— Ты что же, хочешь до конца жизни в этой пещере просидеть? — увидев катастрофический рост Ахтармерза, поинтересовался мой Сеня. Горыныч тут же немного сдулся.
— Это почему? — поинтересовался он.
— Да потому! — рявкнул Рабинович. — В коридор ты не пролезешь, а Лориэль из подземелья нас переносить в иной мир не рискует. Боится, что настройка координат собьется. — Сеня посмотрел на эльфа. — Так ведь?
— Нет, — ехидно отрезал тот. — Просто боюсь такую махину наружу вытаскивать. Все боги разбегутся, и кого мы тогда ловить будем?
— Карму поймаем. — В язвительности мой Сеня даже своей любимой тете Соне не уступит. — Она как раз на крупную наживку всегда берет!..
Кстати, о тете Соне! Я вам уже, по-моему, говорил, что они с дядей Изей — единственные близкие родственники моего хозяина. Живут в Одессе, и хотя слышу я о них часто, видел только один раз. Года четыре назад, когда я еще совсем малолетним щенком был, они к нам в гости приезжали. И то, как я понял, только по одной причине — кто-то там, в Одессе, сказал Сениным родственничкам, что у нас колбаса жутко дорогая. Вот они из Одессы пару мешков этой самой колбасы и привезли на продажу. Миллионов, конечно, не заработали, но хоть проезд окупили. Хотя тете Соне этого было мало.
Так вот, исключительно из предусмотрительности, дабы мой Рабинович куда-нибудь не смылся, тетя Соня с дядей Изей телеграмму о своем визите давать нам не стали. Свалились как снег на голову и почти сутки сидели у закрытых дверей. Мы с Сеней дежурили, а тетя Соня тратить деньги на гостиницу не собиралась!
Едва войдя в подъезд, я почувствовал непередаваемый запах копченой колбасы и удивился. Никак кто-то из соседей прямо на квартире коптильню открыл?! Я уже принялся подсчитывать, сколько колбасы сожру после того, как мой Сеня это нелегальное производство закроет, но зря считал. Колбасой пахло из мешков тети Сони, и мне, несмотря на все надежды на халявное угощение, даже куска не перепало. Сене тетушка выделила один заплесневелый круг. И то только потому, что оттереть эту плесень подсолнечным маслом у нее не получилось. Слишком глубоко въелась!
Сеня тетушку поблагодарил, а колбасу скормил соседскому крикливому коту, надеясь, что он сдохнет. Не сдох! Но это было позже. А сначала нам пришлось тетю с дядей на постой размещать, благодаря чему я временно переехал жить в ванную, Рабинович — на кухню, а оставшаяся в нашей квартире комната перешла в распоряжение Сениных родственников и колбасы. Причем последнюю запихали на шкафы, будто я чужую провизию воровать собирался. Да на фига она мне нужна!.. Когда на шкафах лежит.
Вечером тетя Соня с дядей Изей поужинали Сениными макаронами со своими солеными огурцами предположительно 1913 года выпуска, а утром потребовали от своего племянника отвести их туда, где товар можно было бы продать подороже. Мой Сеня хоть и знает многих торгашей, с реализацией крупных партий колбасы до сего момента не сталкивался. И ничего лучшего, чем отвести тетю к Армену, не придумал. Тот колбасу осмотрел, обнюхал и, широко улыбаясь, заявил:
— Вай, Сеня, эту колбасу, наверное, пещерные люди делали!
Как вы думаете, что ответила тетя Соня?.. Ни за что не угадаете!
— Если эту колбасу делали в пещере, — заявила она, — то ты свои глаза в секонд-хенде купил…
Не смешно?.. А вы бы на рожу Армена посмотрели, когда он пытался сообразить, насколько сильно его оскорбили. Я от смеха тогда даже «сникерс» вместе с оберткой случайно проглотил. Три дня потом животом мучился. Впрочем, речь сейчас не о тете Соне.
Мои коллеги проспорили еще минут десять, в итоге Попов переметнулся на сторону Рабиновича. Коалиция «эльф — криминалист» распалась, а поскольку Горыныч к тому времени уже давно молчал, оппонентов у моего хозяина больше не осталось. Лориэль, конечно, заявил, что мы напрасно теряем время, но так как моего Сеню переубедить не смог бы и какой-нибудь Сенека, было решено провести инспекцию местных богов. Помня о том, что слеза Рудры светилась вблизи туманного бога, Рабинович хотел собрать весь пантеон и, проверив каждого, выяснить, кто именно был нашим главным противником. Ну а сначала Сеня хотел вернуться в разрушенный храм Кали и поискать там следы террориста. А может быть, найти и его самого — контуженого и лишенного сил после контакта черных кругов с шаром Горыныча.
Сказано — сделано! Прыжок через миры с Лориэлем вновь обернулся кромешной темнотой и потерей сознания. Правда, ненадолго. Мне показалось, что я лишь на мгновение потерял ощущение реальности, а затем вновь начал воспринимать окружающий мир. И первым, что я увидел, были развалины святилища Кали. На этот раз именно развалины, поскольку на месте нашей недолгой схватки с туманным богом даже стен не осталось — лежали одни камни. Да и само место я узнал только потому, что около него стоял Дакша.
— Слава Ганеше, вы живы, — прогудел слон. — А то я уже боялся, что навсегда вас потерял, хотя и не знаю, почему это меня так расстроило.
— И мы рады тебя видеть, — констатировал мой Сеня. — Особенно после того, как ты врага проспал.
— Я не виноват, — махнул ушами Дакша. — Он просто возник у входа из ниоткуда, а когда я его заметил, он скрылся внутри. Потом храм окутал мрак, его разорвала ослепительная вспышка, и все обрушилось. Я уже полчаса назад дал задание кротам искать вас в руинах. Думал, что вас заживо или замертво погребло. Даже гадал, кем или чем вы после смерти станете и узнаете ли меня, перейдя в другую форму. Хотя и не знаю, почему я об этом думал.
— Значит, нашего туманного террориста ты тоже не видел? — спросил мой хозяин.
— Нет. После вспышки и обвала наружу никто не выходил, — ответил слон.
— Горыныч, сможешь найти, куда этот урод скрылся, если он вообще жив? — обернулся к нашему трехглавому анализатору эктоплазмы Рабинович.
— Попробую, — ответил тот. — Хотя за успешный результат не ручаюсь.
Ахтармерз тут же занялся обычными приготовлениями. То есть завертелся на месте, заплетая шеи в косичку, а затем бухнулся на развалины и засветился, как фонарь на столбе. Несколько минут он лежал неподвижно, а затем пропищал «вижу!», и Лориэль опустился вниз, положив ладошку на голову Горыныча. Я смотрел за ними, чувствуя, как просыпается охотничий азарт, и готовился отправиться куда угодно, но то, что сказал эльф, просто ошарашило.
— Ни фига себе! — завопил наш маленький проводник, отрываясь от Ахтармерза. — Да этот гад прямо во дворец Брахмы отсюда прыгнул!
Вот это новость!.. Я от удивления даже забыл пасть закрыть и пару минут походил на памятник псу, подавившемуся костью из-за собственной жадности. Что же это выходит? Разрушитель мира в заговоре с творцом? Или Брахма и есть туманный бог? Хотя слеза Рудры не светилась же, когда мы находились в его дворце!.. Или она во владениях Брахмы не работает?.. Впрочем, это вряд ли! Не мог же бог-творец пророчества про самого себя писать.
Судя по лицам моих коллег, примерно такие же мысли посетили и их. Хотя, конечно, за достоверность этой информации я ручаться не могу! Сеня с Поповым так и вытаращились на Лориэля, как мартовские коты на высоковольтный кабель под хвостом, и лишь Ваня Жомов сохранял полное спокойствие. Дескать, а чему вы удивляетесь? Я еще в доме Шакьямуни предлагал вам Брахме все четыре морды начистить — каждому бы хватило, и еще одна про запас осталась бы! Ушинасу, подражая командиру, тоже сделал вид, будто он хоть что-нибудь понимает.
— А ты не ошибся, Лориэль? — осторожно поинтересовался Попов, выходя из столбняка.
— Да что я, двор Брахмы не узнаю? — обиделся эльф. — Горыныч, подтверди!
— Я еще плохо освоился с новыми навыками и не могу долго фокусироваться на увиденном, — пробормотал Ахтармерз, распутывая шеи. — Но место и вправду показалось мне знакомым.
— Тогда чего мы ждем? — оскалился мой Сеня. Блин, с такой рожей он действительно на взбесившуюся колли похож! — Вези нас к Брахме, Лориэль!
— А это на сегодня последний прыжок будет, — предупредил нас эльф. — Если там заварушка начнется, вытащить вас я уже не смогу.
— А и не надо! — заявил омоновец, поглаживая дубинку. — Если заварушка начнется, спасаться
