а «эмчисты» уже мерили последние километры до чехословацкой столицы, пробиваясь сквозь людское море, выплеснувшееся на улицы и площади городов и сел. Горячие, душевные встречи, цветы, фрукты, крепкие поцелуи. Гвардейцы не задерживались, а как хотелось! И вот она, конечная, заветная цель! Клокочущая, звенящая многоголосым звоном колоколов, распевающая, танцующая. Запружены улицы, переулки, площади тысячами пражан. Победа! Свобода!..
Недолго «шерманистам» пришлось находиться в ликующей Праге. 11 мая 6-я гвардейская танковая армия получила приказ командующего 2-м Украинским фронтом, согласно которому ее соединения в 6 часов начали выдвижение в направлении Бероун, Пльзен, имея задачу к исходу дня выйти в район Пльзен, Пршибрам, Милин. В дальнейшем, действуя отдельными отрядами, установить связь с частями американской армии. В 40 километрах юго-западнее Праги и произошла встреча передовых отрядов корпусов с союзниками.
46-я бригада сосредоточилась в местечке Милин. Сюда 18 мая пришла весть: приказом Верховного Главнокомандующего бригаде присвоено почетное наименование – Венская. А через десять дней стало известно, что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 мая она награждена орденом Кутузова II степени.
Пули свистели
Потекли первые дни мирной жизни с еще не отлаженной службой въезда и выезда из занимаемого гарнизона. Зная эту «слабинку», два Николая – Радин и Демкович – решили на мотоцикле осмотреть окрестности Милана. И особенно их заинтересовала дорога к реке Витаве, что в 12 километрах восточнее местечка. Погода теплая, скоро – сезон купания, и надо разведать пляжи.
На руках выкатили мотоцикл в соседний переулок, там завели его и на малых оборотах мотора выехали из Милана, а за околицей, как говорится, вольные казаки! Ни Богданов, ни Корчак, занятые своими служебными делами, не заметили исчезновения воспитанников.
Парни проскочили на юг три километра, на развилке дорог повернули на восток и помчались по неширокому шоссе к реке. Только ветер свистел в ушах. Через несколько минут дорогу с двух сторон плотно обступил смешанный лес. Уже чувствуется близость реки. Взлетели на небольшой пригорок шоссе и вдруг увидели, что на обочинах стоят фашистские танки: два «Тигра» и три «Пантеры», бронетранспортеры, легковые автомобили. Группы солдат спокойно взирали на седоков – двух подростков. Николай Радин мгновенно понял, куда они попали. Крикнув Демковичу: «Крепче держись!», Коля-югослав положил мотоцикл почти на бок, развернулся на сто восемьдесят градусов и рванул по «бетонке» обратно. Только тогда немцы забегали, схватились за оружие, открыв автоматный огонь. Радин кидал мотоцикл из стороны в сторону, выписывая зигзаги – попробуй попади в такую, к тому же еще и быстро удаляющуюся цель. Свистели пули над головами, высекали искры на бетонном полотне дороги, поднимали фонтаны земли на обочинах. Наконец, ребята выскочили из леса. Уменьшив скорость, на ходу осмотрели мотоцикл – колеса не
