была закончена.
Телега, хоть и довольно странной конструкции, могла отправляться в путь, но тут уперся Недотукаль. Дескать, честь профессии не позволяет выпустить из мастерской такой голый, не покрытый резьбой продукт. Ацтек прямо костьми в дверях лег, не давая вывезти нашу карету, и моим ментам пришлось уступить. Тем более всё равно нужно было тягловую силу искать. Вот только где?
Именно с этим вопросом Андрей и пристал к мастеру, а тот только глаза выпучил, совершенно не понимая, чего от него на этот раз «злые боги» хотят. Нет, ну ладно еще Жомову простительно было такие идиотские вопросы задавать, но когда Попов спросил, где можно достать лошадей, я чуть за хвост себя не укусил. Ну, сами посудите, откуда в Мезоамерике лошади? Уж на что я необразованный, из-за того, что книжки читать не могу, и то знаю, что никаких кобыл и кобылей… тьфу ты, коней в это время там не было. И насколько я смог заметить, или не заметить, если вам так нравится, и других домашних животных нигде и никаких видно не было… Кто сказал: «А как же собаки?!» Это собаки-то животные?!? Да сами вы животные!.. Хотя, может быть, и правда, здешние псы на разумную и интеллигентную расу никак не тянули.
В общем, относительно домашних животных я оказался прав. Когда Андрюша, услышав в ответ на вопрос, где купить лошадей, непонимающий возглас Недотукаля, хлопнул себя по лбу, дескать, действительно, как я мог забыть, Жомов скривился. А когда ацтек еще и поинтересовался, кто такие быки, верблюды, ослы и ламы, Ваня и вовсе потерял терпение.
— Ну и что, Поп, допрыгался? — поинтересовался он. — И кто теперь твою телегу повезет?
— Может быть, каких-нибудь местных бурлаков нанять? — несмело предположил эксперт.
— Да ты совсем охренел, на людях ездить! — взбесился омоновец от таких эксплуататорских замашек криминалиста. — Может быть, тебе еще паланкин подать, чтобы тебя на руках несли?
— А что же делать тогда? — окончательно растерялся Андрей.
— Ты у нас голова, ты и думай, — фыркнул Иван. — Только быстрее. Там, наверное, Рабин уже рвет и мечет.
И Попов задумался. Мне показалось, что даже слышно стало, как у него шестеренки в башке скрипят. Я заинтересованно смотрел на Андрюшу, ожидая, что же он такого еще изобретет, и что называется, досмотрелся! Попов, исследовав глазами каждый угол мастерской, словно надеясь ответ там отыскать, вдруг остановил свой взгляд на мне… Даже и не думай!.. Но наш эксперт моим предостережениям не внял. Более того, он их неправильно понял.
— Точно! — хлопнул он себя по лбу. — Спасибо, Мурзик, молодец!
— Ты что, Поп, перегрелся? — оторопело уставился на него Иван.
— Нет, выход нашел, — улыбнулся криминалист и, увидев вопросительный взгляд омоновца, пояснил: — Мы на собаках поедем!
— И ты думаешь, Мурзик твою тушу увезет? — ехидно спросил Ваня. — Да и Рабинович кататься на собственном псе не позволит.
— Да кто тебе о Мурзике говорит? — воскликнул Попов. — Вон местных собак тут сколько, их и запряжем.
— А ты что, чукча, чтобы на собаках ездить уметь? — удивился Жомов.
— Не умеем, так научимся. Правда, телегу немного переделать придется, — заверил омоновца гениальный Андрей и накинулся на мастера: — А ну, быстрей за работу!
Мастеру, уже замученному Поповым хуже, чем морская свинка домашней болонкой, два раза повторять не требовалось. Схватив свои примитивные инструменты (каменные, между прочим!), Недотукаль бросился к вновь изготовленной карете и принялся терзать ее с самым зверским выражением на лице, какое только доступно человеку. Ну а поскольку взялся он за это дело, не получив инструкций, то вместо инструкций получил дубинкой по рукам. И лишь затем был награжден самыми ценными указаниями.
Переделка повозки прошла куда проще и быстрее, чем ее первоначальное изготовление. В основном Андрюша, имевший весьма примитивное представление о том, каким должен быть транспорт, в который впрягают собак, свел всё к банальному уменьшению. То есть чуть уменьшил высоту и ширину повозки, но зато увеличил ее длину. Получилась этакая странная тележка, похожая на те, какими пользуются носильщики на вокзалах. Вот только была она изготовлена из дерева, да и колеса, переделывать которые Попов просто не решился, возвышались над тарантасом примерно на треть своего диаметра. Ну еще и оглобли наш криминалист-изобретатель велел убрать. Сыромятных кожаных ремней ацтек ему отыскать не смог, и заменили примерно парой десятков веревок, сплетенных из каких-то растений. По-моему, лиан. По крайней мере, они лианами выглядели.
Теперь дело осталось за малым: наловить собак и впрячь их в телегу. Скажу честно, что этому безобразию помогать не стал. Я, конечно, понимаю, что и ездовые собаки бывают, и здешние псы, явно не блиставшие интеллектом, мне не очень нравились, но как Ване Жомову было бы неприятно видеть аборигенов, впряженных в повозку, загруженную Поповым и снедью, так и я не горел желанием путешествовать в компании ездовых собак.
Конечно, будь на месте Попова мой хозяин, может быть, всё бы было иначе. По крайней мере, в финансовом вопросе. А так, едва Андрюша своим зычным голосом объявил на всю округу, что за каждого приведенного к нему кобеля горожане получат во дворце правителя аж по два десятка бобов какао, как всё пространство вокруг мастерской Недотукаля было заполнено ордой аборигенов, притащивших с собой целую свору собак. Вопли, лай, рычание и вой стояли такие, что Андрюша сразу ошалел. На пару минут он впал в прострацию. Сердобольный Жомов попытался помочь другу, но даже его дубинка не смогла разогнать толпу. На место упавшего ацтека, ольмека, тольтека и любого другого «ека» Теночтитлана тут же вставал новый. Да еще и радовался, что смог в очереди продвинуться. И лишь когда Попов пришел в себя, дышать всем стало полегче.
— Мо-олча-а-ать!!! — заорал криминалист.
От его крика вокруг сразу образовалась целая свободная улица с переулками. Замолчали все, даже собаки, и Андрюша, махнув в сторону очищенного пространства рукой, спокойно скомандовал:
— Вот здесь и строиться по одному. Псов сам отбирать буду.
Честно говоря, выбор был небогатый. Большинство местных шавок и так не отличались статью, а после обещанного Поповым вознаграждения ацтеки мгновенно переловили массу бродячих, голодных и облезлых псов. У Попова с Жомовым ушел почти час на то, чтобы отобрать полтора десятка более-менее прилично выглядевших шавок. И вот теперь началось самое интересное!
После того как оставшихся разочарованных владельцев псов разогнали, Попов решил запрячь отобранных особей в повозку и совершить первый пробный заезд. Псы, конечно, не парнокопытные и, следовательно, изначально отвращения к Андрюше не питали. Однако это был бы не Попов, если бы не смог заставить ненавидеть себя любую тварь, которая ему волею слепого случая в подчинение попала. Поначалу всё шло довольно тихо. Даже не «довольно», а абсолютно тихо, поскольку впряженные в телегу псы просто улеглись около нее, и всё. Наш криминалист, забравшийся в повозку, взялся их понукать на чукотский манер, выкрикивая понятное ему одному слово «Ек». Псы, естественно, чукотского языка не знали, и лишь удивленно поглядывали то на несчастного погонщика, то на издевавшегося над ним Ваню Жомова.
Довольно быстро чукотский лексикон русскому милиционеру надоел, и он принялся прикрикивать на собак, понукая их, как лошадей: «Но!» Но и это слово оказалось недоступно пониманию теночтитланским псам. Два или три, правда, дернулись, перепутав, наверное, его с «на», но поскольку собаки побежали не прочь от телеги, а прямо к ней, Попова такой прогресс не устроил. Андрей разнервничался и начал орать на шавок, постепенно повышая голос, что привело лишь к контузии несчастных дворняг и заставило криминалиста временно прекратить обучение.
Когда же шавки пришли в себя и оказались в состоянии держаться на ногах, Попов придумал для них новое истязание. Где-то он видел, что у погонщиков собачьих упряжек были длинные шесты, и вот такую дубину Андрей и выискал в бездонных запасах древесины Недотукаля. Правда, не зная, что с этим шестом делать, криминалист принялся тыкать свободным концом палки в несчастных собак. Те, естественно, от такого обращения одурели и стали на шест кидаться. В итоге все поводки насмерть перепутались, половина псов едва на них не удавилась, «а воз и ныне там», как сказал по телевизору один
