отдаленный звук заработавших машин. Массивный корпус корабля сильно содрогнулся. Потом еще раз.
— Что это было? — спросил карлик.
— Задвинулись аварийные перекрытия, — ответил Ретиф. — Три сотни бесстрашных воинов благополучно заперты в центральной части корабля.
Капитан ударил кулаком по колену и в отчаянии застонал. Потом он вскинул на землянина подозрительный взгляд.
— Откуда тебе известны такие детали в управлении моего корабля?
— Результат того, что мне удалось перехватить чужие сведения и планы. У нехороших лиц. Уилли, пойдите освободите Джулиуса и остальных членов группы. Потом, я полагаю, будет самое время обсудить условия капитуляции.
— Этот день войдет в анналы галактических измен! — торжественно воскликнул капитан.
— О, что вы! Не думаю, что этот день заслуживает столь высокой чести, — ответил Ретиф. — В историю он войдет лишь в том случае, если нам удастся с вами прийти к общему знаменателю в некоторых вопросах. Джентльменское соглашение, если угодно.
17
Спустя час после восхода солнца экстренное заседание гасперского кабинета министров подошло к концу. По коридору неторопливо шел посол Шипсхорн и вел, по-видимому, очень приятный разговор с одетым по всей парадной форме крулчским офицером. Завидев Ретифа, земной посол остановился, а крулч поморщился.
— А, это вы, мой мальчик! Я был немного обеспокоен тем, что вы не смогли вернуться вчера вечером. Впрочем, как выяснилось, все наши страхи и тревоги были результатом дикого заблуждения! Как только крулчская позиция окончательно прояснилась, — знаете, эти ребята предпочитают разведение скотины и фольклорные танцульки всем видам военных операций! — гасперский кабинет смог прийти к быстрому и положительному решению вопроса о Договоре о Мире и Дружбе.
— Рад слышать эти слова, господин посол, — сказал Ретиф, кивнув каменнолицему крулчскому командиру. — Уверен, что для нас вполне достаточно мирного соревнования. И не стоит демонстрировать наши возможности вне рамок этого соревнования.
В конце коридора послышалось какое-то движение. Все обернулись туда и увидели крулчского морского офицера, который тащил за руку мрачного на вид моряка. Они приблизились к капитану, отсалютовали…
— Ваше Сиятельство, с этим моряком творится что-то непонятное. Он все толкует нам о каких-то магических превращениях…
— Вот он! — воскликнул моряк, увидев Ретифа. — Он и другие. — Он посмотрел на молодого земного дипломата с укоризной. — Это была гадкая шутка насчет бомбы, которую вы якобы заложили в ту коробку. Мы целую ночь провели около нее, боясь пошевелиться. А оказалось, что это всего лишь коробка из-под сигар!
— Прошу прощения, — ответил Ретиф смиренно.
— Послушайте, Ваше Сиятельство, — перешел вдруг на шепот моряк. — Я как раз хотел вас предупредить… Есть тут у них один землянин… Длинный… С огненным дыханием… Он колдун! Он взмахивает руками и откуда ни возьмись появляются гигантские белые существа с крыльями…
— Замолчи, идиот! — рявкнул капитан, сжимая кулаки. — Неужели ты настолько ненаблюдателен?! Они не вытаскивают этих птиц из карманов — это может сделать каждый дурак, вроде тебя! Они сами в них на время трансформируются! А теперь уберите его от меня! Сразу же по возвращении домой я ухожу в монастырь и поэтому я хочу сейчас остаться в уединении и поразмышлять о смысле сущего.
Он коротко щелкнул копытами и пошел прочь.
— Странный крулч, — проговорил раздумчиво Шипсхорн. — Интересно, о чем это он тут говорил?
— Да, что-то вроде группового розыгрыша, насколько я понял, — ответил Ретиф. — Кстати, о той группе неприкаянных землян, о которых я говорил вам вчера…
— Да. Похоже, я проявил некоторую поверхность суждения по отношению к ним, Ретиф. Но ведь вы знали, что я был чрезвычайно занят подготовкой своего выступления на сегодняшнем совещании кабинета. Ну, ничего. Извинитесь перед ними за всех нас.
— Я взял на себя право пойти несколько дальше этого, — сказал Ретиф. — Поскольку заключенный сегодня договор предполагает активное культурное сотрудничество между Землей и Гасперой, я подписал полугодовой контракт относительно того, чтобы эти земляне выступали тут на Гаспере со своими- представлениями.
Шипсхорн нахмурился.
— Вы насколько вышли за рамки вашей компетенции, Ретиф, сказал он сурово. — А я-то надеялся набрать две-три группы профессионалов с классическим репертуаром. Есть на примете и отличные исполнители, работающие в новом стиле — «музыка тишины». Наконец, я почти пообещал гроасскому министру, что задействую одну-две труппы гроасцев. Вы ведь знаете, что они могут свистеть носом как на флейте…
— Ну если разве что носом… Да, я полагаю, тут просто необходимо продемонстрировать земную солидарность с гроасским искусством, — заметил Ретиф.
