— Вот дурак, — констатировал Жомов и с сожалением стукнул болтуна дубинкой по башке. А затем посмотрел на солдат: — Ну? Я жду.
— Взять его! — визгливо приказал раджа.
— А может быть, ну его на хрен? — предположил один из солдат. — Неохота связываться. Дурной он какой-то…
— Трусы! Он же один, — пнул солдата Анаида.
— Ага, один! — увертываясь, огрызнулся тот. — Знаю я эту лимиту. Стоит одного прописать, как их тут же как тараканов в квартиру набьется.
— Молчать! — заверещал раджа. — Вперед, скоты. Арестуйте мне этого бандита.
Солдаты, с тяжким вздохом вытащив сабли из ножен, пошли вперед. Причем делали это с такой же охотой, с которой кролик приближается к змее. Анаида шипел, брызгал слюной и подпрыгивал на месте, подгоняя строптивое воинство в бой, но те, не дойдя до Жомова метров пять, остановились. Омоновец с усмешкой смотрел на врагов, даже не шевелясь. А те так и не решались подойти. Раджа понял, что бойцам требуется стимул.
— Первому, кто свалит этого бандита на землю, дарую целую пригоршню золота, — заявил он и, поколебавшись добавил: — И сезонный абонемент на выступление танцовщиц.
— Место в партере, надеюсь, будет? — поинтересовался один из солдат. Анаида заскрипел зубами и кивнул головой. Солдаты сделали еще шаг вперед.
— А если я сам себя поймаю? — спросил у раджи Ваня. Тот оторопел.
— Арестантам сезонные абонементы не положены, — растерянно ответил он.
— А горсть золота? — не успокоился омоновец, войдя в раж.
— Ну-у, если ты добровольно сдашься, обещаю не пороть тебя три раза в неделю. В понедельник, среду и пятницу, — после секундного замешательства облагодетельствовал Жомова раджа.
— Нет, вот если бы горсть золота, а так… — протянул Ваня и, больше не медля ни секунды, рванулся вперед.
Первые два аборигена даже не успели понять, что за страшная сила вырвала из их рук сабли, а затем и самих бойцов расшвыряла в разные стороны. Не останавливая движения, Ваня уложил еще двоих. Одного — ударом берца в коленку, другого приложил локтем на развороте. А затем, чтобы не оказаться в окружении, отступил на два шага.
Неизвестно почему, но именно последнее действие омоновца нападающих страшно взбодрило. Визжа и улюлюкая, они бросились вперед, и тут на помощь Жомову с обеих сторон дороги выскочили Попов с Рабиновичем. При этом Сеню сопровождал устрашающих размеров пес. Ловко орудуя резиновыми дубинками, менты избавляли аборигенов от холодного оружия. Ну а телохранителей раджи, носивших кожаные доспехи с металлическими вставками, и вовсе отправляли в нокаут.
В первые секунды солдаты раджи ударились в панику, но тот громким рыком удвоил размер вознаграждения — две пригоршни золота и абонемент на двоих, — а затем напомнил своим бойцам, с какими малыми силами они имеют дело. Аборигены с новым рвением рванулись в бой. И если Жомов еще как-то справлялся с натиском, да и Рабинович при помощи Мурзика врага даже изредка теснил, то Попову пришлось туго.
— Горыныч, мать твою в зоопарк, где ты? Вылезай, газопровод дырявый, бурдюк пикирующий, питон смердящий!.. — завопил Андрей.
Пара аборигенов от этих воплей упала, но не более того. Запыхавшемуся криминалисту никак не удавалось рявкнуть во всю глотку. Враг наседал. Жомов попытался пробиться к другу, но его не пустили, а Андрея уже оттеснили к кромке леса, и он оказался почти в окружении, прижавшись спиной к дереву и бестолково отмахиваясь от сабель дубинкой.
— Иду-иду, — раздался за его спиной голос, и на дорогу выполз Горыныч.
Конечно, появление трехглавого монстра в воздухе было бы куда как эффектнее, но в окрестных джунглях для запуска Ахтармерза просто не было места. Пришлось ему вылезать из-за деревьев пешим ходом, но и это оставило на психике солдат раджи неизгладимый след. Вместо маленькой летающей трехглавой ящерки аборигены узрели трехметрового зверюгу, прокашливающегося языками пламени. Тут уж, естественно, никакое вознаграждение не могло заставить солдат продолжать попытки задержания, и, побросав оружие, они бросились наутек. А возглавил бегство сам Анаида на белом коне. Точно следуя заветам Чапаева…
Рабинович что-то закричал и попытался сбить раджу с коня камнем, но промазал. Жомов выхватил пистолет, но и он выстрелить не успел: сначала был закрыт убегающими солдатами, а затем Анаида скрылся за поворотом. Менты, намеревавшиеся захватить раджу живым, разочарованно выругались и застыли на месте, понимая, что пешком всадника не догнать, но тут из-за поворота, за которым скрылся Анаида, раздался слоновий рев. Сеня первым бросился туда, чтобы увидеть, как Дакша, приподняв раджу над землей, легонько — по своим меркам, конечно, — стучит головой Ананды о баобаб, непрестанно спрашивая:
— Кто тебе, паршивец, разрешал в слонов копьями кидаться? Отвечай, кто? Иначе я разобью твою голову, хотя и не знаю, зачем мне это надо. Проще было бы тебя затоптать.
— Эй, эй-эй! — осадил разбушевавшегося Дакшу Рабинович. — Полегче. Он нам живым нужен.
— Берите, — ответил слон, роняя Ананду на землю. — Хотя я и не понимаю, зачем этот слоноубивец может быть кому-то нужен.
— Для генетических экспериментов, — буркнул Сеня, подходя к полуоглушенному радже. — Ну, здравствуй. Говорят, ты хотел нас видеть.
— Здравствуйте. А кто вы такие? — промямлил Анаида.
— Как это кто? — оторопел кинолог. — Мы те самые пленные, которых ты захватил.
— Да? А зачем я это самое с вами сотворил? — Раджа вскинул на ментов невинные глазки.
— Дакша, ты что с ним сделал? — строго посмотрел на слона Рабинович.
— Разозлился чуть-чуть, — потупился тот. — Хотя я и понимаю, что воспитанные слоны так делать не должны.
— Ни хрена себе, вот это чуть-чуть, — заржал омоновец и наклонился к Ананде. — Теперь ты понимаешь, что значит слонов злить?
— Понимаю, — покорно согласился тот. — А кто такие слоны?
— Сеня, а по-моему, он под дурака косит, — подозрительно посмотрел на аборигена Попов.
— Да нет! — разуверил его Ваня. — Я такое уже видел. После хорошего нокаута люди иногда и имя-то свое забывают, а не только, блин, кто такие слоны. Свежий воздух, холодное полотенце на лоб, немного нашатыря, и через полчаса этот хмырь будет в норме.
Свежего воздуха, понятно, вокруг было хоть отбавляй.
Холодное полотенце заменили широкими листьями какого-то растения, ну а вместо нашатыря использовали желудочный газ Горыныча. Но ни через полчаса, ни через час перепуганный Ахтармерзом и контуженный слоном Анаида в себя приходить не собирался. Сидел, глупо улыбался и мучил всех вопросами о том, как называется этот цветочек, почему облака не падают и куда девается солнце, когда прячется за край земли. Через час своими расспросами он довел ментов до того, что они были готовы попросить Дакшу еще разок, но уже изо всей силы приложить раджу о баобаб головой. Только врожденное человеколюбие и остановило их от такого необдуманного шага.
— Я больше не могу! — заявил омоновец, хватая Рабиновича за рукав и с ненавистью глядя на Ананду. — Давай все бросим на хрен и свалим отсюда.
— А Вирупакшу мы как поймаем? — ехидно поинтересовался кинолог.
— Да я после таких пыток хоть Парувикшу голыми руками задушу. Не то что какого-то Вирупашку. — Ваня явно начал заговариваться, и кинолог решил, что пора что-то делать.
Как обычно, все гениальное бывает предельно просто. После триумфальной победы ментов над войском раджи подавляющее большинство солдат разбежались по лесам, и лишь те самые двое охранников, что не смогли устеречь пленников, по-прежнему лежали связанными на траве. О них-то Рабинович и вспомнил. Пообещав второму стражнику, что избавит его от общества полоумного коллеги, если тот проводит путешественников в резиденцию Вирупакши, Сеня взялся за инструктаж раджи. Когда закончил с
