Тени в море

* * *

Но акула может найти куда менее фантастическое применение, имеющее большую практическую ценность. Эскимосы Гренландии делают из зубов полярной акулы ножи, которыми обрезают волосы своим детям, так как на железо в этом случае наложено табу. Кожу полярной акулы они нарезают длинными лентами, соединяют их и используют в качестве веревки. Некоторые североамериканские индейцы, которым посчастливилось разбить вигвам неподалеку от мест, где в земле находились ископаемые акулы, использовали их зубы — все еще острые спустя миллионы лет — в качестве бритвы.

На Сандвичевых островах, когда мужчины уходили в море, женщины оставались беззащитными, и мужчины из соседнего селения устраивали на них набеги. Женщинам нужно было иметь оружие, чтобы обороняться в рукопашном бою. И они изобрели гавайский вариант рыцарской рукавицы — рукавицу, утыканную акульими зубами. Пощечина, нанесенная рукой в такой рукавице, на всю жизнь оставляла на лице человека шрамы.

В своем монументальном труде о народных обычаях на островах Тихого океана «Полинезийские изыскания», напечатанном в 1830 году, миссионер Вильям Эллис рассказывает о том, какое удивительное применение нашли акульим зубам туземцы островов Товарищества — островов, самым известным из которых является Таити. Вильям Эллис жил на этих островах в начале XIX века и имел возможность лично изучать обычаи туземцев. Он писал: 'Почти все обычаи и обряды, связанные со смертью родственников и друзей, исключительно своеобразны, и в первую очередь это следует сказать об отохаа.Когда умирает кто-либо их туземцев, его родные и друзья предаются самому необузданному горю. Они не только плачут и кричат душераздирающим образом, но рвут на себе волосы, превращают в клочья одежду и наносят себе ужасные раны акульим ножом. Это короткая чурбашка, около десяти сантиметров длиной, в которую по обоим концам вставлено пять или шесть акульих зубов.

Выйдя замуж, каждая женщина обзаводится таким ножом и в случае смерти близких пускает его в ход, не жалея себя. Но некоторым и этого кажется мало; они употребляют другой инструмент — нечто вроде деревянной колотушки, около двенадцати — пятнадцати сантиметров длиной, с круглой рукояткой на одном конце и сплошь утыканной акульими зубами на другом. В случае смерти друга или родственника они безжалостно терзают себя этим инструментом, нанося удары по голове, щекам, вискам и груди, пока кровь не хлынет потоком'.

Отохаа, сообщает миссионер, служила также и выражением большой радости, а не только горя. «Чтобы отпраздновать возвращение домой или в том случае, когда удавалось уйти от неминуемой опасности или смерти, — писал Эллис, — туземцы издавали громкие вопли и пускали в ход инструмент, вооруженный акульими зубами».

Утыканная зубами акулы дубинка под названием паэхоиспользовалась также при единоборстве[16]. «Чаще всего ею полосовали поперек тела, словно это была пила», — писал Эллис.

'Другой инструмент подобного рода, — сообщает он далее, — походил своим видом на меч, но вместо одного лезвия имел три, четыре и даже пять. Обычно его делали из ветви аито.Центральную и боковые ветви заостряли, полировали, а затем в наружную их часть густо, один к одному, втыкали акульи зубы, которые крепко застревали в древесине'. Еще один вид оружия, называемый аэро фай,делался из хвостового шипа хвостокола, «будучи зазубрен по краям, с острием на конце, он являлся грозным оружием в умелых руках».

На островах Эллис туземцы нашли более мирное применение для акульих зубов. Зубом, прикрепляемым к палке, местные «хирурги» орудуют как скальпелем во время своих примитивных операций.

Маори — жители Новой Зеландии — называют семижаберную акулу, населяющую прибрежные воды, туатипи.Из ее зубов[17] они некогда изготовляли похожий на пилу инструмент мира туатипи, единственным назначением которого, как говорят, было резать человеческое мясо. Для маори акулы всегда были связаны с кровью, войной и смертью. Они смешивали акулий жир с красной охрой и раскрашивали этой смесью свои военные каноэ и погребальные камни, воздвигаемые на могилах великих вождей. Они также использовали акулий жир как косметическое средство, мазали им кожу и волосы, а также умащали тела умерших во время похоронных церемоний.

На некоторых островах Тихого океана акулья кожа употреблялась для изготовления барабанов, так как она прочна, не растягивается и дает верный тон при ударе. На Суматре на изготовление барабанов и тамбуринов шла кожа хвостокола Сефена.

На Бермудских островах туземцы используют акулий жир в качестве примитивного, но надежного, по их словам, барометра. Они утверждают, что жир из мозга и печени акулы, помещенный в запечатанную бутылку, мутнеет, когда надвигается шторм.

Эрик Слоун, собиратель фольклора, связанного с погодой, пишет в своем «Календаре погоды» об объявлении, которое он нашел в одной старой коннектикутской газете. В этом объявлении предлагался «идеальный предсказатель погоды ценой всего в один доллар... волшебная жидкость, которая мутнеет перед дождем». Слоун предполагает, что эта волшебная жидкость не что иное, как акулий жир. Один из авторов этой книги несколько месяцев подряд держал на окне своего кабинета запечатанную бутылку с акульим жиром. Он не может присягнуть, что акулий жир абсолютно точно предсказывает погоду, но он действительно мутнеет при похолодании и снова делается прозрачным, когда становится тепло. При приближении грозы, когда температура обычно падает, он иногда тоже мутнел. Это было вызвано застыванием жира. В холодильнике жир через час превратился в полужидкую массу с консистенцией сливочного масла.

Когда в 1788 году началось заселение Австралии, акулий жир помогал прогнать из домов таящий опасность мрак.

Дэвид Коллинз писал об Австралии в 1794 году: «Ничего не пропадало здесь даром, даже из акул сумели извлечь пользу. Жир из печени продавался по шиллингу за кварту; только в очень немногих домах колонисты пользовались приятным свечным освещением».

В наше время акулий жир применяется при закалке высококачественной стали, в производстве маргарине, в фармакологии, при выделке кож, при изготовлении мыла и косметических средств, для разведения масляных красок и в качестве самого высокосортного смазочного материала, например, для смазки механизма ручных часов.

* * *

Но лучше всего человек научился использовать несокрушимо прочную кожу акулы. Акулья кожа начала свою долгую карьеру в Древней Греции, в руках греческих ремесленников, которые применяли ее для полировки твердых пород дерева. В эпоху парусного флота моряки ловили акул, снимали с них кожу и использовали ее для чистки палубы. Акульей кожей оборачивали часть весел — ту, которая ходит в уключинах, — чтобы уберечь их от быстрого изнашивания. Акулья кожа получила название шагрень,слово, связанное, по-видимому, с персидским «сагари» и турецким «сагри», хотя эти слова, как ни странно, не имеют никакого отношения к акулам.

Сагари,или сагри, — это кожа с крупа лошади, обработанная особым образом: после удаления шерсти кожа размягчалась, в нее вдавливали зерна и подвергали сушке. Затем зерна удаляли, и на коже оставались отпечатки от них, отчего кожа приобретала зернистую фактуру.

Акулья кожа с ее узором из плакоидных чешуй напоминала сагари, или сагри, с той разницей, что плакоидные чешуи растут из кожи.

Персидская сагари считалась идеальным материалом для рукояток мечей, так как ее шероховатая зернистая поверхность позволяла крепко держать меч в руках. Полагают, что первыми, кто с этой же целью использовал кожу акул и скатов, были японцы. Всем другим японцы предпочитали рукоятки из кожи хвостокола Сефена, того самого ската, кожа которого шла на Суматре на тамбурины. Посредине спины у него растут три больших плакоидных шипа, похожие на жемчужины, поэтому рукоятки, на которые брали кожу со средней части спины, получались на редкость красивыми.

В наше время японцы используют не только кожу акул; из хрящей они делают шарк-