кучу картин, где спизмы с копьями мучали несчастных хугов. Через некоторое время даже простые обыватели при виде спизма начинали махать руками и осенять себя крестными знамениями. Мы и опомниться не успели, как хуги объявили нам самую настоящую войну. Говорю тебе, Ретиф, мы живем хуже некуда, и это еще цветочки, ягодки будут впереди!
Папский стражник, осматривая кусты, приближался к фонтану людоеда.
— А вот и жандармы, — вполголоса сказал Ретиф. — Прячься скорее, Франтспурт. Тебя ищут по всему саду. Почему бы нам не продолжить разговор позже…
Спизм нырнул в высокую траву.
— Это очень важно, Ретиф, — послышался его голос из-за ближайшего куста. — Ребята рассчитывают на меня…
— Шш-шш. Следи за мной, и, если я останусь один, мы обязательно поговорим…
Невесть откуда появившийся Магнан подозрительно посмотрел на Ретифа, подошел к нему вплотную.
— Ретиф! Если вы впутались в эту путаницу…
— Кто, я? Что вы, мистер Магнан. Мы же прилетели вместе с вами сегодня утром…
— Магнан! — раздался из-за куста резкий голос Петляката. — Папа проинформировал меня, что на территории посольства был замечен ужасный демон. Естественно, нам ничего об этом неизвестно, но, к сожалению, Его Надменность сделал вывод, что мы общаемся с существами из загробного мира!
— Он подошел ближе, понизил голос. — Чушь несусветная, но мы должны сделать вид, что безоговорочно в нее верим. Проследите, чтобы дипломаты занялись поисками этого мифического черта, а я тем временем попытаюсь умиротворить Его Надменность.
— Слушаюсь, господин посол. Но… что будет, если мы его найдем?
— В этом случае вы окажетесь куда большим идиотом, чем я предполагал! — Петлякат изобразил на лице соответствующую улыбку и поспешил вернуться к Папе.
— Ретиф, вы идите туда, — Магнан махнул рукой в сторону фасада дворца,
— а я посмотрю в кустах. И не вздумайте кого-нибудь найти. Не хватало еще, чтобы вы обнаружили какое-нибудь чудовище, подобное тому, что напало на нас в… — Магнан вздрогнул, ошарашенно посмотрел на своего собеседника. — Великий боже! Как вы думаете…
— Нет, — твердо сказал Ретиф. — Я считаю, сейчас речь идет о драконе величиной как минимум с дом.
— И все же… мне, наверное, следует рассказать обо всем господину послу…
— Чтобы подтвердить подозрения Папы? Вы храбрый человек, мистер Магнан. Не возражаете, если я пойду послушаю, чем это кончится?
— С другой стороны, — торопливо сказал Магнан, — в настоящее время господин посол очень занят. Не стоит отвлекать его по пустякам. — Он отошел от фонтана и, стараясь оставаться в поле зрения Папы, начал усердно заглядывать под все кусты.
Ретиф вернулся к столу, у которого теперь никого не было, кроме официанта; собирающего мятые салфетки в большой бумажный пакет. Тихонько свистнув, Ретиф подождал, пока официант поднимет голову, и бросил ему одну из тарелок. Хуг выронил пакет и поймал тарелку в воздухе.
— А вот еще. — Ретиф сгреб со стола и протянул официанту четыре блюдца, три пустых бокала и несколько недоеденных бутербродов с сыром. — Держите скорее и займите место в свите Папы. Он ходит по саду, оставляя за собой ободки от блюдец, разрисованные цветочками, — наверное, они пришлись ему не по вкусу.
— Дебе не нравидзя, гаг я рабодаю? — свирепо спросил хуг. Ретиф взял со стола ложку, уронил ее, незаметно подпихнул ногой под скатерть, свисающую до земли.
— Вы прекрасно работаете, — успокоил Ретиф официанта и, нагнувшись за ложкой, увидел два красных глаза на тонких трубочках. — Полезай в пакет, — прошептал он, почти не разжимая губ.
— З гем ды разговариваешь? — Хуг быстро наклонился, посмотрел под стол. Бумажный пакет зашуршал: спизм успел юркнуть в него и теперь устраивался поудобнее.
— Молюсь Богу-Ложке, — небрежно ответил Ретиф. — Уронить ложку — дурная примета.
— Да? — Хуг прислонился к столу, достал из кармана жеваную зубочистку, начал ковырять ею в стальных зубах. — Взе иноздранцы — зумазшедшие. Гаждый дураг знаед, чдо уронидь ложгу — хорошая бримеда, а вилгу — дурная.
— У нас на Земле считается, что упасть с десятого этажа — к смерти, — рассеянно сказал Ретиф, глядя на приближающихся папских стражников. Один из них подошел к столу, бросил на Ретифа подозрительный взгляд, наклонился, поднял скатерть, затем потянулся к бумажному пакету. — Не хотите ли выпить? — быстро спросил Ретиф и, зачерпнув чашкой густой красный пунш, шагнул к стражнику, поскользнулся. Струя липкой жидкости ударила в застежку капюшона на шее, потекла по нагруднику кирасы, оставляя на ней причудливые узоры. Официант схватил со стола поднос и попятился. Стражник выпрямился, задыхаясь от возмущения.
— Идиод! Дубина здоерозовая! — воскликнул он.
— Чдо дагое? — взревел громовой голос. — Разбитие збирдных набидков во время изболнения злужебных обязанноздей? — Папа отпихнул Ретифа, остановился перед опустившим голову стражником. — В нагазание ды будешь зварен в мазле! — прорычал он. — Уведиде его!
— Это я виноват, Ваша Надменность, — произнес Ретиф. — Я предложил ему…
— Ды хочешь бомешадь Вабзгому одбравлению бравозудия? — вскричал первосвященник, поворачиваясь к Ретифу. — Ды озмелилзя бредболожидь, что Бабзгое бравозудие можед быдь ошибочным?
— Нет, это вы ошиблись, Ваша Надменность, — сказал Ретиф. — Я случайно пролил на вашего стражника чашу с пуншем.
Папа побагровел, беззвучно зашевелил губами. Потом шумно сглотнул слюну.
— Мне даг долго нигде не возражал, чдо я забыл, гагое за эдо болагаедзя нагазание, — произнес он обычным голосом и помахал в воздухе двумя скрещенными пальцами. — Благозловляю дебя и одбузгаю дебе эдод грех, зын мой. — Папа милостиво улыбнулся. — Я одбузгаю дебе грехи на неделю вберед. Развлегайзя, будь моим гоздем.
— О, как это благородно со стороны Его Надменности! — чуть завывая, провозгласил Магнан, выходя из-за ближайшего куста. — Как жаль, что мы не нашли демона, а то бы я…
— Збазибо, чдо набомнил, — угрожающе сказал Папа, перевел взгляд на посланника Петляката и принялся сверлить его глазами. — Долго мне ждадь?
— Послушайте, Ваша Надменность! Как мы можем найти здесь демона, если демона здесь нет?
— Эдо двоя броблема!
У ворот в стене, окружающей сад, послышался чей-то вопль. Два солдата пытались обыскать официанта, державшего в руках большой бумажный пакет. Официант отскочил в сторону, пакет упал на землю, разорвался напополам.
Расшвыривая бумажные салфетки, отпихивая ногами хлебные корки, спизм рванулся вперед и, проскользнув мимо изумленных солдат, кинулся к калитке на другом конце сада. Стражники, выхватывая из-за поясов длинноствольные пистолеты, преградили ему путь. Прозвучал выстрел, пуля чуть было не угодила в одного из папских слуг, поспешивших принять участие в погоне. Папа взвыл, замахал руками.
Спизм резко остановился, развернулся на месте, помчался в направлении дворца, из которого выбежали несколько священников. Прозвучал залп; хрустальная ваза, стоявшая на столе рядом с Магнатом, взорвалась, осыпав его осколками. Магнан завопил как резаный и бросился ничком на землю.
Спизм прыгнул в одну сторону, потом в другую и, оставив преследователей сзади, вновь побежал к воротам, на этот раз никем не охраняемым. Испустив боевой клич, от которого, казалось, задрожали стены дворца. Папа Ай-Душка-Шизик выхватил из ножен огромный двуручный меч и кинулся наперерез спизму. Когда первосвященник пробегал мимо Ретифа, тот чуть повернулся и выставил ногу, зацепив Его Надменность за усыпанный драгоценными камнями кожаный башмак. Папа с размаху шмякнулся о землю, пробороздил ее орденами и въехал под стол.
— О, как я рад вас видеть, — послышался голос Магнана. — Одну минутку, Ваша Надменность,
