Рохан проследил его взгляд: нимфа, та, что принесла его, все еще была здесь. И смотрела на Рохана. Уходить она явно не хотела.
Сияющий юноша поднял руку и произнес несколько слов на неизвестном Рохану языке. Девушка с ногами газели повернулась. Так стремительно, что Рохан вздрогнул: только что он видел ее лицо — и сразу спина, по (второй струятся светлые волосы. Миг —и ее не стало.
Словно растворилась в воздухе.
— Почему… — Рохан замялся.
— Почему я расположен к тебе? — угадал его вопрос сияющий юноша. — Потому что я тебя люблю!
Нельзя сказать, что это было ответом.
Улыбка юноши стала еще лучистее.
— Ты мой брат! — произнес он с нежностью. — Ты — моей крови, Рохан!
— Я? — Рохан едва не подпрыгнул на месте.
— Мой отец — Сэллери Дейн.
— О! — Рохану нечего было смазать.
Сияющий юноша терпеливо ждал, пока Рохан возьмет себя в руки.
«Чем-то он похож на принца Гаутаму! — возникла вдруг мысль в голове Рохана. — Только у него — светлые волосы! А отчего я решил, что у Гаутамы они были темными?»
Какой вздор лезет в голову!
— Где он? — спросил Рохан.
— Сэллери? Он — в мире Темной Луны. Умер.
— Отчего же он умер? — сказал Рохан без всякой задней мысли. Просто чтобы что-то сказать.
Сияющий юноша перестал улыбаться. Его лицо вдруг стало холодно —и бесстрастно.
— Мой отец оскорбил Госпожу! Госпожа не прощает! Никогда!
— Госпожу? — Рохан ощутил беспокойство.
— Госпожа! — произнес юноша ледяным голосом. — Ее зовут Матерью, Владычицей, ОНОЙ зовут ее Древние. Я зову ее Госпожой, потому что она обращается ко мне — Господин! У нее тысячи имен!
— А у тебя… есть имя?
— Есть! — В чарующий голос юноши вернулось тепло. — У меня много, имен, брат! Зови, если хочешь, — АНК. Когда я и ОНА были целым, АНК было моей частью имени. Тогда, — проговорил он мечтательно, — мир был другим. Весь мир, а не только этот крохотный остров. Может быть, теперь… — Кивком головы юноша оборвал себя. — Имя, — произнес он. — Древние зовут меня Тот. Тот-Кто-Властвует. Тот-Кто-Пришел.
— Древние — это… они? — Рохан кивнул головой в сторону темного зева коридора. — Эти твои девушки? С ногами газелей?
— Да. Ты радуешь меня! Да. Они — мои. Госпожа правит ими, их жизнью, смертью, но ты понял верно: они мои!
Рохан понял, что коснулся важной темы, но развить ее не решился.
—Они гипнотизируют голосом! — сказал он.
— То власть Госпожи! — ответил АНК с оттенком пренебрежения. — Эта власть — ничто в сравнении с моей властью!
«Да он тщеславен!» — удивился Рохан.
АНК тут же развеял эту идею:
— Говорю, чтобы ты знал: тебе нечего опасаться и брат! Их желания не совпадают с моими. Но они ничто! Для тебя! Только я властен над всем живым!
— Только — живым? — спросил Рохан. Он чувствовал силу АНКА. И испытывал что-то вроде ликования.
Тоже — чары? Или подсознание Рохана решило, что он и АНК — в одной команде?
— Не только!
В руке юноши появилась короткая палка толщиной с большой палец.
— Вот это, — произнес он, — есть у меня, чтобы властвовать над неживым!
— Жезл? — спросил Рохан, пытаясь определить, что это такое. Смахивало на выкрашенный темно-красным лаком кусок бамбукового стебля.
— Жезл? Нет! Моя свирель! Ей повинуется то, в чем нет истинной жизни!
— Свирель?
В сознании Рохана что-то щелкнуло.
— Ты… Пан? — ошеломленно проговорил он.
— У меня много имен! — Сияющий юноша погладил свирель длинными, тонкими пальцами. — Что удивило тебя?
— Мифы, — пробормотал Рохан. — Значит, это правда?
— Конечно, — с готовностью подтвердил АНК. — В мифах — всегда правда! Вот только какая? Жизнь творит историю, история создает миф, а миф создает жизнь!
— Так говорил наш дед! — и произнес еще что-то по-ирландски.
— Я не понимаю, — сказал Рохан. — Говори по-английски, у тебя неплохо получается! Хотя… неудивительно.
—Я из Древних! — сказал АНК. — Значит, могу говорить с каждым живым существом на его языке. Если пожелаю. Но в моей памяти — жизнь моего отца и, отчасти, моего деда, Рохана Дейна! Так что иногда моими устами говорит твой дядя, Сэллери! Это забавно, правда?
Рохан пожал плечами.
— В тебе мало веселья! — констатировал сияющий юноша. — Тебе не нравится это место, брат?
Рохан огляделся. До сих пор он обращал мало внимания на то, где оказался. И сейчас не нашел в этом месте ничего примечательного. Нечто вроде половинки от куриного яйца с песчаным полом и гладкими, даже глянцевыми стенами. Единственной «достопримечательностью» здесь был, безусловно, АНК.
— Идеальные формы, — произнес сияющий юноша. — Но если это тебя не радует, я могу… — Он поднес к губам свою бамбуковую свирель.
И призрачный купол озарился красками полярного сияния.
Зрелище было потрясающее. Будто над ними разверзся небесный свод.
Рохан задохнулся от восторга… Но лишь на несколько секунд. Потом им овладело беспокойство. Он вспомнил о Фло.
Неизвестно, читал ли его всемогущий брат мысли, но эмпатом он, безусловно, был. Сияние тут же погасло.
—Я-с тобой, Рохан! — произнес АНК, голосом вливая в него часть собственной уверенности. — Говори — я пойму!
— Моя девушка, — проговорил Рохан. — Ее похитили несколько дней назад… Я думаю, она здесь, на острове…
— Только-то? — улыбнулся АНК. — Я дам тебе другую!
— Нет! — Рохан решительно качнул головой. — Понимаю! — кивнул юноша. — В моем мире есть немного и от вашего! Да, здесь на острове есть девушка! Только одна. Появилась два дня назад. Я приведу ее к тебе!
— Но, — забеспокоился Рохан, — там, наверху, полно солдат! Тебя могут убить!
— Меня? Дети Дыма? — АНК расхохотался. — Я терплю их, потому что Древним… Потому что Древние любят иногда развлечься с Детьми Дыма. Но пожелай я — и через час ни одного из них не останется на моем острове!
— Ты не знаешь, каков теперь оружие! — предупредил Рохан. — Время стрел и копий давно миновало!
АНК смеялся так долго, что Рохан начал беспокоиться.
— Ты безмерно веселишь меня! — сказал он наконец. — Разве я не сказал тебе, что память моего
